Читать интересную книгу Картель правосудия - Фридрих Незнанский

Турецкий полистал жиденькую папку…

Ага, в следующем. Сагайдак находился в составе оперативно-следственной группы, исследовавшей все то, что осталось после взрыва в 48-м троллейбусе. Занимался составлением диаграммы последствий взрыва. Фотографировал тела погибших. Проверял содержимое их сумок и карманов… Стоп-стоп-стоп! Если все вокруг разнесло в клочья, то как можно было понять, что где находилось до взрыва, в каких карманах и сумках?…

А на следующий день после взрыва, когда все средства массовой информации, как водится, завопили о «чеченском следе», мэр города пообещал крупную денежную награду за раскрытие преступления, установление мотивов и поимку организаторов и исполнителей теракта. Турецкий помнил, что это дело, как и многие другие, спустили на тормозах, ничего и никого не нашли. Как будто… Или нет?

Мертвый ныне свидетель по фамилии Сагайдак утверждал, что уже через два часа после выступления мэра в лабораторию окружного морга с толстым портфелем неожиданно прибыл полковник Сафронов Е.П. Он потряс воздух распоряжением замминистра МВД, выставил всех вон и засучив рукава принялся за дело! А еще через час последовало полуофициальное заявление, что в клочьях одежды погибших были найдены другие клочья, которые удалось идентифицировать как обрывки писем и документов, принадлежащих лицам несомненно чеченской национальности! Фантастика… А вывод, соответственно следуя логике Сафронова Е.П., надо было делать такой. Террористы сами ехали в троллейбусе, но поскольку, пока что чеченский «патриотизм» еще не доходил до состояния камикадзе, то, значит, взрыв случился незапланированно. Допустим, кто-то выронил взрывчатку себе под ноги.

Сагайдак утверждает (вернее, утверждал), что Е.П. сфальсифицировал улики. И делал это на том основании, что… что… Турецкий поискал в деле эти самые основания и ничего не нашел. Да какие, к дьяволу, основания?! Он прекрасно понимал, что имел в виду Сагайдак. Они, эти основания, опытному криминалисту были не нужны. Он занимался останками погибших двое суток и все проверил и изучил досконально. Не было никакого «чеченского следа» в виде записок и документов. Не было, хоть ты тресни! Но произошла необъяснимая вещь. Первая, самая подробная, детальная опись вещдоков со всеми диаграммами взрыва мистическим образом исчезла. Что и дало замечательную возможность неутомимому Сафронову приобщить к делу свои ценные находки. Аплодисменты, дамы и господа.

Итак, закладка No 1. Чтобы получить доступ к «работе», Е.П. запасся личным распоряжением замминистра.

Если Сафронов нечист на руку и при этом сребролюбив, то вполне логично, что, презрев свои серые будничные дела, бумагомарательство и прочую милицейскую дребедень, он рванул раскрывать свеженькое преступление. А если по-другому? По-другому это называется служебным рвением.

У Турецкого зачесалось в носу.

Что же было дальше?… Сагайдак немедленно доложил по инстанции о своих наблюдениях. Была организована новая следственная группа, занявшаяся дополнительным расследованием (кусочки «исполнителей» ведь находились в морозильных камерах). Руководителем бригады оказался… сам Сафронов Е.П.! Ну ни фига себе… Вот тут-то он и прищучил не в меру ретивого капитана. Того понизили в звании, в должности, в зарплате и в чем только можно. Наверное, если бы Сафронов смог, он сделал бы Сагайдака ниже ростом и уменьшил суточную норму кислорода. Впрочем, вскоре это и произошло. Но, как пишут в скверных детективах, не будем забегать вперед. Турецкий чихнул.

Что касается взяточничества, то первые «сигналы» на Е.П. были еще шесть лет назад, в бытность его простым советским следователем. И – не подтвердились. Затем еще через два года. И – снова не подтвердились. Теперь появилась еще одна, косвенная, правда, улика.

Сегодня ночью на Каширском шоссе после недолгой перестрелки разбились две машины. Шестерка «Жигули», за рулем которой сидел Сагайдак, и темно-синий «БМВ 2022 МНО», c неопознанным пока что молодым человеком. Ровно по шесть пулевых отверстий в каждой машине. Оба водителя погибли. Свидетелей нет. Среди личных вещей неизвестного владельца иномарки был обнаружен конверт с 750 долларами и инициалами Сафронова. По заключению баллистической экспертизы, выстрелы производились из трех пистолетов. Значит, был еще кто-то, покинувший поле брани, оставив на нем деньги, если он о них, конечно, знал. И на чьей он был стороне, этот третий? Может, на своей собственной?

Можно справедливо предположить, что Сагайдак выслеживал темно-синий «БMВ», а тот обнаружил слежку. Но ведь сей туманный факт свидетельствует лишь о том, что, возможно, вероятно, предположительно, ему собирались эти деньги за что-то вручить. И еще неизвестно, взял ли бы он их. А может быть, он занимал. В долг. Под проценты. С оформлением всех соответствующих бумаг. Или под честное слово. Или под залог. Кто знает?

По иронии судьбы оба факта компромата на Е.П. выяснились по схожему алгоритму. Вещдоки были обнаружены у людей, уже погибших в транспорте. Совпадение это или случайность, как говорит Меркулов?

Закладка No 2. Совсем не сыщик, а скорее эксперт-криминалист, то есть научный работник, экс-капитан Сагайдак следил за Е.П. И уж наверняка – за людьми, входящими с Е.П. во внеслужебный и неформальный контакт.

Турецкий пытался рассуждать логично. Хорошо, допустим, Сафронов берет взятки. Ладно, пусть он действительно их берет. А кто, собственно, этого не делает? Тот, кому не предлагают. Логично? Очень логично. А еще кто не берет? Ну кто? «Я, – вдруг вспомнил Турецкий. – Я не беру. А почему, кстати сказать?»

Что есть взятка, если разобраться? Неформальная компенсация за неформальный подход к работе. Но с одним нюансом – компенсация, выданная авансом! Вот что удивительно. Да… Внутреннее расследование – самая отвратительная вещь. После насморка.

Щелкнул репродуктор внутреннего телефона, и секретарша следственного отдела проворковала:

– Александр Борисович, информация на Сафронова уже у вас в компьютере.

Турецкий, не так давно прошедший компьютерный ликбез, тяжело вздохнул и, неловко ткнув пальцами, набрал несколько комбинаций на клавиатуре. Ввел личный код допуска, соответствующий уровню секретности запрошенной утром и только сейчас полученной информации…

Что касается ставшего уже привычным отсутствия генерального на трудовом посту, то тут действительно есть о чем задуматься. Чиновники подобного ранга бесследно не исчезают. А между тем никто не может авторитетно заявить (включая Костю Меркулова, как раз временно и исполняющего обязанности Генерального прокурора Российской Федерации!), что за последний месяц лично видел его, хотя бы в замочную скважину.

Хотя лично Турецкий от этого никакого вреда, кроме пользы, не чувствовал. Когда еще ему предоставится подобная свобода действий, как в то время, когда его ближайший кореш не без успеха изображает генпрокурора? Ну, может, разве когда Грязнов дотянет до министра МВД? Но это уже, наверное, будет в другой жизни. С другой стороны, как назло, никаких особых преимуществ из нынешней вседозволенности сделать пока не удалось. Взять хоть это дело с Сафроновым.

В правом верхнем углу экрана появилось четыре фотографии Сафронова Е.П. На одной он был в форме полковника милиции, на другой, несмотря на немалый живот, оказался увековечен в лихом прыжке на теннисном корте, на третьей – прогуливался по Новому Арбату с коренастым ротвейлером на металлическом ошейнике с шипами, одна лишь мускулистая шея которого, видимо, навела ужас на шарахнувшихся в стороны прохожих, что и запечатлел неизвестный фотограф. А на последней оказался на каком-то светском рауте рядом с мэром города. Е.П. смотрел со всех снимков открыто, прямо, весело, даже несколько дерзко, вызывающе, что ли. Взгляд этот выражал, казалось, одну-единственную фразу: какого, собственно, хрена?! Его круглая лысая голова была посажена на короткой шее, под стать конституции собственной собаки. Большие уши, может, когда-то и оттопыривались, но щеки со временем настолько округлились, что это совершенно нивелировало лопоухость. Одним словом, вполне приятный нахальный мужичок-боровичок.

Итак, полковнику Сафронову Е.П. сорок пять лет, русский, женат во второй раз, от первого брака – двое детей, от второго – столько же. Е.П. прошел всю мыслимую должностную лестницу, начинал больше двадцати лет назад в подмосковном Звенигороде банальным постовым. «Легковые – налево, грузовые – направо, пешеходы – прямо», – мысленно скомандовал Турецкий. Так… В тридцать три года заочно закончил юридический институт. (Правда, работа в органах – занятие потомственное. Сафронов-старший доблестно трудился еще в ГПУ, потом, среди прочих славных кампаний, участвовал в «деле врачей» и прищучивании «безродных космополитов». Сейчас – на заслуженном отдыхе.) Во время проведения московской Олимпиады отличался особым рвением. В чем, черт возьми?! В толкании ядра? Так… С 1981 по 1985 год работал в различных криминалистических группах, подчинявшихся непосредственно МВД, которые постоянно курировал нынешний заместитель министра. Отлично, эта связка становится ясна. С восемьдесят пятого Е.П. – на оперативной работе. С 1990 года – в следственном отделе Центрального административного округа. Собран и целеустремлен в решениях конкретных задач, которые решает с уникальной, хм, так и написано… с уникальной быстротой. Сторонник силовых методов воздействия на подследственных. Хм… Командировки в Таджикистан, Чечню. Принимал участие в планировании совместных операций с ФСБ. В своей нынешней должности пребывает чуть более двух лет. Е.П. имеет пять правительственных наград, и все – юбилейные. Но зато за последние полгода – личная благодарность мэра Лужкова за раскрытие «чеченского следа» по делу взрыва в троллейбусе на маршруте No 48… Ну еще бы! (Правда, никакой денежной награды.) И ведь никто не задается вопросом: какое отношение имеет следователь из Центрального округа, пусть и самый основной, к взрыву возле метро «Алексеевская», пусть и на проспекте Мира?! Так…