Читать интересную книгу Сбылась мечта хулиганки - Наталья Александрова

Отец теперь дежурит в проходной одного завода, а раньше работал там же токарем какого-то наивысшего разряда. В свободное от работы время он в будние дни сидит у телевизора и ругает все подряд программы, а в выходные вкалывает на даче – у нас участок шесть соток на Синявинских болотах и дом такой, что и домом-то его назвать нельзя, – хибара, в общем.

«Раньше у нас все было, но они сделали нас нищими», – все время повторяет отец. По молодости лет я, бывало, пускалась с ним в споры.

«Что было? – говорила я. – Эта хибара на болоте? Так она и сейчас есть. Жалкая квартирка из двух комнат с совмещенным санузлом? Опять-таки она никуда не делась. Если у вас все было, так где оно теперь – это все? Или хотя бы то, что от него осталось…»

Однажды отец страшно разъярился, разумеется, оттого, что ему нечего было ответить, и ударил меня. После этого все споры разрешились сами собой. Я, конечно, не подарок, у меня куча недостатков. Но одно я знаю за собой точно: еще раз удара по лицу я не перенесу. Придется уходить из дому, а мне некуда, потому что на квартиру заработать не могу, а замуж меня никто не берет, как ехидно замечает время от времени отец. Родителей не выбирают…

Сколько себя помню, дома мне всегда было скучно. Жили мы на окраине города, в «спальном районе», детский садик – в своем дворе, школа – в соседнем, универсам – напротив. В выходные в любое время года – на дачу, где зимой я невыносимо скучала от одиночества. Так что когда во втором классе нас повезли первый раз на автобусную экскурсию по городу, я была поражена. Мне казалось, что за окнами автобуса совершенно другой город, другой мир, и не верилось, что можно в этом другом городе жить, ходить в школу…

В детстве родители имели со мной мало хлопот. Я не болела, училась хорошо, а всех мальчиков отец отвадил грубостью. Несмотря на то, что учителя советовали продолжать учебу, отец забрал меня из школы и заставил поступить в торговый техникум. У них с юности засела в головах мысль, что люди, работающие в торговле, живут богато. Я окончила техникум с отличием, но о дальнейшей учебе и не помышляла: нужно было работать. Однако работу хорошую никто не приготовил, и после долгих поисков пришлось идти в продовольственный магазин, в котором работал охранником бывший мой одноклассник. В продовольственной лавочке и так-то работать – не сахар, потому что продукты в большом количестве вызывали у меня приступ тошноты, особенно после того, как я увидела, в каком виде они лежат в подсобке. А тут еще одноклассник решил, что он меня облагодетельствовал такой работой, и стал требовать благодарности.

Школа у нас была, как теперь выражаются, дворовая, и дети в ней учились соответственные. И у меня все эти короткостриженые дебилы в широченных штанах вызывали только отвращение. Одно время я даже думала, что со мной не все в порядке: как это – всем девчонкам нравятся такие мальчики, а мне – нет. В техникуме у моих подружек ходили в кавалерах такие же дебилы – только к широким штанам и бритым затылкам прибавилась машина.

В общем, с тем одноклассником мы разобрались – он получил свое и, кстати, очень удивился, что мне удалось до таких лет сохранить невинность. Вообще-то он по-своему был парень неплохой – заметил, что мне неприятно, когда он ругается матом, и старался при мне этого не делать. И машина у него была – старый «БМВ», он бесконечно с ней возился. Скажу сразу: кроме скуки и некоторых неприятных ощущений вначале, секс ничего мне не дал.

Дни проходили, похожие один на другой, я рассталась с одноклассником, нашла работу в другом магазине, поприличнее, но там обязательно нужно было хоть изредка спать с директором. Такой уж он установил порядок. Через некоторое время мне это надоело, я устроилась в магазин обуви, там хозяйкой была женщина, но она оказалась такой стервой, что пришлось уволиться через месяц.

Родители очень не одобряли моего метания с одной работы на другую, отец говорил, что таких работников у них раньше называли летунами, но я взяла себе за правило не вступать с ним вообще ни в какие разговоры и неукоснительно этому правилу следую.

И вот полтора года назад я после долгого отбора и собеседования поступила в большой магазин «Все для дома». Думаю, сыграли свою роль диплом техникума и еще то, что я не жую резинку, правильно строю фразы при разговоре и не делаю грамматических ошибок при написании ценников.

С личной жизнью все тоже как-то определилось. Мы познакомились с ненаглядным случайно на свадьбе моей неблизкой подруги – на свадьбу ведь всегда приходит куча совершенно незнакомых людей и родственников, которых никто не знает. Он сказал, что я сразу понравилась ему своей скромностью и серьезностью, а еще тем, что не курю. Он звонил потом несколько раз и так настойчиво добивался встречи, что я согласилась. Он очень галантно со мной обращался, даже комплименты говорил. И хоть видно было, что человек он небогатый – одет скромно, машина – старенький «жигуленок»-«копейка», но в тот момент меня это совершенно не интересовало. Сама не знаю, отчего я согласилась на следующий вечер поехать с ним в квартиру его приятеля. Приятеля, естественно, дома не было, ненаглядный сказал, что тот вообще сейчас работает за границей.

Вы очень удивитесь, но ненаглядный покорил меня чистотой. Вся одежда, носовой платок, да и сам он весь, были абсолютно, просто стерильно чисты. И пахло от него свежевымытым телом и свежевыстиранным бельем, а не дешевым дезодорантом пополам с потом, как от предыдущих моих знакомых мужского пола.

У меня самой заскок по поводу чистоты, из-за чего вечно выходили скандалы с отцом – по его мнению, я слишком много времени провожу в ванной. Сам он по давно заведенному порядку моется раз в неделю по пятницам и белье тоже меняет раз в неделю. Единственная вещь, которая способна довести меня до самоубийства, – это если заставить меня надевать по утрам несвежее белье.

В постели ненаглядный оказался ужасно требовательным, по его собственному выражению, ему нравился долгий, серьезный секс. Он проводил со мной сексуально-образовательные беседы, приносил «Камасутру» и разные книжки типа «Как стать сексуально привлекательной женщиной». Я с удовольствием слушала и читала, потому что вообще люблю узнавать новое, но через некоторое время поняла, что вряд ли удастся мне стать сексуально привлекательной женщиной. Возможно, дело было в том, что мой ненаглядный отнюдь не был сексуально привлекательным мужчиной.

Внешность у него довольно своеобразная. Не могу назвать ее неприятной, но все же он, как говорится, мужчина на любительницу. Он похож на героев советских фильмов пятидесятых годов, которые так любят смотреть мои родители. Там худощавый брюнет с усиками обязательно в конце оказывается отрицательным типом, а мордатый блондин всегда положительный и передовик производства. Мой ненаглядный как раз и похож на такого положительного героя, причем не на одного какого-то артиста, а на всех сразу. Ему тридцать два года, но выглядит он старше, возможно, из-за солидного веса – не толстый, но упитанный.

И голос у него соответственный – красивый баритон, и волосы сами по себе лежат волной. Он хороший собеседник, правда, больше любит слушать себя, чем меня, но какой же мужчина этим не страдает? Мои предыдущие вообще ничего не говорили, только сопели…

Однако через некоторое время я заметила, что все истории моего ненаглядного повторяются, что его чистота и аккуратность имеют какой-то маниакальный оттенок – он, например, мог встать посредине разговора, чтобы расправить складку на покрывале. Это несколько настораживало, тем более что в постели у нас с ним не очень-то получалось. То есть он-то считал, что все в полном порядке, потому что единственное, чему я научилась, прочитав кучу книг, – это притворяться.

Я подумывала, как бы половчее с ненаглядным распроститься навсегда, не обижая его, и останавливало меня только одно.

В десятом классе к нам в школу пришла одна солидная дама – мы так и не поняли, кто она такая. Девочек собрали в отдельное помещение, и дама два часа рассказывала нам о половой жизни. Дама говорила с нами как со взрослыми, без всякого сюсюканья и стеснения, очевидно, это был такой новый педагогический подход. Но поскольку употребляла она много непонятных тогда слов – коитус, петтинг, куннилингус, – то мы не очень-то ее поняли. Одно я запомнила твердо: дама утверждала, что уж если начали мы жить половой жизнью, то прекращать ни в коем случае нельзя, это очень вредно для здоровья. Или уж совсем не надо, говорила дама, или уж хоть раз в месяц, но регулярно. Я запомнила это утверждение и теперь все колебалась насчет прекращения нашего с ненаглядным романа – как бы здоровью не повредить.

А потом мысли мои приняли совершенно другое направление.

Ненаглядный, как я уже говорила, всегда приглашал меня в квартиру своего приятеля, работавшего за границей, потому что жил он, опять-таки по его рассказам, с матерью и сестрой, и встречаться там было нельзя. Но мне понадобилось немного времени для того, чтобы сообразить, что квартира никак не могла принадлежать молодому мужчине. Ну, допустим, приятель, уезжая, забрал с собой все свои вещи – одежду, бритву и остальные предметы мужского обихода. Но должно же остаться хоть какое-нибудь старое ненужное барахло – брюки, там, кроссовки… Вместо этого я обнаружила в стенном шкафу пару старушечьих резиновых бот, а также вязаные носочки с трогательными розовыми полосочками. Единственной мужской обувью были домашние тапки, который ненаглядный переобувал в коридоре с похвальным постоянством. Тапки были ему впору, а размер ноги у него аж сорок четвертый – я, кажется, говорила, что он мужчина крупный, имеет большие руки и ноги. Вполне возможно, что и приятель такой же… Бывают, конечно, совпадения, но все же…