Читать интересную книгу Чужак: Боец демона-императора. Тропа смерти. Сквозь бездну (сборник) - Ярослав Коваль

– Вы, люди, что – собираетесь поселиться в наших краях?

– Может быть. Что тебя так удивляет?

Демоница Маша презрительно скривила губы.

– Кишка тонка. Можно будет посмеяться над вашими потугами.

– Хорошо смеётся тот, кто смеётся по делу. Как перепахали вашу землю войной, так и реформами перепашем. Разница невелика.

– Человеческим существам в демоническом мире подобная задача не по плечу.

– И чем же это человеческие существа так принципиально отличаются от демонических, да ещё в вопросах адаптации на новом месте?

– Вы все какие-то… недоделанные. Незавершённые. И в действиях ваших одни сплошные полумеры. Зачем-то выдумываете законы, которые у вас существуют совсем не для того, чтобы их соблюдать. Строите свою жизнь одним образом, а говорите о ней совсем иначе. Сильному и жесткому правителю во всём повинуетесь, но желаете себе мягкого и, как вы выражаетесь, доброго. А когда получите доброго – убиваете его, потому что он слаб. Доброта не может быть сильной! Зачем вам эта доброта?! Что вы на неё молитесь? Вы же её не растите! Она вам нужна только по отношению к себе, лицемеры, а для других её у вас нет!

Я вспомнил свой родной мир, вспомнил Империю, где прожил уже больше года. Мне показалось, что устами демоницы со мной говорит мой собственный разум. Поэтому с ней сейчас трудно было спорить. Я, конечно, мог просто отмахнуться, кто она, в конце концов, такая, чтоб ей возражать (по местным нравам и удар в зубы показался бы вполне адекватным ответом). Но и самому вдруг стало интересно разобраться в себе. Каким я вижу человеческий мир? Каким я его чувствую?

– Ты забываешь вот о чём: что человек говорит, в то он и верит. Если он говорит о добре и справедливости, он станет поступать именно так, как говорит. В том числе и с окружающими, – с улыбкой произнёс я, больше заинтересовавшийся её реакцией, чем собственным мнением на этот счёт.

– Потому что побоится собственных мыслей! – запальчиво ответила мне Маша. – Такие, как вы – не хозяева себе, а рабы собственного разума.

– Разве это плохо?

– Дикари! Справедливость – просто выгода! Расчёт! Господин справедлив к своему слуге, если хочет от него непомерных усилий к своей выгоде, или особенной преданности. Но преданность всё равно даёт не справедливость, а жестокость. Страх.

Я вдруг вспомнил пустошь нижнего демонического мира, взбеленившегося Ниршава – и Аштию, противостоящую ему своей спокойной готовностью что угодно бросить под ноги принципу справедливости. Пусть в ущерб себе, пусть и жестом, отдающим преимущество слабому. Если бы не видел этого собственными глазами, наверное, не поверил бы, потому что сомневался в своей решимости умереть за принципы. Даже если это мои принципы.

Но я видел. И теперь точно знал – есть глубины человеческого сознания, не вписывающиеся в простую и логическую схему. И слава этой сложности!

– Нет, не только. Что ты можешь знать о людях?

Демоница блеснула на меня желтоватыми от ярости глазами.

– Вы немощны хотя бы потому, что самим себе врёте. Кто врёт себе для собственного успокоения – представляет собой жалкое подобие разумного существа. Рисуете себе благостную картину своей натуры, мира, общества…

– А знаешь, чем каждый из нас сильнее каждого из вас? Мы не одни. Всегда есть тот, кто нас поддержит в трудной ситуации, не даст рухнуть в пропасть. А ты – одна. Где они, твои слуги? Страх мало чем помог тебе. Доброта и справедливость, пусть иногда и не совсем искренние, получается, эффективнее?

Она снова сверкнула на меня глазами, но ничего не сказала. Может быть, решила, что, если спор пойдёт дальше, я могу и рассердиться? Я держал в руках её жизнь, и это она тоже принимала как должное.

Позже, засыпая в одиночестве на вполне себе удобной, но почему-то не навевающей сновидений постели, я думал, что всё, как ни крути, познаётся в сравнении. Я ценил в имперцах искренность, а вот демоница видела в них лишь то, что мне докучало в собственных соотечественниках.

Но, может быть, умение создать вокруг себя иную реальность – это не порок человеческой расы, а благо? Преимущество? Всё то прекрасное, пробуждающее в душе свет, что создавали люди, порождалось не то чтобы ложью, но полуправдой. А вернее сказать – верой в повседневную власть того, что присутствовало в мире лишь редкими, но зато пронзительно-яркими моментами.

Может, и хорошо, что так? Тем более что никто и теперь не скажет наверняка, что такое правда. Какая она, правда? Даже сами люди видят её по-разному.

Аштия отправила меня в отпуск лишь спустя несколько дней после того, как крепость пала – убедившись, что тактическая цель и в самом деле достигнута. Я чувствовал себя настолько вымотанным, что никаких эмоций по поводу близкой встречи с женой не испытывал. Лишь подумал о демонице – едва ли разумно брать её с собой в Империю. Кстати, вот интересно – будет ли Моресна ревновать и негодовать? Считаются ли вообще отношения с представительницей нечеловеческой расы отношениями?

Аканша мой вопрос озадачил.

– Кхм… Ну, женщины – странный народ. Казалось бы. Понятно, что воин полжизни проводит в походах и где-то там обнимает женщин или демониц, но какое это имеет значение для семьи? Но они строят скорбные лица. Или вот демоница – вообще не человек. Но я слышал, кто-то из жён моего бывшего командира устраивала ему сцены. Ты ведь свою жену лучше всех знаешь.

– Мы с ней подобные вопросы не обсуждали. Никогда.

– Однако вероятность сцены мала, разве нет? Я слышал, твоя супруга из низов, и ваш брак неравный…

– Да при чём тут это! Знаешь, я просто до ужаса хочу домашнего покоя. А не скандалов, если они могут быть. Даже если их нетрудно будет прекратить.

– Так не говори ей. Оставь демоницу в обозе, да и всё.

– Но когда-нибудь её придётся привезти домой.

– Хе, да когда это будет?! Нашёл о чём сейчас волноваться. Сейчас сделай так, чтобы было уютно и тихо, а когда надо будет привезти трофей домой, тогда и решишь, как это сделать. И что сказать.

Аканш демонстрировал недоумение, мол, что тут сложного-то? А мне казалось, что проблема так и осталась проблемой, решение пока не брезжило. В самом деле – как в этом полигамном мире женщины воспринимают внесупружеские связи своих мужей?

Моресна была моей отрадой в этом мире. Нет, я не любил её так, чтоб перехватывало дыхание или темнело в глазах, чтоб считать минуты до следующей встречи. Но всё более и более ясно я осознавал, что не хочу обходиться без неё, не мыслю своего дома без её заботы. Мне хотелось, чтобы всё шло непременно так, как и раньше, и ради этого я был готов на многое.

В долгожданном отпуске она встретила меня восторженно и ласково, и мигом окружила вниманием, о котором мне мечталось в походе. Я грезил об этом почти каждый вечер, и теперь мечта воплощалась без обмана и изъятия. И дело было даже не во вкусной еде, чистом постельном и носильном белье и поцелуях. В Моресне жил внутренний покой, который она дарила мне. Без него всё остальное не было бы воплощённой мечтой.

– И как оно всё? – спросила жена с любопытством, когда мы лежали вместе, обнявшись, в неге и ласке шелковистых простыней. Восхитительный момент, момент наивысшего наслаждения и успокоения, когда женщина может просить у своего мужчины почти что угодно. В такие мгновения отказывать невыносимо.

– В смысле? – переспросил я, решив, что она спрашивает о ходе моей карьеры, и засомневался, что и как ей рассказать.

– Какой он – демонический мир?

– А-а… Мрачновато. Солнца никогда нет, из настоящей зелени только лишайники. А то, что там деревьями называется, на деле – самые что ни на есть натуральные живые существа. Хищные. Все источники воды надо проверять, прежде чем пить.

– А демоны страшные?

– Да разные. Когда дерёшься, не думаешь о том, как выглядит противник. Выжить бы.

Она разочарованно повела носом.

– А демоницы красивые?

– Кхм… Ну, как тебе сказать… Я не особенно-то их видел. Одну только. Бывшую правительницу одного из районов Аскеналя.

– О-о… Правительницу! Вроде Аштии Солор?

– Думаю, Аштия получается рангом повыше.

– А та демоница была красивая?

– Хм… Знаешь, среди демониц нет красивых. Они… зовущие. Вызывающие. Красивыми могут быть только женщины. Вот ты красивая.

Казалось, этот ответ совершенно успокоил Моресну. Аканш прав – женщины очень уж странные существа. Необъясним и таинствен ход их мыслей. Жена больше ни о чём меня не спрашивала.

Дом, обустроенный ею, поразил меня. Да, это не домишко, с которого я начинал. Пусть особняк мне не принадлежит, но я при нынешних доходах могу спокойно позволить себе снимать такой, и это уже кое-что значит. Здесь было по-настоящему уютно и удобно жить. Местные коммуникации подразумевали водопровод, канализацию, даже подобие центрального отопления – это уже было мне известно по жилищу купца Прахима Айми. Имелось и освещение на магическом принципе, такое же простое в обиходном использовании, как и электрический свет.