Послушание есть жизнь, а преслушание – смерть
Так вот от чего зависят жизнь и смерть, преуспеяние и остановка в духовном движении, покой или мучение! Это совершенно справедливо, так как послушание есть жизнь, а преслушание – смерть; иго Христово легко (Мф. 11:30), а иго диавола тяжко; исполнение заповедей слаще меда, а преслушание горче полыни. <798> Никто да не воображает, что он, ослушничая, добудет себе спокойную жизнь; это глубокий обман, таким путем он стяжает себе лишь тягостное вечное бремя, от послушания же, наоборот, легкий покой, несмотря на то даже, если данное ему приказание окажется свыше его сил: при благой решимости Бог облегчает труды. Утверждающие это святые не лгут, напротив, лгут и обманывают себя те, кои этого не хотят принять. Но дабы и вам самим достигнуть лучшего, дабы и Бог помог нашим силам, дабы и я, смиренный, отдохнул, дабы, наконец, также и общие дела всего братства шли в должном порядке, обратим внимание на сказанное и будем исполнять, что было указано, да таким путем пожнем начатки будущих благ во Христе Иисусе, Господе нашем, Ему слава и держава с Отцом и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь. (352)
Оглашение 109 <799>
О смирении игумена и наставление касательно строя жизни по-Божьему, а также о том, что мы не покорились царю относительно его прелюбодеяния
Отцы мои, братия и чада. Пастух должен старательно смотреть за вверенным ему стадом и усердно заботиться о благосостоянии своих овец – больным помогать, расшибшихся перевязывать, заблудших отыскивать, отставших манить и вообще делать все то, что так хорошо изображает пророк (Иер. 23:1–4). Точно так же и мне, окаянному, раз я, хотя и не по заслугам, получил над вами <800> настоятельскую власть, нужно постоянно трудиться и стараться для вас, истинных овец Христовых, то указывать одно, то другое, как бы переводить и перегонять вас с пастбища на пастбище, с одного поля на другое. О, если бы только Бог на самом деле по молитвам нашего отца и за ваше упование даровал мне силу выполнить это! Ибо я и раньше уже открыто высказывался и теперь заявляю, что такое я и насколько я слаб и неспособен. Поэтому, как агнцы Христовы, паситесь боголепно, водворяйтесь в животворящих заповедях, питайтесь, по пророческому выражению, на воде покойне (Пс. 22:2), шествуйте по путям праведности и воспевайте: аще бо и пойду посреде сени смертныя, не убоюся зла, яко Ты со мною еси (Пс. 22:4). И я уверен, что если мы не сложим рук и не сбежим от воспринятого <801> и совершаемого нами духовного и богоподражательного жития, то никакая, ни духовная, ни чувственная, беда не поймает и не победит нас. Аще Бог по нас, кто на ны? (Рим. 8:31), и если Он – Защититель наш, то кого мы убоимся (Пс. 26:1)? (353) Как же ввиду этого Он не станет все полнее и полнее удовлетворять нас во всем телесном и духовном, подавать нам благодать, силу, радость и веселие и посредством ниспосылаемых вам богатых и разнообразных своих дарований удивлять вами сей мир?
Вот так, чада, и веруйте, так и уповайте и сообразно с этим ежедневно возрастайте и, так сказать, цветите и приносите плоды бессмертных добродетелей, словно цветы полевые[1102], благоухая боговдохновенными деяниями, отгоняя от себя, как ненавистное Богу и погибельное, всякое зловоние греха. Ибо, на самом деле, разве не возносится ежедневно <802> всякое наше деяние, как жертва Владыке Богу, в воню благоухания (Иез. 20:41)? Да, действительно, возводятся и возносятся ваше истинное отречение от мира, ваше совершенное отрешение от родных по плоти, ваша общая и нераздельная жизнь в общежитии. И вообще, чтобы не перечислять всего в подробностях, я скажу просто, что вы, по своей горячей ревности к древнему и отеческому житию, постарались стяжать много добродетелей. Например, укажу на то, что никто из вас ничего, даже до самой ничтожной вещички, не считает своим, или на то, что у вас у всех во всех делах, как относительно каждого брата в отдельности, так относительно и целого братства, одна общая забота, а также еще на то, что вы, несмотря на скудость наших жизненных средств, проявляете терпение и выносливость и не только не опускаете из-за этого никакой заповеди, но делаете еще больше – именно, не отказываете никому в поступлении в монастырь, как бы тот[1103] человек ни был беден или убог душевно или телесно. <803> Укажу затем на то, что у нас нет ни рабов, ни скотины женского пола, что, как теперь видим, так неразумно завели люди нашего чина, как будто они решили начать жить по-мирскому. Напомню также и некоторые другие дела, в коих вы проявили свою крепкую Богу и мне верность. Так, в прошлом[1104], когда по случаю столкновения с царем из-за прелюбодеяния его (354) вы вместе со мною вышли из монастыря, подверглись бичеваниям и были разогнаны кто куда, как овцы, у которых (хотя это и дерзко с моей стороны применять данные слова к себе) поражен пастырь (Мф. 26:31), вы не обратили на это внимания и прежде всего позаботились о том, как бы собраться вместе, так что как только вы были изгнаны царем, тотчас же и пришли ко мне, не остановившись ни пред какими задержками. И в настоящее время, <804> когда я удалился из обители «Чистых», потому что там нельзя было жить благочестиво[1105], и вы ревностно и мужественно разлучились с тамошним житьем – подобно мученикам Христовым, доблестно высказали и подтвердили свое исповедание. И благословен Господь за то, что не отверг моей смиренной молитвы и не отнял Своей милости от нас, Который сотворил так, что вы пребыли непоколебимыми в своей верности, Который не погубил в ваших устах слова истины, дабы вы не солгали в своих страшных данных Ему обетах, Который испытал вас, как золото в горниле (ср. Прем. 3:6), и нашел пробу вашей веры чистой и беспримесной, Который явил вас истинными чадами, а не чадами, достойными порицания, настоящими сынами, а не преступниками, сынами света и дня (1 Фес. 5:5), а не тьмы и противления (1 Фес. 5:5; Еф. 5:6), родом правым (ср. Пс. 111:2) и предавшимся Богу и духовной жизни, а не лукавым и преогорчевающим (ср. Пс. 77:8) и <805>
Который, наконец, показал вас в этом роде монахам и мирянам[1106] – истинными монахами, настоящими послушниками, подлинными отшельниками из мира, людьми, которые действительно отреклись от всякого стяжания и имущества, кои думают о вышнем и взирают горе, странниками и пришельцами на земле, гражданами и жителями небес, по примеру святых мучеников, по подражанию преподобным и праведным, во славу Его многохвального могущества.
(355) Как же мне восхвалить и ублажить вас за все это? Что могу еще сказать я, окаянный, дурной пастырь? Если бы даже я и пролил свою кровь, растерзал свою плоть и сокрушил свои кости, то и в таком случае я не был бы в состоянии сказать чего-либо достойного дарованной вам благодати. Ибо то, что Бог подает и подаст дальше в этом мире, велико (ибо Он должен оправдать сказанное о Нем, что Он воздает <806> в сто крат – Мк. 10:30), но то, что будет в будущем веке, яже уготова Бог всем любящим Его (1 Кор. 2:9), не видело никакое око, не слышало никакое ухо, не постигала никакая мысль. Тогда вы воочию убедитесь, какое благо доставили вам непоколебимость в своем обете и презрение ко всем здешним сладостям. Тогда вы увидите, как мне, жалкому, необходимо было говорить, а не молчать, ибо вы тогда окажетесь за свою твердость чадами и братиями, а кто ради временного удовольствия – всего на несколько коротеньких дней – отрекся и сделался отступником, те посрамятся, опозорятся и услышат горькое определение. Какая же тогда на Суде польза этим бедным и несчастным, что они в нынешнем веке решились попрать закон Божий и возомнить кровь заветную скверну (Евр. 10:2)? И когда вам воссияют свет, неизреченная радость, жизнь <807> и бессмертие упокоения в Царстве Небесном, то что останется у вас в памяти от здешних страданий? Но, покрывая и охраняя нас в Своих свидениях (см. Пс. 118:2), пощади, Господи, и тех, приведи и воззови их всех к обращению и воссоединению, да все вознесем Тебе славу и честь, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков. Аминь. (356)
Оглашение 110 <808>
О том, чтобы нам подражать богоносным нашим отцам, а также об избежании низких страстей, о бодрости и труде в нашем душевном делании
Братия мои и отцы. Для посева, жатвы и собирания винограда существует такое определенное время, когда земледелец может производить эти свои желанные работы. Для работы же в душе пригодно всякое время. Здесь не нужно ни волов, ни плуга, ни других орудий, отсутствие которых делает невозможными земледельческие работы.
Для работы над душой пригодно всякое время