Правда, Янг ни на минуту не забывала о принадлежности Торнгрейва к Госбезопасности. Впрочем, даже проявись у нее забывчивость, в присутствии генерала она испарилась бы моментально.
В нынешнем положении гражданки коммодора имелись свои плюсы и минусы. К плюсам можно было отнести то, что на ее корабль не прислали народного комиссара, а к минусам – получалось, что присматривает за ней Торнгрейв, который один стоил целой своры сторожевых псов. Плохо было и то, что составлявшие конвой «Дальнобойщики» не могли подниматься выше дельта-полосы (по этой причине ни один флотоводец не стал бы использовать этот класс транспортных судов для переброски войск вблизи линии фронта), и преодоление пустякового, всего в 33,75 световых года, расстояния между Шилоу и Цербером требовало более двухсот девяноста трех часов базового времени. Релятивистский эффект снижал эту цифру и, при максимальной скорости транспортов, бортовое полетное время уменьшалось примерно до десяти дней, но этого было вполне достаточно, чтобы Торнгрейв успел создать на борту совершенно невыносимую атмосферу. «Конечно, – угрюмо подумала она, – человеку с такими способностями хватило бы и нескольких часов, а уж за десять дней он развернулся во все мощь своего незаурядного дарования».
Но наконец, слава богу, они приближались к месту назначения, и у нее затеплилась надежда на то, что по крайней мере ближайшие день-два генерал будет корчить из себя большую шишку перед своими шестерками в красных мундирах, а флотских и ее саму оставит в покое. С другой стороны, им предстояло за семьдесят два часа погрузить на транспорты рабочую силу и отправиться в долгий – пять с лишним стандартных недель бортового времени – путь к Сибрингу. Эта мысль заставила Янг поежиться, но она тут же взяла себя в руки. Что толку ежиться, если ты все равно не можешь ничего изменить?
– Выход из гиперпространства представляет собой весьма впечатляющее зрелище, сэр, – продолжила она с той же подчеркнутой любезностью. – Вам уже случалось полюбоваться им?
– Э-э... нет, еще не доводилось, – ответил Торнгрейв, слегка замешкавшись.
– Если вы предпочитаете круговой обзор, сэр, то можете увидеть все с главного монитора здесь, на флагманском мостике. Боевой информационный центр замкнут на пульт тактической секции, и я не сомневаюсь, что гражданка капитан Феррис выведет на экраны всю нужную информацию. Я сама очень люблю наблюдать переход и, как правило, прошу настроить главный монитор на получение дополнительной информации от передних оптических датчиков. Хотя некоторые предпочитают вести наблюдение невооруженным глазом, из блистера на посту слежения.
Торнгрейв задумался. В том, что коммодор зуб отдаст за возможность спровадить его с мостика, генерал не сомневался, однако делала она это тактично, предоставив ему интересную, заманчивую альтернативу. Несколько секунд он молча взвешивал все за и против, а потом мысленно пожал плечами, решив, что ему едва ли стоит отираться несколько часов на флагманском мостике ради одного удовольствия попортить ей нервы. У него имелась прекрасная возможность удалиться отсюда под благовидным предлогом, а через несколько часов, когда придет время исполнить роль начальника экспедиции, вернуться сюда, не потеряв лица.
– Наверное, гражданка коммодор, я полюбуюсь этим зрелищем из поста слежения, – учтиво сказал генерал. – Большое спасибо за предложение.
– Рада оказать услугу, – откликнулась Янг.
Генерал направился к лифту, и она проводила его взглядом, полным глубокого удовлетворения.
* * *
Обязанность проводить Торнгрейва снова взял на себя гражданин лейтенант Родхэм. За время полета первоначальное, не самое благоприятное впечатление, которое произвел на Торнгрейва этот малый, полностью подтвердилось. Генерал лишь плечами пожимал, удивляясь тому, как столь невзрачный тип ухитрялся забраться в постель к столь многим женщинам. Правда, хотя неприязнь полностью сохранилась, в определенном смысле Торнгрейв изменил-таки свое отношение к молодому Гильермо. Если поначалу генерал считал этого подхалима и лизоблюда человеком совершенно ничтожным и ни на что не пригодным, то, приглядевшись, понял, что дело обстоит сложнее. Будучи ничтожеством в профессиональном смысле, лейтенант являлся подлинным виртуозом в деле присвоения себе чужих заслуг и спихивания на других собственных огрехов. И в полной мере обладал качеством, которое в БГБ зачастую оказывалось востребованным: абсолютной аморальностью.
Торнгрейв вынужден был признать это, хотя ему не нравились молодые люди, надевшие мундир БГБ, руководствуясь не преданностью делу, а исключительно личными амбициями. Как человек генерал презирал таких карьеристов, а как профессионал – считал их крайне ненадежными. Никаких убеждений у них не было, и если даже они заявляли о своей преданности определенным идеям, то ничто не мешало им сменить убеждения, едва ветер подует в другую сторону.
Неприятно, но факт: именно из таких и получаются наилучшие информаторы. Конечно, имея с ними дело, всегда следует помнить, что любому из них ничего не стоит оклеветать честного человека, просто чтобы расчистить себе путь наверх, но зато человек, напрочь лишенный каких-либо убеждений, никогда не станет рисковать своей драгоценной шкурой, позволив себе увлечься ложными идеями. Более того, именно беспринципность помогала им легко вкрадываться в доверие и подбивать других на опасную откровенность. Так, этот прохиндей Родхэм исхитрился не только забраться к гражданке майору Регине Сандерман в койку, но и прокрасться в душу, заставив ее поделиться с ним некоторыми крамольными мыслями. Она, разумеется, и представить себе не могла, что любовник старательно информирует о ее постельных откровениях самого Торнгрейва, и генерал давно взял майора под пристальное наблюдение, дожидаясь лишь первого неверного поступка, которой станет окончательным доказательством ее несомненной неблагонадежности.
«Да, тип, конечно, преотвратный, – признался себе гражданин генерал-майор, в то время как гражданин лейтенант набирал код вызова лифта, – но народ не может позволить себе отказаться от использования полезных инструментов, даже если они... с душком. Не говоря уж о том, что на корабле этот малый ориентируется куда лучше меня. Не иначе как благодаря привычке прыгать из койки в койку».
– Позволит ли гражданин генерал проводить его до поста слежения? – спросил Родхэм уже в лифте.
Торнгрейв посмотрел ему прямо в глаза. Когда Янг сделала свое предложение, лейтенант на флагманском мостике отсутствовал, и генерал пока не информировал его о своих намерениях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});