аниформы? Патронуса? Потеря зрения или даже магии? Или… смерть Луны?
А может, потеря себя?
Я никогда не хотел бы выбирать меж этих зол. Я внезапно осознал это со всей определённостью. А ещё я понял, что меня есть за что прихватить. Даже в моём возрасте — уже есть.
Я поднял глаза. Разыгравшееся облако и не думало успокаиваться.
— Неужели есть что-то ещё более страшное? — пробормотал я тихо.
— Даю-у подсказку-у — каким-то загробно-воющим голосом протянул Малфой. — На «Д» начинается, на «О-р-р» заканчивается. В балахоне хо-одит…
— Очки-половинки носит, — мрачно закончил я.
Малфой подавился начатой фразой. Грег грязно выругался. Наступила гробовая тишина. Да неужто, змеи, я огласил ваш коллективный страх? А в компанию возьмёте?
— Он точно рехнулся, — тихо ляпнул рыжий.
— Гарри, быть может… — начал было хмырь.
— Слизеринцев сегодня можно не вызывать, профессор, — вздохнул я. — Их главный страх мы только что узнали. А этот боггарт сломался, похоже.
Очень кстати закончился расчёт процента от кнатов. Вот, мастер Снейп. Дробную часть считать не будем, да? Не будем. Потому что наступает самое главное. Из этого нужно извлечь квадратный корень…
Сзади кто-то от души грохнул пятернёй по стопке с пергаментами.
— Да ты издеваешься? — рявкнул Снейп. Смотри-ка, он следит, оказывается.
Я улыбнулся во всю ширь. Обернулся, посмотрел взглядом довольного идиота в его бешеное лицо и согласно закивал. Всё, защиту можно высвобождать. Ввиду отката проигранного поединка, ещё раз провести результативную атаку сегодня Снейп не сможет. Будет скатываться в бесконечное взятие квадратного корня.
Снейп начал выпрямляться… Но внезапно народ дружно ахнул, глядя мне за спину.
О, так боггарту мешала моя защита? Ну-с, посмотрим.
Возле шкафа стоял… я. Или, скорее, мой старший брат. Точно повторяя мои движения, передо мной высился парень года на два старше меня. Очень похожий на меня, но в очках, взлохмаченный и весь какой-то расхлябанный. На лбу — шрам в виде молнии. Изумрудно-зелёные глаза ошарашенно рассматривают меня. Из кармана торчит остролистовая рукоятка. Сколько ж ещё будет всплывать эта давно разорвавшаяся палочка? Чем она так важна?
— Охренеть, главный страх Поттера, — прокомментировал кто-то.
— Потти, ты настолько редко смотришься в зеркало? — опять вылез неугомонный Малфой. — Нужно было подарить тебе твой портрет.
А и правда, чем этот парень настолько ужасен? Расчёской по волосам пройтись, гардероб обновить… Я похолодел. Шрам и зелёные глаза. Я не был в Саргасе. И очки — я не стал анимагом. И… ни одной «феньки» от Луны на одежде. Где она, что с ней?
И этот олений взгляд растерянного лоха, полностью согласующийся с внешним видом… Мне кажется, или зрачки не должны быть так расширены при дневном освещении?
Нужно отдать должное: эта тварь ухитрилась показать все мои страхи в одном лице. Словно почувствовав моё понимание, иллюзорный парень гаденько улыбнулся и сделал шутовской поклон. Откуда-то выкатил ещё и иллюзорное ростовое зеркало на колёсиках, повернул его ко мне: полюбуйся, мол, это ты. Зеркало было подозрительно похоже на атаковавший меня зимой артефакт, так что повторять свою ошибку дважды и смотреть в него я не стал.
Я не буду выбирать между этих зол, тварь. Я их не допущу. Найду нужный путь.
Плечи развернуть, осанку выпрямить. Руки из карманов вынуть. Я внезапно оказался выше своего отражения. Класс затих.
— Хочешь, — спокойно произнёс мой голос, — я расскажу, чего боятся боггарты?
Шут передо мной усиленно закивал и тоже попытался выпрямиться. Нет, обезьяна. Если ты в точности повторишь за мной, ты перестанешь изображать ничтожество. Словно поняв это, боггарт сменил тактику и призывно затыкал в зеркало — посмотри же, мол, туда.
— Способ, — задумчиво продолжил я. — Заставить вас показывать не наши страхи, а наши… желания.
Я рассеянно поднял взгляд повыше. Боггарт посерьёзнел.
— И самое сокровенное, и желаемое сиюминутно. И обыденное, и запретное. Всё, что только можно представить и захотеть. Всё, чего не хватает в жизни. Своё персональное зеркало Еиналеж.
Мой двойник серьёзно забеспокоился. Нервно обернулся — посмотреть туда, куда смотрю я.
— Вас начнут отлавливать. Как величайшую ценность, как редкий деликатес. Встреча с боггартом в тёмном чулане перестанет пугать и ужасать — она станет воодушевлять и означать удачу.
Боггарт дёрнулся и пошёл волнами. Я оторвался от созерцания вентиляционной решётки под потолком и лениво опустил взгляд. Передо мной стоял обычный «я» — без очков, без шрама, в шортах и летней рубахе. Ко «мне» подошла светловолосая девочка с корзиной только что срезанного винограда. К зрителям она стояла спиной.
Не можешь изобразить её лицо, тварь? Не трудись, я сам знаю, чего хочу.
— А боитесь вы того, — я опять поднял взгляд вверх. — Что люди узнают, насколько прост этот способ.
В вентиляции под потолком кто-то тихо взвизгнул. Иллюзия исчезла. Послышался скрежещущий топоток удаляющихся лапок.
Боггарт никогда не показывает иллюзий там, где находится. Именно поэтому никто никогда не видел, как он выглядит. Но вот если вы всё же сумеете поймать его настоящую тушку…
— Вон из Хогвартса, падаль, — тихо дохнул я силой. — Все, что есть.
Еле слышимый шелест донёсся от стен вокруг.
— Увижу хоть одну страшилку в пыльном углу — выкуплю первую полосу в «Пророке».
Шелест усилился. Паразиты покидали насиженные места. Не такие уж они и безобидные, вообще-то. Да и способ избавления от ловушки, преподаваемый усатым хмырём — полная клоунада. Так только детсадовских малышей можно учить не бояться «бабая» под кроватью. Или отстающих в развитии гриффиндорцев.
Лоб терзало десятком раскалившихся заноз. Шрам опять разболелся, что ли? Я поднял руку ко лбу и наткнулся на очки. Что… что за?
Я поискал взглядом зеркало и уткнулся в гардеробную дверцу. Успел увидеть на запотевшей поверхности выведенную чьим-то пальчиком надпись:
«Гарольд, возвращайся!»
Зеркала на дверцах внезапно задёрнуло непроглядной тьмой. Время остановилось. Дохнуло тленом и запредельной опасностью. А потом чёрные стёкла взорвались. На меня ринулись тысячи колючих осколков…
Глава 70. Свет и Порядок
Я