Читать интересную книгу "Раненое сердце - Полевка"

Альби пожал плечами, - он может стать семьей, а может и передумать. С ним ругаться, как с папочкой, может стать себе дороже…

- Как это? - растерялся Бельчонок и попытался втянуть соплю обратно.

По полу скользнула откуда-то из-за двери коробка бумажных салфеток. Альби подтолкнул ее к Бэлю, а сам сел на пол неподалеку и подтянул колени к груди. Бэль вытащил парочку салфеток и трубно высморкался.

- А ты думаешь, твои истерики и капризы долго будет терпеть посторонний человек? Нет, он, конечно, попытается подстроиться, но как надолго его хватит? А потом только рукой махнет, и поминай, как звали. А вот папочка всегда к груди прижмет и наизнанку вывернется, лишь бы ты был счастлив. Береги его, поверь, дороже человека, чем он, у тебя никогда не будет.

- Значит, ты считаешь, что Тигран тебе еще не семья? - Бэль требовательно посмотрел поверх очередной салфетки, - интересненько…

- Я считаю Рана своей семьей, - Альби вздохнул, - я ему очень верю. Именно поэтому я и поехал сюда. На чужую планету, к чужим людям.

- Мы не чужие, - Бэль откинул мокрую салфетку и придвинулся ближе, - ты теперь наш…

- Хм, - Альби отвел взгляд, - если встанет выбор между мной и Раном, вы выберете Рана, и это правильно…

- Нет, не правильно! - Бэль воинственно сверкнул глазами, - никто не будет выбирать! Ты не посторонний, ты наш! Я всегда помогу тебе! И всегда буду на твоей стороне. Обещаю! - Бэль протянул свою руку.

- Ты странный, - Альби осторожно пожал протянутую руку, - обещаешь помочь постороннему в общем-то человеку, а сам родного папочку доводишь до отчаяния своим поведением. Ты уже реши для себя, кто ты – терпила или заводила?

- Это как? - насторожился Бэль.

- Терпила все терпит. Ему говорят, и он все делает, лишь бы не били, а заводила не боится получить звездюлей, и все равно будет делать, как сам хочет. У меня есть лучший друг – Энди. Я был терпилой и в случае драки предпочитал прятаться, чтобы не прибили, а Энди никогда не боялся ввязываться в потасовки. Его бы никто в угол не загнал, чтобы он там рыдал. Его даже если с ног собьют, он встанет, кровь схаркнет и скажет: да вы – сыкуны, и деретесь, как сучки течные, а я все равно сделаю то-то и то-то. Ну, ему еще, конечно, вломят, но потом помогут, если что. Ну, или на стреме постоят…

- А ты? - загорелся Бэль, - тоже встанешь?

- Только если за подмогой бежать, - Альби горько улыбнулся, - или крикнуть басом из-за угла: «Атас! Лютый идет!» У нас воспитатель был один из вояк. Такой злой, его все боялись, даже директор нашей богадельни. А в драку никогда не лез, меня гасили с одного удара. Я, когда из приюта вышел, у меня было сорок килограмм живого веса. Как говорил Энди: «набор костей и метр кожи». Врачиха ругалась, когда надо было делать последние прививки перед выпиской. У меня задницы совсем не было, и чтобы сделать прививку, она кожу оттягивала и приговаривала, что прививка у меня вместо внутримышечной стала подкожной. Это я когда в бар устроился, то хозяин разрешал подъедать с тарелок, что осталось, так и отъелся.

- Фу, - скривился Бэль, - как крыса помойная…

- Нет, - улыбнулся уголком рта Альби, - крысы живут стаями, теми же семьями, и крысят-сирот не бросают и воспитывают всей семьей. А мы с Энди были, как трава сорная, никому в целом мире не нужные. Только друг к другу привалишься плечом, так, глядишь, и выстоишь. А ты родным людям, которые тебя на руках носят и за тебя горло вырвут любому, кто попытается тебе больно сделать, говоришь такие вещи! Как это им все равно, что с тобой будет? Было бы все равно, они давно бы тебя уже пристроили и не слушали бы твои истерики каждый день. Они и рады бы сделать, как ты хочешь, но ты им говорил, что именно ты хочешь?

- Ну-у, - задумался Бэль, - говорил, конечно…

- Если ты терпила, то подойди и объяснись с ними еще раз. Тихо и без истерик. Мол, дорогие мои родители, пожалуйста, пусть все будет так-то и так-то…

- Я не терпила! - Бэль вздернул вверх зареванную мордашку, - я не собираюсь терпеть!

- Ну, если ты не терпила, - Альби встал и протянул Бэлю руку, - тогда вылезай из угла и перестань сопли на кулак наматывать! Если ты заводила, то не бойся стоять ровно и говорить громко! Энди бы в угол порыдать никто не загнал! Выше голову, разверни плечи и громко скажи: «Я не терпила! И все сделаю, как сам захочу!»

- Я не терпила! - Бэль приободрился и крикнул в тишину комнаты, - все будет, как я захочу! И никто меня не заставит делать то, что я не хочу!

- Ну, что ты не хочешь, это уже все знают, - пожал плечами Альби, - ты лучше громко скажи, чего ты хочешь!

- Я не хочу замуж! - крикнул в тишину комнаты Бэль и сжал кулаки, - не хочу быть ути-пути милашкой! Я хочу… я хочу… Я хочу сам решить, что делать!

- Прекрасно! - обрадовался Альби, - вот пойди и скажи тому, кто тебе не дает самому решать, все это! А кто, разреши узнать, тебе запрещает? Кто этот человек? Родители, вроде, только за, а кто против?

Бэль поджал губы и, сложив руки на груди, резко отвернулся к стене. Альби непонимающе посмотрел на упрямую спину, а потом тихо спросил: ты что терпишь? Почему молчишь? Кто тебе не дает делать, что ты хочешь, или ты сам не знаешь, что хочешь?

- …не знаю, - буркнул подросток, - я не думал пока. - Бэль осторожно развернулся и виновато посмотрел на Альби. - Вернее, думал, но ничего в голову не приходит. Модель паровозика хочу закончить. И чтобы он двигался. А для того, чтобы он двигался, надо, чтобы система шатунов и эксцентрика сработала. Только для такой тяжелой модели эксцентрик должен быть или слишком большим, или придется ставить деталь из металла. А тогда это уже будет не то… я тут замучился совсем без решения, а еще эти под руку шипят – окончи школу, получи аттестат. А я не хочу