Прибавим указание на монографию Градовского («Общественные классы в России до Петра I». Жур. «Мин. Нар. Пр.» 1868), на упомянутую выше книгу Хлебникова («О влиянии общества на организацию государства») и сочинение Тумасова «Крестьянство до конца XVI века». Киев. 1872. В вопросе о Сельской общине эти писатели примыкают к мнению Беляева, т. е. считают ее происхождение более древним и самостоятельным. Блюменфельда — «О формах землевладения в древней России». Одесса. 1884. Он в своих выводах является сторонником теории задружно-семейной общины.
Меж тем как в Московском великом княжении уже начались попытки к прикреплению крестьян, в Рязанской земле, наоборот, свободный переход крестьян подтверждается междукняжескими договорами даже в конце XV века. Именно в договоре великого князя Рязанского Ивана Васильевича с братом своим удельным князем Федором Васильевичем в 1496 г. находится такое выражение: «а боярам и детям боярским и слугам и Христианом меж нас вольным воля». (С. Г. Г. и Д. №№ 127 и 128). Впрочем, это право признается тут только в пределах той же Рязанской земли.
82
Пособия: Сергеевича Вече и князь (Русское государственное устройство и управление во времена князей Рюриковичей). М. 1867. Градовского Уезд Московского государства (История местного управления в России. T. I). Проф. Ключевский указывает на «связь станов со старинным городским делением на сотни». (Отчет о 15-м присуждении наград гр. Уварова, 1873 г. Разбор сочинения Горчакова «О земельных владениях всерос. митрополитов, патриархов и св. Синода». Спб. 1868). Неволина — О пятинах и погостах Новгородских (Записки Рус. Географ. Общ. VIII. 1853 г.). Забелина — библиографический отчет об этом исследовании («Опыт изучения Рус. древностей» ч. I. М. 1872). Как известно, Неволин относит деление Новогородской земли на пятины ко времени уже Московского владычества. Его мнению следовали: Костомаров («Северно-русск. Народоправства». II. 63), Чичерин («Областные учреждения России в XVII в.» 68 стр.). Еще прежде Неволина того же мнения держался Ходаковский (Рус. История. Сборник. T. I, кн. 3, стр. 100. 1837 г.). Неволин ссылается на то, что название пятин не встречается в источниках ранее Московского завоевания. Против такого доказательства основательно возразил Соловьев в своей Истории России (T. IV, прим. 224). Он говорит, что в летописях нет этого названия и после завоевания, и нельзя смешивать летописей по точности данных с актами и писцовыми книгами. В особенности убедительна его ссылка на следующее свидетельство Герберштейна о Новгороде: или; Civitas latissimam ditionem in guingue partes distributam gabebat; или «Город имел обширную область, разделенную на пять частей, из кцторых каждая часть тянула к начальству своей части» (т. е. своего конца). Впрочем, название «пятины» встречалось и в других местах, как указал тот же Ходаковский. В некоторых актах новогородские погосты называются — потуги. «А купец поедет во сто, а смерд потянет в свой потуг» — говорится в договорных грамотах Новгорода с Москвою 1456 и 1471 гг. (Акты Арх. Эксп. I. № 57 и С. Г. Г. и Д. I. В 20). «Кто купец пойдет в свое сто, а смерд пойдет в свой погост» — в договорах Новгорода с Тверью в первой половине XIV века. (С. Г. Г. и Д. I. № 9 и 15).
83
Уставные грамоты: Двинская, Белозерская и Новогородская Судная изданы в Актах Археогр. Эксп. T. I. №№ 13, 92 и 123. А Псковская Судная грамота, известная прежде по отрывку у Карамзина (T. V, пр. 404), издана вполне Мурзакевичем в Одессе, в 1847 г.; второе издание в 1868. Все эти грамоты вполне перепечатаны и снабжены прекрасными комментариями у Владимирского-Буданова в его «Хрестоматии по Истории Русского права». Ярославль 1871–1873 гг. Специальные исследования, заслуживающие внимания: Ф. Панова «Исследование о Новогородской Судной грамоте» (Сборник, изд. студентами Петерб. Университета, Вып. 1-ый. 1857 г.); Калачова «О Псковской Судной грамоте» (в Москвитянине 1848 г. кн. I); Ф. Устрялова «Исследование Псковской Судной грамоты 1467 г.». Спб. 1855, и прекрасное исследование И. Энгельмана «Гражданские законы Псковской Судной грамоты». Спб. 1855. Несколько дельных соображений о той же грамоте см. в соч.: проф. Никитского «Очерк внутренней Истории Пскова»; Спб. 1873, проф. Загоскина «Уставные грамоты XIV–XVI вв.» Два выпуска. Казань. 1875—76. Общие пособия по судопроизводству и судоустройству данной эпохи: Тобина Die älteste Gerichts-Ordnungen Russlands. Dorp. 1846. А. Куницына «Историческое изображение древнего судопроизводства в России». Спб. 1843. Чеглокова «Об органах судебной власти в России до Алексея Михайловича». (Казань, 1855). Демченка «О показаниях свидетелей по Рус. праву до Петра Великого». Киев. 1869. Дювернуа «Источники права и суд в древней России». М. 1869, и исследование Мейчика «Грамоты XI и XV вв. Московского архива Министерства юстиции». М. 1883. В этом любопытном исследовании между прочим отрицаются крайности некоторых теорий о господстве вотчинного суда в древней Руси по частному праву и доказывается, что источником всякого суда была верховная или княжеская власть, т. е. начало государственное. (Это подтверждается и заметками Михалона «О нравах Татар, Литовцев и Москвитян». Архив Юрид. Свед. Калачова. II. Полов. 2-я. 37.) Беляева «Лекции по Истории Рус. законодательства». М. 1879. Его же «Собрание историко-юридических актов», поступившее в Румянц. музей, описано Д. Лебедевым. (М. 1881 г.). Сергеевича «Лекции и исследования по Истории Рус. права». Спб. 1883. О поле см. Каченовского «Рассуждение о судебных поединках» (Труды Общ. И. и Др. P. I. М. 1825 г.). Калайдовича «Рассуждение о поединках в России вообще и в особенности о судебных» (Рус. Историч. Сборн. Общества И. и Д. P. М. 1838. кн. III), также в соч. Пахмана «О судебных доказательствах по древнему Русскому праву». М. 1851. О судебных поединках в России упоминают Михалон и Герберштейн. Подобие Новогородской наводки находим в польском Вислицком статуте 1347 года, в статье 19-й. (Акты Зап. Рос. I. № 2.)
Относительно телесных наказаний имеем известие Никонов, свода под 1442 г.: «тогда же Колударова и Реже кого кнутом били». Это наказание происходило в Москве, и, по-видимому, за измену во время междоусобия Василия Васильевича с Димитрием Шемякою. В 1462 г. Василий Темный, как известно, велел бить кнутом, резать носы, отсекать руки, а некоторым головы, дружинникам Василия Ярославича Серпуховского, которые хотели освободить своего князя (Воскр. лет.). А в конце XV века даже в Пскове, где нравы несомненно были мягче, нежели в Московской Руси, как мы видели, вече однажды хотело публично наказать кнутом священников (см. Псков, лет. под 1495 г.). Кроме того, в латинской договорной грамоте Ганзейских городов с Новгородом в XIII веке упоминается о наказании вора розгами вместе с его клеймением в щеку. Впрочем эта грамота спорная; некоторые считают ее только проектом договора (см. прим. 59 ко 2-й части моей «Истории России»).
84