— Бу спок, крошка. Так, где же метрдотель?
Но в это время принесли четыре мягких офисных стула, и надо было хоть немного посидеть на них, чтобы не обидеть людей, а потом принесли сандвичи и еще шампанское, и Джоан вдруг поняла, что очень хочет и того, и дру-того: шампанского, чтобы опьянеть, и сандвичи, чтобы опьянеть не слишком быстро. Потом вернулись Винни и Роберто.
— О, еда! — почти расстроенно сказала Винни. — Прощай, талия. Боб, ты будешь любить меня толстую?
— Не знаю, не пробовал. — Он проглотил один сандвич и тут же потянулся за следующим.
— Винни, вылей ты эту чертову колу и пей шампанское!
— Джоан, ты же знаешь!..
— Знаю. Но, во-первых, ты будешь закусывать, а во-вторых — мы же с тобой!
— Напьюсь. Стану глупой…
— Роберто, поклянись, что ты доставишь этого бедного ребенка домой при любых обстоятельствах.
Можно подумать, там она будет в безопасности! Да над нашим домом можно смело вешать красный фонарь!
Ерунда, Юнис. Наш мужчина не желает жениться на нас — и что остается бедной богатой женщине, как не пуститься в разгул? В конце концов, из определенных рамок я не выхожу… и ты, кажется, вполне довольна нашим разгулом? Или нет?
Что значит — довольна? Глупое слово. Я счастлива!
Я тоже…
Между тем зал наполнялся; свет приглушили, и началось шоу. Два комика старались расшевелить публику новыми, то есть старыми и хорошо забытыми, репризами. Джоан слышала их, но не вслушивалась: в ушах стоял приятный высокий звон, а тело было легким и немного чужим. Комикам, похоже, кое-что удавалось сделать: публика смеялась, иногда — громко. Когда они закончили, Джоан зааплодировала первой.
Свет на миг погас — и за это время на танцевальной площадке возник фермерский домик и двор. Джоан поймала себя на том, что ее очень заинтересовала техника этого фокуса.
Пантомима, которую разыгрывала тройка актеров, была стара как мир (а может быть, и еще старше): участвовали фермер, фермерская дочка и городской щеголь. Оркестр давал музычку в тему.
— Если это фермерская дочка, то я — Адольф Гитлер, — шепнула Джоан Сэлэмэну.
— Что ты понимаешь в фермерских делах, дорогая?
— Для городского мальчика — предостаточно. Я же каждое лето проводил на ферме. А когда учился в школе, подрабатывал на уборке урожая: это был неплохой заработок, плюс — иногда — фермерские дочки… Моя голубая мечта: купить ферму, нагрести самую высокую кучу навоза… впрочем, что-то подобное и получилось: ведь деньги пахнут. Джейк, а может быть, и вправду: купим ферму, выроем ров, пустим в него акул и крокодилов, мост поднимем — а то и сожжем к чертовой бабушке… В этом городе я начинаю задыхаться.
— Как скажешь, дорогая. Хоть сейчас.
— Подождем до конца представления…
Слушай, интересно, а как он это изобразит?
Мне тоже интересно.
К удивлению Джоан, мимы не стали изображать. Шелестящие кредитки быстро превращали фермерскую дочку из недотроги — в жеманницу, из жеманницы — в на все согласную, из на все согласной — в нападающую. Актеры делали все, чтобы было ясно: они не халтурят и не притворяются. Винни покраснела до колен, но смотрела, не отрывая глаз.
Финал был особенно эффектный. Темп движений нарастал, оркестр изображал вздохи и стоны — и тут появился, конечно, фермер с вилами. И в этот момент сено, на котором разлеглась парочка, заполыхало — не иначе, как от трения. Фермер схватил сифон и начал поливать дочку и щеголя как очевидный источник огня…
Джоан решила, что изобретательность и усердие достойны аплодисментов. Винни неуверенно присоединилась к ней — и захлопала во всю силу, когда увидела, что Роберто смеется и аплодирует. Джейк свел ладони — и тут его прервали.
— Что-то случилось, Рокфор?
Джоан удивленно обернулась. Рокфор был чем-то очень расстроен.
— Мистер Сэлэмэн, я должен сказать…
— Ну?
— Этого дурака Чарли убили…
— О боже! Где? Здесь?
— Да, только что. В комнате для охраны. Он не пил, там с этим делом строго… Но он же чокнутый: мы играли, и он все время цеплялся к Поллаку. Цеплялся, цеплялся… Поллак ему раз сказал, два; я ему сказал… А он все цеплялся — ну, и довел Поллака. Короче, тот сломал Чарли шею. Я не успел их разнять. Пока обходил стол… — Рокфор помедлил. — Босс, мы ведь где? Может, оно и лучше?.. Засунуть труп в Развалины, и дело с концом.
— Нет, Роки, он ведь числится на мне. Отвезем в морг, оформим, как положено.
— Вы же можете просто ничего не знать. Исчез, испарился.
— Все. Делаем по-моему. Дорогая, — он повернулся к Джоан, — я очень сожалею.
— Черт. Не надо мне было настаивать…
— Ты здесь ни при чем. Что в Развалинах, что не в Развалинах — Чарли был просто убийцей. Роки, найди метрдотеля. Хотя нет — пойдем сразу к управляющему. Друзья, оставайтесь пока здесь — а мне надо кое-что сделать.
— Джейк, давайте я с вами, — сказал Гарсиа. — Я могу констатировать смерть — а это лучше сделать сразу.
— А кто останется с девушками?
Джоан погладила Джейка по руке:
— Не волнуйся, здесь полно охраны. И вообще, нам с Винни давно пора поправить косметику. Правда же?
Веселье накрылось, но домой они попали только через два часа: не так просто уладить дело с убийством, даже если оно произошло в Развалинах и не было преступлением ни с точки зрения закона, ни с точки зрения справедливости. Чтобы вывезти тело, пришлось вызвать другую машину, с Финчли и Шорти, и Фреда — на место убитого стрелка в машине Рокфора. Никто не горевал по убитому: даже Рокфор не любил своего напарника, лишь отдавал должное его хорошей реакции и меткой стрельбе.
Юнис, а что происходит с такой сранью, как Чарли, после смерти?
Понятия не имею. Может быть, они умирают насмерть? Как гончар, например, разбивает неудавшиеся горшки… Позвоните в Главный офис, спросите.
Не знаю их номера, котенок. Слушай, как бы нам вернуть веселье? Винни мрачно пьет шампанское…
Единственное, что могу предложить: смешать поровну шампанское и «деньги пахнут» — и побольше, побольше…
А мне казалось, что ты не одобряешь выпивку.
Я просто не чувствовала потребности в вине. Но я никогда не считала это пороком…
В холле своего дома, куда мрачная четверка наконец добралась, Джоан хлопнула в ладоши:
— Народ! Жизнь продолжается, а поэтому… Винни, ты научила Боба нашему ритуалу расслабления?
— Я пыталась, но он такой циник…
— Джейк, ты должен задавить его своим авторитетом! Так вот, мы внесем в ритуал дополнение: трое произносят молитву, а четвертый отпивает из чаши любви. Потом передает по кругу. Согласны?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});