Читать интересную книгу Дело «Норильский никель» - Александр Коростелёв

Для проведения дальнейшего анализа рассмотрим структуру себестоимости готовой продукции ОАО «Норильский комбинат», произведённой в 1994 и 1995 годах:

1994 г. 1995 г.

а) заработная плата: 30,8 % 25,6%

б) отчисления на социальные нужды: 11,2 % 10,1%

в) амортизация основных фондов: 10,7 % 11,9%

г) услуги производственного характера: 11,0 % 14,8%

д) материальные затраты: 27,1 % 31,7%

е) прочие затраты: 8,1 % 5,0%

ж) внепроизводственные расходы: 1,1 % 0,9%

Итого: 100 % 100%

Из приведённых данных, взятых из официальных отчётов ОАО «Норильский комбинат», хорошо видно, что заработная плата трудящихся, взятая вместе с отчислениями на социальные нужды, составляла 42 % в 1994 году и 35,7 % в 1995 году, материальные затраты — 27,1 % в 1994 году и 31,7 % в 1995 году. Очевидно аналогичными были и процентные показатели заработной платы (вместе с отчислениями на социальные нужды) и материальных затрат, входившие в структуру себестоимости готовой продукции государственного промобъединения Норильский комбинат, выпущенной в 1992 году.

Известно, что от дня поступления произведённой продукции на товарный склад, её продажи, транспортировки, передачи покупателю, оплаты им её цены, до дня поступления соответствующих финансовых средств (в рублёвом эквиваленте) на расчётный счёт производителя продукции проходит в среднем около 3 календарных месяцев. Разумеется, если не брать в расчёт сделки, совершённые на перспективу — будущее время (фьючерсные контракты), или иного рода сделки, допускающие осуществление полного расчёта с продавцом продукции ещё до её передачи в распоряжение конечного потребителя (дальнейшего переработчика).

3. Прежде чем продолжить, напомним уважаемому читателю выдержку из постановления Государственной Думы Российской Федерации № 442-II ГД от 7 июня 1996 года, согласно которому экономическое состояние РАО «Норильский никель» характеризовалось «неуклонным падением эффективности производства и рентабельности. Рентабельность АО «Норильский горно-металлургический комбинат» снизилась с 169,8 процента в 1992 году до 85,6 процента в 1995 году».

Но, позвольте, всё это выглядит весьма странно, ведь из приведённых чуть ранее данных, взятых из плана приватизации концерна «Норильский никель», подготовленного на 1 июля 1992 года, и отчёта президентаРАО «Норильский никель» Всеволода Генералова, подготовленного в конце первого полугодия 1996 года, следовало:

— за первое полугодие 1992 года чистая прибыль концерна «Норильский никель» составляла в валюте североамериканских штатов $ 155 439 800, из чего следовало, что консолидированная чистая прибыль концерна «Норильский никель», полученная в течение всего 1992 года, составляла порядка $ 311 000 000;

— в результате работы дочерних компаний РАО «Норильский никель» в течение всего 1995 года по консолидированному учёту ими было получено чистой прибыли, эквивалентной более чем $ 730 000 000.

Значит, дочерними компаниями РАО «Норильский никель» в 1995 году было заработано чистой прибыли больше, чем ими же, но в качестве дочерних предприятий концерна «Норильский никель» в 1992 году. Хотя в то же время рентабельность ведущей горнометаллургической компании РАО «Норильский никель» — ОАО «Норильский комбинат» в 1995 году (85,6 %) была ниже, чем её же рентабельность, но в качестве ведущего дочернего предприятия концерна «Норильский никель» — государственного промобъединения Норильский комбинат в 1992 году (169,8 %). Странно, не правда ли?

Получалось, при идентичной структуре производственных затрат, чем больше компания получила чистой прибыли, произведя и реализовав больше готовой продукции, тем ниже была её рентабельность; чем меньше то же самое производственное объединение заработало чистой прибыли, произведя и реализовав меньше готовой продукции, тем выше был показатель его рентабельности.

Причина этого на первый взгляд абсурда была сокрыта в инфляции, которая, как уже отмечалось, в 1992 году составляла 2508,8 %, а в 1995 году — 131,3 %.

Гиперинфляция создавала в рублёвом выражении эффект «дутой прибыли», но вот налоги на прибыль были совершенно реальными!

Именно поэтому в конце 1992 года при большем уровне рентабельности, рассчитанной от «дутой прибыли», государственное промобъединение Норильский комбинат впервые испытало финансовые затруднения, которые в дальнейшем начали накапливаться и подобно снежному кому, катящемуся с горы, увлекать в целом высокорентабельное промобъединение в долговую яму финансового кризиса (!).

4. Теперь, исходя из всего вышеизложенного, постараемся сугубо теоретически, но, опираясь на реальные цифры, расчётно представить себе экономику производства и реализации на экспорт одной тонны товарного никеля в 1992 году:

а) допустим, что 1 июля 1992 года государственное промобъединение Норильский комбинат произвело одну тонну никеля, цена которой, исходя из котировок мировых биржевых цен на данный цветной металл, была равна $ 7600, или по существовавшему на тот день обменному курсу валют (125,26 рублей/$) — 951 976 рублей:

$ 7600 x 125,26 рублей/$ = 951 976 рублей;

б) исходя из усреднённых данных, себестоимость одной тонны никеля вместе с налогами и иными обязательными платежами, относившимися на себестоимость продукции, издержками производства и обращения, учитывавшимися в бухгалтерской отчётности, были эквивалентны $ 2500 и составляли по указанному выше курсу валют 313 150 рублей:

$ 2500 x 125,26 рублей/$ = 313 150 рублей;

в) тогда, с учётом того, что в 1992 году экспортные товары были освобождены от налога на добавленную стоимость (повсеместная практика стран, применявших НДС), на 1 июля 1992 года экспортная пошлина составляла $ 2680 (2000 ЭКЮ), потенциальная налогооблагаемая (валовая) прибыль горнометаллургического промобъединения, произведшего эту тонну никеля, в её инвалютном выражении составляла $ 2420:

$ 7600 — $ 2680 — $ 2500 = $ 2420;

Но для получения этой самой прибыли тонну никеля ещё предстояло реализовать, причём с учётом того, что экспортная пошлина, как правило, подлежала уплате во время предъявления товара (тонны никеля) к таможенному контролю по действовавшему на тот момент курсу рубля или $ к ЭКЮ;

г) принимая, что от момента производства тонны никеля до завершения всех взаиморасчётов между покупателем и продавцом по её продаже, как правило, проходит порядка 3 календарных месяцев, получим 30 сентября 1992 года. Не позднее этого дня финансовые средства за реализованную покупателю тонну никеля должны были попасть на расчётный счёт в данном случае в одном лице и продавца, и производителя (сделка без торгового посредника).

Отметим, что на 30 сентября 1992 года экспортная пошлина в 2000 ЭКЮ, рассчитанная по курсу 1,35 $/ЭКЮ, составляла $ 2700, что было эквивалентно 685 800 рублей;

д) на 30 сентября 1992 года эта самая тонна никеля (ценой в $ 7600) в рублёвом выражении имела уже цену 1 930 400 рублей, исходя из курса валют 254 рубля/$, сформировавшегося под давлением прогрессировавшей гиперинфляции рубля. Тогда как в бухгалтерии Норильского комбината затраты на производство тонны никеля были учтены, как и прежде, в количестве 313 150 рублей. Следовательно, налогооблагаемая (валовая) прибыль горнометаллургического промобъединения от реализации одной этой тонны никеля по бухгалтерскому учёту была равна 931 450 рублей:

$ 7600 x 254 рублей/$ = 1 930 400 рублей,

1 930 400 рублей — 685 800 рублей — 313 150 рублей = 931 450 рублей;

е) получилось, что, если 1 июля 1992 года ожидавшаяся потенциальная инвалютная прибыль промобъединения от продажи произведённой тонны никеля была равна $ 2420 (по курсу 125,26 рублей/$), то к 30 сентября 1992 года прибыль инфляционно раздулась до $ 3667 (по курсу 254 рубля/$):

931 450 рублей: 254 рубля/$ = $ 3667;

ж) в результате этой сделки по продаже одной тонны никеля налог на прибыль, исчислявшийся на 30 сентября 1992 года по ставке 32 %, был равен 298 064 рубля:

931 450 рублей x 32 %: 100 % = 298 064 рубля;

з) из вырученных от продажи тонны никеля финансовых средств государственное промобъединение Норильский комбинат должно было профинансировать производство и реализацию очередной тонны никеля. Здесь-то кратковременная радость от вроде бы увеличившейся прибыли меркла при сравнении этой «дутой прибыли» с непомерно быстрыми темпами увеличившимися производственными затратами, таможенной пошлиной и налогами, ложившимися на себестоимость, издержками производства и обращения, выражавшимися в ежедневно инфляционно обесценивавшемся рубле.

Исходя из официальных данных, по которым в течение 1992 года инфляция рубля достигла 2508,8 %, упрощённо инфляционное обесценение рубля за третий квартал 1992 года можно принять как одну четверть годового уровня инфляции, равную 627,2 %:

2508,8 %: 4 = 627,2 % (среднеквартальный показатель инфляции).

В течение каких-то 3 календарных месяцев рубль инфляционно обесценился более чем в 6,27 раза, в тоже время курс обмена российской валюты на валюту североамериканских штатов изменился только в 2 раза, составив на 30 сентября 1992 года 254 рубля/$ против 125,26 рубля/$ на 1 июля 1992 года. Разумеется, падение курса рубля по отношению к американскому доллару, едва сдерживавшееся активной протекционистской политикой Центрального банка России, не адекватно отражало всю глубину инфляционных процессов, в свою очередь пагубно сказывавшихся на всех без исключения показателях стоимости жизни в России.