Читать интересную книгу Пришельцы? Они уже здесь!!! - Максим Яблоков

И лишь одна смерть, похоже, по-настоящему затронула его сердце. В тот день, когда умер Ричард Бателл, случилось еще одно событие: в каирскую квартиру Картера забралась змея и слопала его любимца – соловья.

Долгое время Картер был безутешен, скорбя по птичке, в то время как весь Каир обсуждал уже другое странное событие.

Ожившая мумия, или проклятие фараонов

Тот вечер выдался на редкость влажным и жарким. Как обычно, зал саркофагов Национального музея Каира был полон посетителей. И вот, когда густая мгла пала на город и в зале вспыхнул свет, из саркофага Рамзеса II, хранящегося тут с 1886 года, раздался протяжный резкий скрежет. И тут же взорам присутствующих предстала леденящая взор картина: за стеклом качнувшегося саркофага мелькнул перекошенный немым криком рот Рамзеса, тело его содрогнулось, лопнули стягивающие его бинты, и руки, покоившиеся на груди, вдруг резко и страшно ударили в стеклянную крышку. Осколки битого стекла посыпались на пол. Казалось, еще мгновение, и мумия – этот иссушенный и еще мгновение назад надежно запеленутый труп – вот-вот бросится на посетителей.

Многие из стоявших в первых рядах попадали в обморок. Началась давка. В панике, ломая ноги и ребра, люди посыпались с лестницы, ведущей из зала. Многие выпрыгивали из окон. Той быстроте и ловкости, с какой они все это проделывали, позавидовали бы и олимпийские чемпионы.

Утренние газеты не пожалели красок, смакуя это событие. Так что ученым с большим трудом удалось приглушить хор, на все лады толкующий о проклятии фараонов, своим категоричным заявлением, что первопричина всего этого – духота и влажность в зале; мумиям же, как известно, прописан сухой и прохладный воздух.

Интересно, верили ли в это заявление те, кто его сочинял и подписывал? Ведь они-то хорошо знают, что воздух в гробницах далеко не всегда сух и далеко не свеж…

Так или иначе, стекло саркофага заменили, фараона снова запеленали. Только вот с лицом его так и не смогли ничего сделать: Рамзес II ныне неотрывно глядит пустыми глазницами на север – туда, где раскинулась Долина Царей. И развернуть его голову специалисты не решились, мумия могла окончательно рассыпаться в прах.

Все эти странные события и изрядное количество жертв привели, в конце концов, к тому, что нашлись смельчаки, которые стали анализировать происшедшее, стараясь найти первопричину.

Немецкий ученый Отто Нойберт опубликовал любопытную статью о своем соотечественнике, археологе Энгельбахе, который еще в начале XIX века открыл захоронение неподалеку от пира-: миды Медун. Оказывается, Энгельбах тоже обнаружил дощечку, прикрывавшую вход в погребальную камеру. Без всяких обиняков автор текста предупреждал: «Дух мертвеца свернет шею вору, как паршивому гусаку».

Открыв камеру, Энгельбах тут же наткнулся и на того, кто осмелился ослушаться такого предупреждения. Судя по всему, вор погиб в тот момент, когда начал срывать бинты, надеясь добраться до укрытых под ними сокровищ. Энгельбах рассудил тогда, что грабителя просто-напросто расплющила сорвавшаяся. с потолка глыба – весь пол был усеян ее осколками.

Тут же пресса вспомнила и имя знаменитого француза – Жан-Жозефа Шампольона – гениального полиглота, положившего начало расшифровке древнеегипетских иероглифов. Оказывается, 22 сентября 1922 года, когда ему удалось прочесть первую фразу, выбитую на Розеттском[1] камне, он, обернувшись к стоящему неподалеку брату, воскликнул:

– Так вот чего я достиг!

И тут же рухнул на пол, как подкошенный. Докопавшись до дневника именитого историка Адольфа Эрнана, работавшего вместе с Шампольоном, журналисты узнали, что француз прoлежал без сознания пять суток. Придя в себя, Шампольон рассказал, что ему являлись странные видения, постепенно обретшие черты лиц фараонов, чьи имена он расшифровал.

В 1928 году Жан-Жозефа премировали поездкой в Египет – сбылась его мечта. Разумеется, он не столько путешествовал по стране, сколько изучал ее со всей тщательностью, на какую способен пытливый ум и неукротимый характер ученого. Однако вскоре после возвращения на родину Шампольон скончался, так и не успев понять, насколько опасен поразивший его недуг. Смерть пришла на сорок третьем году, на самом взлете сверкнувшей звезды…

А вот вам еще один пример такого же рода. Англичанин Уолтера Брайан Эмери – видный профессор-египтолог – еще в 1935 году! возглавил раскопки некрополя Саккара – древнего «Города мертвых», последнего прибежища жителей Мемфиса, крупного торгового, политического и культурного центра, столицы Египта в XXVIII – XXV веках до нашей эры.

Однажды в руки профессора попала статуэтка Осириса. Внимательно осмотрев драгоценную находку – высота ее достигала сантиметров двадцати, не меньше, – Эмери вдруг заметил, что он не один: рядом оказался его помощник Али эль-Хоули, который смотрел на Осириса далеко не с таким восторгом, как шеф. Оказалось, Али имел на то веские, с его точки зрения, основания: расчищая место, где обнаружили статуэтку, он наткнулся на надпись, сулившую ворам скорую и неминуемую расправу.

«Ну, так то – ворам!» – подмигнул своему ассистенту Эмери. И с Осирисом в руках отправился к домику, где обыкновенно проводил самую жаркую часть дня. Али пошел следом. О том, что случилось после, он поведал Ванденбергу – историку и биографу Эмери:

«Ни на мгновение не выпуокая из рук статуэтку Бога смерти, шеф проследовал в ванную; я присел на софу, и тут из-за двери донесся протяжный глухой стон. Заглянув в щель, я увидел, как Эмери, опершись руками об умывальник, пытается от него оторваться и не может. Словно почуяв мое приближение, он обернулся… Мольба, отчаяние и страх исказили его лицо. Не помню, как удалось втащить Эмери в комнату – это стоило неимоверных усилий. Придя в себя, я бросился к телефону…»

«Скорая помощь» доставила профессора в Каир. Врачи Британского госпиталя вскоре поставили диагноз: эмболия, то есть закупорка сосудов эмболом – принесенной с током крови частицей. Это может быть оторвавшийся тромб, жир из поврежденных тканей, воздух, попавший в сосуды… Эмболия легочной артерии, сосудов мозга или сердца очень часто приводит к смерти. Так было и на этот раз: на следующий день, 11 марта 1971 года, Эмери не стало.

Публикуя некролог, каирская газета «Аль-Ахрам» все же не сдержалась. «Странные обстоятельства кончины этого человека, – писала она, – наводят на мысль, что проклятие фараонов вновь начинает сбываться…»

«Пещерная болезнь», яды и радиация

Не стоит, наверное, и дальше утомлять читателя длинным перечнем более чем странных обстоятельств гибели того или иного исследователя Долины Царей и других археологических раскопок на земле Древнего Египта. Во-первых, их слишком много. Во-вторых, даже десяток-другой имен вряд ли качественно изменит картину, не объяснит, почему, скажем, погибли очень многие, а вот Картер остался жив.

Лишь спустя 35 лет после смерти лорда Карнарвона картина понемногу стала разъясняться. Джофри Дин – врач госпиталя в Порт-Элизабете (Южная Африка) – обнаружил, что симптомы болезни, от которой скончался лорд, а также те, кто за ним ухаживал, весьма напоминают признаки гистоплазмозиса, или «пещерной болезни».

Разносят ее микроскопические грибки, обитающие в организмах животных, прежде всего летучих мышей, а также в органических отбросах и пыли. И уж чего-чего, а этого «добра» в фараоновых склепах всегда предостаточно. Причем эта болезнь вполне могла оказаться и заразной; вот почему умерли и те, кто ухаживал за лордом.

Вслед за первой догадкой стали накапливаться другие. 7 ноября 1962 года медик-биолог Каирского университета Эззедин; Таха собрал пресс-конференцию, на которой изложил журна —; листам свою версию «проклятия фараонов». В течение многих месяцев ученый наблюдал многих археологов и сотрудников музея в Каире. И в организме каждого из них обнаружил грибок, провоцирующий лихорадку и сильнейшее воспаление дыхательных путей.

При этом Таха признался, что пока не знает, почему одни люди, заразившись, тут же умирают, а другие, которые, подобно Картеру, как будто никак не могли не заразиться, тем не менее продолжают жить долгие годы. «Тем не менее, – добавил ученый с легкой усмешкой, – все эти загробные штучки отныне не страшны, ибо вполне излечимы антибиотиками».

Однако все оказалось не столь просто. Несколько дней спустя он сам стал жертвой разоблаченного им проклятия. На автотрассе, соединяющей Каир с Суэцем, в семидесяти километрах от столицы, машина Таха вдруг резко вильнула влево и со всего хода врезалась в борт мчавшегося навстречу лимузина. Трое сидевших в машине Таха, включая самого хозяина, погибли мгновенно. Пассажиры же лимузина остались целехоньки.

Причину аварии, впрочем, выявило вскрытие. Tax умер раньше, чем автомобиль под его управлением врезался в другой. От эмболии.