Читать интересную книгу Без суда и следствия - Ирина Лобусова

Однажды зимой я вернулась из института раньше, чем обычно, — отпустили с последней пары.

— Таня, ты не могла бы поехать к нашей поэтессе и отвезти ей свитер? Я обещала его еще на прошлой неделе.

Юля немного вязала, брала заказы у своих знакомых. Благодаря ее мастерству я щеголяла шикарными вязаными вещами, вызывая бешеную зависть окружающих.

— Она сама не может за ним заехать?

— Может. Но я же взяла у нее деньги еще на прошлой неделе, и мне очень неудобно.

— Хорошо. Я поеду.

— Если, конечно, ты ничем не занята и ничего не должна делать.

— Я свободна. Только объясни, где она живет.

Юля подробно нарисовала, как пройти к дому, и, пока я одевалась, пошла звонить.

— Она тебя ждет.

Я взяла сверток и пошла к троллейбусной остановке. К вечеру мороз усилился. Мне пришлось очень долго ждать троллейбуса, потом я, по своему обыкновению, потерялась среди новостроек, потом все-таки нашла нужный дом, но в подъезде не работал лифт, и, пока я дотащилась до седьмого этажа, поэтесса уже недоумевала, куда я умудрилась пропасть. Очевидно, я ей нравилась. Она долго поила меня душистым индийским чаем и кормила бутербродами с колбасой, сотню раз примеряла свитер и осталась очень довольна Юлиной работой. Когда я вышла от нее, было половина восьмого. Зимой темнеет очень рано, уже в половине четвертого, но в новых районах я открыла для себя какую-то особенную темноту — явление необычайно дикое, страшное и опасное, словно декорация из фильма ужасов, показавшаяся особенно чудовищной из-за отсутствия хотя бы одной лампочки на весь район. По пути к остановке я молилась, чтобы со мной ничего не произошло, никто меня не убил, не разрезал на куски и не спустил в канализационный люк. Наконец я доплелась до остановки и обнаружила, что там толпятся пятеро в доску пьяных мужиков. Мне стало страшно, но выхода не было, поэтому я сжалась в комок и, не глядя по сторонам, принялась ждать троллейбус. Другим способом уехать из этого района было невозможно. Но, очевидно, даже в маскировке я выглядела привлекательно, потому что через несколько секунд ко мне прицепился один из пьяных мужиков с нелепой фразой;

— Девушка, выходи за меня замуж.

Эта столь заманчивая (с его точки зрения) перспектива оставила меня совершенно равнодушной, и, понятно почему, я стала дико озираться по сторонам в поисках убежища, что было охарактеризовано моим собеседником следующей гениальной фразой:

— Что ты пялишься, он не придет!

Местность вокруг остановки была совершенно пустынной. Все внутри у меня заледенело. Тем временем «жених» решил, что уже достаточно сантиментов, пора переходить к делу, поэтому начал меня хватать и тянуть. Я закричала:

— Убери свои поганые лапы!

Моя сумка полетела через плечо и упала на асфальт. В этот момент от лесопосадки (видневшейся неподалеку) отделилась темная мужская фигура, быстро бросилась к нам. «Жених» отлетел в сторону, и чей-то знакомый голос резко произнес:

— Девушка со мной!

Я обернулась и, широко раскрыв глаза, закричала, полувопросительно, полуудивленно, но зато истерически:

— Андрей?!

Одновременно с моим криком послышался шум подъезжающего к остановке троллейбуса.

Глава 10

Утром под дверь подбросили газеты. Я не знала, что столько злобы может излить человеческая рука. Газеты стирали с лица земли меня и Андрея. Мои прогнозы сбывались.

«ОБЩЕСТВО И Я»:

«…следовало бы только взглянуть искушенным взглядом на бесталанную мазню Каюнова, чтобы понять — перед вами творение рук психически ненормального человека. Хотелось бы посмотреть в глаза тому, кто возьмется оспаривать виновность Каюнова — чудовища, заслуживающего такой же дикой смерти, которой подверг он ни в чем не повинных детей. Все это лишь власть денег — известно с давних времен, как способен уничтожить человеческую личность презренный металл. Мы все когда-то ужасались в школе описаниям римских оргий, жесточайших преступлений и причуд, совершенных обладателями крупных состояний. Теперь происходит то же самое. С помощью чьих-то грязных средств и низкосортной рекламы из посредственного ремесленника Каюнова была создана звезда. Но вот прошло время, и все встало на свои места. Каюнов оказался маньяком и убийцей, а его дешевая мазня потеряла всякую ценность. Может, история с Каюновым станет для кого-то жестоким уроком?»

«СЕВЕРНЫЙ ОКРУГ»:

«Итак, арестован Андрей Каюнов. Что же это? Чудовищные странности избалованной знаменитости или психические отклонения, которыми страдает каждый талантливый человек? Факты бесспорны — и уже теперь, не дожидаясь суда, можно с уверенностью заявить: известный художник Андрей Каюнов оказался убийцей. Можно только надеяться, что убийца не избежит наказания и справедливость восторжествует».

«ЦЕНТРАЛЬНАЯ ТРИБУНА»:

«…что же касается жены грязного убийцы, Татьяны Каюновой, бывшей сотрудницы четвертого канала, то народ уже давно пустил в оборот гениальную пословицу: муж и жена — одна сатана. Следует еще разобраться, почему эта женщина так горячо защищает своего супруга-убийцу. Всем известна та дешевая показуха, когда Каюнова отказалась сообщить в эфире заявление прокурора города только потому, что в нем содержалась информация, обвиняющая ее мужа!» О какой нравственности может идти тут речь — ведь это были факты, утвержденные прокуратурой! Если человеку нравится общаться с чудовищем, значит, что-то не в порядке и в его душе».

«ВЕЧЕРНЯЯ ГАЗЕТА» — подробное изложение фактов.

КОММЕНТАРИИ: «Существует такое понятие, как презумпция невиновности. И сложно утверждать что-либо до суда, до завершения следствия. Но на сегодняшний день факты таковы, что Каюнову надеяться не на что. Если бы суд рассматривал только эти доказательства, приговором стала бы смертная казнь. Но не будем забегать вперед. Еще идет следствие, и впереди — суд. Мы будем подробно информировать вас о дальнейших событиях».

Газеты пахли свежей типографской краской. Стал звонить телефон.

— Это из газеты «Северный округ». Несколько слов. Вы верите что ваш муж — убийца?

Повесила трубку.

— Это из газеты «Слово народа». Почему вы ушли с четвертого канала?

— «Вечерняя газета». Кто будет защищать на суде вашего мужа? Кстати, собираетесь ли вы с ним разводиться?

После нескольких звонков я с ожесточением отключила телефон. Потом раздался звонок в дверь. Я открыла. Там было двое — один начал меня фотографировать, другой завопил: «Ваш муж — убийца?!» Я с трудом захлопнула дверь. Через несколько минут сцена повторилась, но уже с другими типами.

Я позвонила Ивицыну:

— Почему вы не оградите меня от травли?

— Да? Что, серьезно? Но это же поразительно! Видите, ваш муж сумел расшевелить целый город! Чтобы пресса так суетилась?! Да я в жизни такого не припомню! Обычно, чтобы твою фамилию упомянули в газете (хоть несколько строчек), следует заплатить круглую сумму. Эти, из прессы, уже привыкли сидеть и ждать — кто больше заплатит, о том и пишут. А чтоб даром, да еще и суетились, да еще и во всех газетах… Милочка, такого просто не бывает! Вы — героиня дня! Поздравляю! За антирекламу платят деньги. А вам все дается бесплатно. И на что же вы жалуетесь?

После разговора с Ивицыным в дверь снова позвонили, я заорала:

— Я вызову милицию, если вы не уберетесь!

— Танечка, милая, ты что? — раздался голос моей сестры.

Сестра вошла в квартиру с каким-то низеньким лысоватым и полным мужчиной.

— Знакомься, это Роберт. Он адвокат, специалист по уголовным делам. Согласен вести твое дело.

Мне он не понравился с первого же взгляда, но выбора у меня не было. Он начал говорить с порога:

— Все знаю, все читал. Из показаний вашего супруга мы сделаем конфетку! Во-первых, докажем, что звонок в галерею был, во-вторых, добьемся свидания. В общем, дело пойдет. А на процессе — представляете, камеры, журналисты, толпа, все кричат, а вы — как королева…

Он нес полный бред, размахивал руками, горячо жестикулировал, смахнул с журнального столика несколько книг, но даже не заметил и внес в затхлую атмосферу моей квартиры огромный заряд бронебойной энергии! А я была слишком измучена, чтобы возражать. Это был единственный человек за несколько жутких дней, точно знающий, что предпринять, с кем поговорить — короче, точно знающий, что и как следует делать. Мне показалось легче легкого переложить часть моего непомерного горя на профессиональные адвокатские плечи. Он в две минуты выбил мое согласие на ведение дела Андрея. Заставил подписать соглашение. Я подписала, почти не глядя. Я была слишком измучена и ослеплена собственным горем, чтобы пристально вчитаться в дерзкий смысл написанных там слов… Я не видела, что по этому соглашению набегали чудовищные проценты в оплате… Только потом, после суда, после всего, я поняла, как нелепо и юридически безграмотно, но хитро и ловко была составлена эту бумага, созданная затем, чтобы обманывать таких дур, как я… Впрочем, это случилось потом, а пока Юлька отправилась на кухню варить кофе, мы уселись в гостиной, где я стала вводить своего новоиспеченного адвоката в курс дела. Надо отдать ему должное: слушал он меня очень внимательно, все понимал с полуслова и быстро вникал в суть.