— Они не пойдут на переговоры с тобой, — возразил Энрек хрипло. Тень всё ещё падала на его лицо. — Посредник тебе так или иначе нужен!
— Ты не отмоешься потом. Иди, отдыхай. Ты знаешь, я не имею права тебе приказывать, но в состоянии связать.
Мне казалось, что Колин отвечает излишне резко, но Энрек этого не замечал. Вся его поза выражала предельную решимость делать так, как он это понимает.
— Всё равно они знают, что я здесь. Я мог бы… — продолжал он настойчиво.
— Ты мог бы лежать сейчас в палатке с кляпом во рту. Будь ты наш, ещё можно было бы как-то выкрутиться. Но я тебе не начальник, значит, ты должен сидеть и ни во что не вмешиваться! — Колин повысил-таки голос, и Энрека буквально пригнуло к земле.
Он закашлялся и выдавил:
— А отец?
— Отца я постараюсь убедить. Иди! Ляг и постарайся уснуть!
Мы пошли к палатке связистов, а иннеркрайт остался стоять в тени пещеры. Я так и не увидел его лица.
* * *
— Тебе ещё папаша твой говорил, мне помнится, кто ты есть… — начал Локьё в лоб, не дав Колину и слова сказать. — Это ж надо было такую свинью подложить!
Лендслер усмехнулся. Кличку «Дьюп» ему дал отец, старый лорд Михал, а дьюп — это такая «свинья» с Тайэ.
— Все материалы ты, разумеется, обезопасил уже от возможных случайностей? Недаром там сволочь эта хромая над Кьясной зависла!
— Под хромой сволочью понимается Рюк Хилинг, глава Торгового Альянса? — с улыбкой уточнил Дьюп. Я физически ощутил волну удовлетворения, идущую от него. — Да, это именно тот человек, который не побоится ни тебя, ни дома Паска. Есть такой и с нашей стороны. Капитаны пока не в курсе, что за документы переданы им на хранение, но они знают, что делать, если что-то пойдёт не так.
— Значит, ты раскопал историю с наследником?
— Хуже, я её документально подтвердил.
— Ну так не тяни, что б на тебе Ако ездил по своим ледяным угодьям! Что там ещё было?
— Ещё мы нашли историю эскгамской провокации. Если обнародовать её сейчас, возникнут серьёзные вопросы на тему, а из-за чего мы вообще воюем?
— Ты про транспорт, уничтоженный над Кьясной якобы вашими воздушными силами? — переспросил Локьё.
Колин кивнул.
— Вот как ты надел на Рико намордник… — криво усмехнулся эрцог, умевший держать удар. — Что ещё?
— А ещё нашли то, что вообще не искали. Гражданский архив.
Локьё подался вперёд:
— Хаго нашёл! — он утвердительно хлопнул ладонью по столу.
— Не угадал. Архив нашёл внук Апло Дерена.
— О-о… — выдохнул эрцог и откинулся в кресле. — За что вы меня, боги…
Они замолчали. Время тикало, кредиты за выделенный канал дальней связи текли бойким ручейком, и никого это особо не волновало.
— Прав был твой отец, — сказал, наконец, Локьё.
Дьюп молчал.
— Чего ты хочешь? — спросил эрцог одними губами.
Дьюп продолжал молчать.
— Чего-ты-хочешь? — на этот раз Локьё произнёс эту фразу громко, членораздельно и зло.
Колин кивнул.
— Хочу посмотреть, заставит ли тебя гнев действовать необдуманно.
Локьё сжал и разжал пальцы.
Они снова замолчали.
Это были самые неинформативные переговоры за всю мою жизнь.
Я совсем не хотел переговоров. Я хотел копаться в архиве. В той его части, где нашёл старые письма первых колонистов.
Колин выдернул меня из пещеры, как морковку из земли. Всё моё тело зудело от желания снова закопаться в письма по шею.
Я бросил на лендслера умоляющий взгляд, но он меня не замечал. Сколько же они могут вот так молчать по цене двести кредитных единиц за миллисекунду?
Локьё вдруг вздрогнул и посмотрел на меня. Читает мысли через линию долгой связи⁈
Губы эрцога изогнулись в отстранённой улыбке, и он сказал Колину:
— Эйниты знали. И ты, мерзавец, тоже, поди, знал?
— Нет, — сказал Колин, — я не знал, если это тебя утешит.
— Эскгам. Двойная жертва. Это и была узловая точка на паутине, — прошептал Локьё. — Дерен не мог стать здесь тем, кто ничего не хочет, но сумел оказаться рядом с Хаго. С тем, кто всё равно попал бы в переделку на Кьясне. И ты всё равно нашёл бы пещеру. А уж Дерен был там, как дома. В союзе Борге архивы до сих пор строят по земным чертежам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да, похоже, что так, — согласился Дьюп. — И если бы я дал тебе возможность сосредоточиться…
— Ну-у, — протянул Локьё. — Вот этого не надо — брать на себя чужие грехи. Это у тебя дурная привычка. Кстати, где мой любимый отпрыск?
Колин молчал.
Эрцог размял плечи и налил воды в бокал, искусно вырезанный из сияющего крошечными огоньками хирского хрусталя.
— Ты их всех вместе кушать будешь? — осведомился Колин с неожиданным облегчением в голосе.
— Он хоть пытался? — вздохнул Локьё и отхлебнул из бокала. Многоцветные отблески заскользили по его лицу.
— Чрезвычайно, — заверил его лендслер. — Но не сообразил, что пещера может быть экранирована от любых сигналов.
— Да уж, куда ему переиграть тебя… — Локьё прикрыл на секунду глаза, словно вспоминая что-то. — Кровавому эрцогу даже снилось, как он делает твоё чучело. Я просыпался, когда наши ментальные пути пересекались, и твоё окровавленное лицо ещё долго стояло потом перед моим внутренним взором… Грата…
— Не облагораживай, — усмехнулся Дьюп. — Какая там грата? Сплошь индивидуальное свинство.
— Я одного не понимаю, — Локьё поставил бокал и хрустнул костяшками пальцев. — Как гражданский архив мог попасть на Кьясну?
— А вот и займись, — согласился Колин.
— А ты?
— А я поговорю с Домом Аметиста и зелёным эрцогом.
— Один⁈
— А зачем мне тебя подставлять?
— А морда твоя свиная… нет? Не треснет? — эрцог был поражён, я видел. — И… Ты рискуешь не только собой. Если будет откат — потащит всех, мало не покажется.
— А с чего он вдруг будет? — повёл плечами Колин. — Никого и ничего у меня нет, ты свидетель.
— О, ты как… — Локьё отхлебнул ещё воды, откинулся на спинку кресла и накрыл глазницы ладонями. Убрал руки. Посмотрел в лицо Колину. — А ведь тогда НАС потащит!
— А я его возьму, — кивнул на меня Дьюп. — У него привязки есть, но НЕ ТЕ привязки.
Эрцог задумался.
— Ну…. — сказал он, помолчав. — Ну… — покачал головой. Ещё помолчал. — Ну, твой выбор. А слаще ли хрен редьки? Вот так вот и задумаешься, может ли один человек испакостить всю историю Галактики?
— Я по краешку хожу, Аний, — сказал Дьюп самую странную для меня фразу. — Если завтра меня снимут — сам знаешь, что будет. Пусть лучше так. В этом развитии событий есть линии, которые мне учесть не по мозгам.
Локьё кивнул.
Повисла тишина, потом шипение возвестило об угасании канала.
Они поговорили.
— Всё? — спросил я, выждав пять секунд для приличия.
— Угу, — кивнул Колин. — Всё только начинается! Посты проверь! Лично! И в глаза каждому бойцу посмотри! Могут накатом.
— Есть, генерал!
Накатом, накатом… Техника психического наката, что ли? Ой, мама, у меня же там восемь совсем зелёных…
Я поднёс к губам браслет:
— Неджел! Из новичков — кто на посту? Проверь и поменяй срочно. Всех восьмерых разоружить и ко мне!
Ой я дурак! Колин не зря сам отбирал моих парней. Я ведь обратил внимание, что он взял исключительно психически устойчивых.
В небе… В небе всё более-менее, там Рос, Дерен и Тусекс, которого даже Дара в ученики не взяла. Парень — булыжник в плане контактности, у него к волевому насилию не иммунитет, а иммунитетище. Непробиваемый тюфяк, эпита а мате.
На Роса можно положиться ещё и в плане стратегии. Дерен фокусник, конечно, но сегодня он будет на месте со своими боргелианскими навыками. Накат — это как раз по его части. Значит, в небе ребята справятся, а на грунте?
Я бросил взгляд на плотную массу лиственного леса, с трёх строн окружающую наш скальный выступ. Где же у меня Джоб и те сорок два пацана, которых я отправил в дэль?