Без сил откинувшись на спинку сиденья, Айлин почти физически ощущала, как оглушающий смысл этих спокойно, почти холодно произнесенных слов медленно и неотвратимо проникает в ее сознание.
Они летят на остров, уже послуживший однажды точкой отсчета для их супружеской жизни. Туда, где начался весь этот бесконечный убийственный кошмар, — в его чудесную квартиру.
Они возвращаются, чтобы начать все сначала. Только на этот раз Роберто намерен сделать так, чтобы история трехлетней давности не повторилась. Айлин знала это, хотя он не сказал об этом ни слова. В словах не было необходимости, — достаточно было просто вспомнить, что он говорил и делал с момента возвращения от Брайана Мейсона.
— Я не могу… — прошептала она и услышала в ответ:
— Надень свои кольца.
5
В самолете Айлин почти не разговаривала, не проявляя интереса к внешнему миру. Она была слишком опустошена эмоционально и чувствовала себя, словно попавшая в силки птица. Не было никакой возможности избавиться от сетей, так искусно и незаметно наброшенных на нее Роберто.
Он успел проделать это в течение неполных трех часов, которые она в полуобморочном от тревоги состоянии провела в его роскошной служебной квартире! Неплохое достижение, спорить с этим не приходилось. Он успел разобраться с Мейсоном, съездить к ней домой, перевезти вещи, встретиться с домовладельцем и отказаться от дальнейшего найма квартиры, уладить все формальности, связанные с полетом на Корсику, после чего, почти играючи, снова заманил ее в клетку, из которой она с таким трудом вырвалась два года назад.
Блестяще, не так ли? Что ж, в выдающихся способностях этого человека Айлин не сомневалась никогда. Другое дело, что все эти действия были не только блестящими по исполнению, но и самоубийственными по сути. Она до сих пор не могла поверить, что Роберто настолько потерял разум, что всерьез собирается снова попробовать жить с ней.
Однако, каждый раз, когда Айлин открывала рот, чтобы попытаться его урезонить, он только молча брал ее руку, подносил к губам, целовал и дышал в ладонь тепло и ласково, не переставая при этом читать деловые бумаги, которые взял в дорогу. И только когда, исчерпав наконец очередную порцию доводов, девушка замолкала, он, все так же молча, позволял ей забрать руку, не забыв поцеловать на прощание.
Когда Роберто Сконти за что-нибудь брался, остановить его было невозможно, а делом, за которое он взялся сейчас, была попытка спасти свою неудавшуюся супружескую жизнь, используя последний шанс, который предоставила ему беглая жена, так неосторожно обратившись за помощью в тяжелую минуту.
Ни о чем в своей жизни Айлин не жалела так, как об этом опрометчивом решении, если, конечно, не считать согласия выйти за него замуж.
— Роберто… — На этот раз она успела выговорить его имя раньше, чем он завладел ее рукой.
— Не сейчас, — возразил он, не отрываясь от своих бесценных бумаг. — Сразиться с тобой я согласен только в интимной обстановке, моя радость. Так что, потерпи, покуда мы приедем домой.
Домой.
Слово это, такое будничное и привычное для любого другого человека, заставило Айлин вырвать у Роберто свою руку и снова откинуться на спинку кресла, из последних сил сдерживаясь. Он не любил супружеских сцен на людях, да и она никогда не могла решиться на публичное выяснение отношений.
Домой.
Его квартира на Корсике стала для Айлин местом, с которым были связаны ее самые страшные воспоминания, даже годы спустя неизменно вызывавшие приступы паники. И сейчас, чем ближе самолет подлетал к острову, тем хуже она себя чувствовала.
Выйдя из аэровокзала, они направились к черному приземистому «феррари», стоявшему неподалеку от главного входа. Айлин выглядела словно после тяжелой изнурительной болезни — бледная как смерть, с искаженным недобрыми предчувствиями лицом, воспаленными веками и огромными синяками под глубоко запавшими глазами.
Полное равнодушие, которое проявлял к ее состоянию Роберто, выводило девушку из себя Он, видите ли, вступил в схватку и теперь, спокойный и сосредоточенный, был озабочен лишь тем, чтобы успешно довести задуманное до конца. И плевать ему было на то, чего этот дьявольский эксперимент будет стоить ей!
— Я тебя ненавижу, — прошептала она, когда автомобиль, выехав за пределы аэропорта, влился в бешено несущийся поток машин.
Роберто молча щелкнул кнопкой радиоприемника. Салон наполнили звуки «Реквиема» Верди, настолько отвечавшего ее душевному состоянию, что Айлин так и застыла с открытым ртом. Сообразив, в чем дело, Роберто проворно переключил программу, и зазвучала «Лунная соната».
Припарковав машину на улочке, прилегавшей к фешенебельному кварталу, где находилась его квартира, он заглушил двигатель и, выйдя из автомобиля, обошел его вокруг, чтобы помочь Айлин. Ему пришлось самому расстегнуть ремень безопасности, а потом вынести ее наружу, крепко, но бережно ухватив одной рукой за запястье, а другую просунув под теплые коленки.
Хотя Айлин демонстративно избегала смотреть в сторону мужа, она отчетливо ощущала его мрачную решимость.
Квартира Роберто располагалась на последнем этаже величественного старинного здания, а это означало, что им неизбежно придется пользоваться лифтом.
Перед тем как войти, он отпустил руку жены и, несмотря на ее слабое сопротивление, обнял за талию. Исполняя свою угрозу, он теперь прикасался к ней при каждом удобном случае и при этом прижимал к себе так решительно и крепко, что Айлин начинала почти всерьез опасаться, не останутся ли на ее теле синяки.
— А где багаж? — спохватилась она.
До этого момента ее слишком занимали свои переживания, чтобы заметить, что за все время пути ей на глаза ни разу не попались чемоданы.
— У нас нет багажа, — холодно ответил Роберто. — Он нам не понадобится.
Войдя в здание, они оказались в просторном вестибюле со стенами, украшенными тщательно отреставрированными старинными фресками. Двери лифта, сделанные из резного дуба, терялись на фоне этой роскоши.
Почувствовав неприятный холодок в желудке, Айлин прижала к губам трясущуюся ладонь.
— Мне нехорошо, — пролепетала она еле слышно.
Сохраняя каменное выражение лица, Роберто нажал кнопку, подождал, пока откроется дверь и, так и не произнеся в ответ ни слова, провел ее в кабину, внутренняя отделка которой вполне соответствовала царственному облику вестибюля: красное дерево, мореный дуб и позолоченное зеркало на задней стенке.
Увидев в нем свое перекошенное лицо, Айлин испуганно отвернулась, обеими руками вцепилась в Роберто, да так и осталась стоять, прижавшись щекой к его широкой надежной груди.