чего построил и борется с многочисленными врагами, внешними и внутренними, в попытке сохранить страну, изо всех сил. И окружение его таково же – борется и помогает Верховному. Несколько портит легенду присутствие в окружении первого лица А. Б. Чубайса, который ниоткуда не появился, а был с самого начала, но улучшает С. К. Шойгу, который тоже был с самого начала, но с противоположным, относительно Чубайса, в глазах населения знаком. Однако оставим легенды и создающих их мифотворцев, которые в соответствии с правилами игры и попадания на тот или иной пост по рекомендации кого-то из ближнего круга слабы и зело плохи, но несменяемы, как чучело Страшилы на пшеничном поле. И даже когда умудряются придумать что-то хорошее, вроде «Бессмертного полка», туда сразу лезут неадекватные существа с завиральными монархическими идеями и портят настроение. Увы!
Кто виноват, что любое хорошее дело может быть изгажено прохиндеями и идиотами? Что никакого диалога власти и общества никак не получается, поскольку власть привыкла никого не слушать и в качестве общества научилась находить и собирать тех, кто будет ей говорить только то, что ей, власти, будет слышать удобно и приятно? Она так не только в России живет – в Америке, Европе или у арабов то же самое. Отечественная пресса по сравнению со СМИ западными – честнейшая и свободнейшая на планете, не говоря уже об интернет-медиа. Не все с этим согласятся – но это факт. Хотя взять эту прессу за глотку хотят многие, не говоря про электронные СМИ. И это тоже факт. Причем если в конечном счете это кому-либо из новых цензоров удастся, то никому пользы не принесет. Поскольку Россия – страна вольная не в меньшей мере, чем рабская. И загонять ее в угол глупо и опасно – лучше пусть ругается в адрес властей. Верить она власти никогда все равно не верила и верить не будет. Хоть так ей голову морочь. Хоть эдак. И если клапана для выпуска пара закрыть, рано или поздно рванет.
Вернувшись к тому, о чем говорилось вначале, поймем, что простой и непреложный факт, что одно десятилетие проистекает из другого и для десятилетия следующего оно является опорой, фундаментом и корнями, для тех, кто видит мир черно-белым, просто не существует. Горбачевские годы и ельцинские для них либо целиком хороши, либо полностью плохи и ужасны. Годы путинские полностью ура-ура либо, напротив, реакция мрачнейшая, в стиле Николая не то Первого, не то Второго, неуклонно надвигающаяся катастрофа. Хотя если покопаться, с высокой степенью вероятности выяснится, что ощущение это субъективно и зависит часто от того, кем в ту или иную эпоху являлся оратор и насколько происходящее вокруг противно или, напротив, симпатично ему лично. То есть если он при власти и деньгах или хотя бы не в нищете и забвении, а работает и имеет надежды на будущее – хорошая была пора. Если нет, так и понятно, что кругом ужас-ужас. Простая и, увы, вечная формула. А как на самом деле было – пускай историки разбираются. Если разберутся.
Переврут историки все, в зависимости от того, чего от них начальство требует либо чем они сами дышат (если начальству все равно), но веское слово скажут. Далекое от реальности, часто полную чушь, но зачастую это будет все, что от реальности останется. И ничем опять-таки нынешние от прошлых не отличаются. Вот остался в веках и стал каноническим текст Иосифа Флавия. Написал по нему роман «Иудейская война» Лион Фейхтвангер. И по той причине, что Иосифа Сталина посетивший СССР в его эпоху писатель не ругал, его в СССР издавали. И даже произведения его про евреев с неприязнью к этому подозрительному народу партийного начальства той поры и искренним стремлением цензуры закрыть эту тему на веки вечные издавали. Поскольку писал он много, но еврейская тема у этого еврейского писателя была одной из главных. И никакого собрания сочинений без нее не получалось. А в итоге еврейскую историю еврейское население СССР знало практически исключительно по Фейхтвангеру. В том числе про события римской поры.
То есть не осталось ничего или почти ничего от зелотов и сикариев. Археология – и то недавняя. Мало что от саддукеев. Практически ничего, кроме развалин дворцов, от царского двора. Сравнительно мало, хотя и больше, чем от всех прочих, осталось от фарисеев. И так далее. Интересуются всем этим преимущественно специалисты. А для образованной публики есть Флавий… и Фейхтвангер. Причем куда ни глянь, у всех так. Что возвращает нас к исходной идее: время не знает, что оно поделено на десятилетия. История идет своим чередом, законы у нее свои, и делят ее на эпохи люди. Либо автоматически, в соответствии с придуманным ими календарем, либо в зависимости от прихоти пишущего. И тут мы можем вернуть нить повествования ко временам текущим. Ибо уход в сторону и погружение в античность не есть цель автора, но лишь случайная прихоть пера. Что некоторым интересно, других раздражает, а самого автора печалит. Рад бы он писать, как летит стрела – прямо и бесхитростно, но не получается. Так что и пробовать не стоит.
До 90-х были еще и 80-е. Состарившиеся вожди СССР и сравнительно молодой Горбачев. «Гонки на лафетах» и перестройка. Глоток воздуха. Свобода. Еще не та, что настала в 90-е, для всех, включая жуликов и аферистов, братков-бандитов и предпринимателей, которые на свой страх и риск начинали строить бизнес, который мог вырасти в коммерческую империю, а мог дать первую прибыль и исчезнуть. Нет, та свобода была еще впереди. Она манила. Так, символ. Дым костра за деревьями. Но можно говорить и писать (с оглядкой), а под занавес и выезжать из страны на ПМЖ, и ездить к родственникам (с непременной выездной визой) не только в Болгарию, но и, к примеру, в Канаду или США. Хотя налаженное в 70-е годы снабжение Москвы продуктами питания по закону равновесия (ежели что где прибавится, так непременно и убавится) сошло на нет. То есть Сахарова из Нижнего выпустили и Верховный Совет по телевизору говорит немыслимое, но еда за политическим прогрессом не поспевает, как та скотина за коммунизмом из старого анекдота. И никакие товары не поспевают. Но свобода!
Напомним еще раз: 90-е были временем великих надежд. И у тех, кто уехал. И у тех, кто остался. Убить запросто могут. Законы не выполняются – непонятно, чего ради их выполнять. На каждом шагу люди с оружием против других людей с оружием. Партия больше не рулевой. Комсомольские начальники рвут под себя куски страны пожирнее. Они сориентировались сразу –