В дальнем конце храма на пьедестале стоит жертвенный камень, освещенный лучами солнца, проникающими сквозь отверстие в крыше. На нем уже разложена первая жертва, ее держат четверо жрецов.
Солдат вкладывает в руку Ксолотля старинный нож из черного обсидиана. Нецалькойотль взмахивает им, все смолкают.
— Довольно, забудьте об этом! — внезапно восклицает он. — Я повелеваю прекратить жертвоприношения. Сам Кецалькоатль сказал мне, что больше людей нельзя приносить в жертву! Начинается царство мира!
Рабы и пленники радостно кричат. И тут телохранители хватают Нецалькойотля и валят его на большой каменный диск.
— Да как вы посмели! — кричит Нецалькойотль, более разгневанный, чем испуганный.
— Так велели жрецы, — говорит один из солдат. — Они сказали, что, если не приносить кровавых жертв, мир погибнет.
— Жрецы ошибаютсй! — выкрикивает Нецалькойотль.
— До сих пор они были правы, — возражает солдат. Обсидиановый нож взлетает вверх и опускается.
КСОЛОТЛЬ просыпается весь дрожащий и мокрый от пота. Он понимает, как ему следует поступить.
Когда утром Кассандра пришла в отель, чтобы отвести Ксолотля на завтрак, она узнала, что тот ушел.
— Он выписался час назад, — сказал ей клерк. — Сказал, что его тошнит от всех, кто не принимает его всерьез, и от богов, что грызутся из-за того, что ему полагается сделать.
— И куда он пошел?
— Выйдя за дверь, он повернул налево, — ответил клерк. — Если он пойдет и дальше, никуда не сворачивая, то попадет в Пустоши Восточного Ада. Говорят, это весьма пустынный район, мисс.
— Только не для ацтека, — сказала Кассандра и торопливо вышла.
Почти неделю Кассандра ждала возвращения Ксолотля. Потом ей надоело ждать, и она взяла напрокат машину в «Моторизованных катастрофах» (модель «Плимут-ярость») и отправилась на поиски. Она ехала все время на север, зная, что для Ксолотля это любимое направление.
Наконец она добралась до хижины из просмоленного картона, стоящей на Пустоши между Восточным Адом и Вратами Вечных Мук. КСОЛОТЛЬ был пьян. Возле его руки стояла почти пустая бутылка «Зеленой молнии», одного из сортов патентованного адского пойла. Рядом лежала пятнистая гиена, положив голову на бедро Ксолотля.
— О Джо! — ахнула она. — Да ты пьян.
— Ты совершенно права, — рявкнул КСОЛОТЛЬ. — Я пьяный ацтекский пророк и собираюсь оставаться пьяным, пока космос не сгинет в пламени.
— А как же наши планы спасения мира?
— Я говорил с твоими капризными приятелями, Калигулой и Морганом. Одна трепотня и ни единой жертвы. Слабаки, вот кто они такие.
— Ты слишком суров в оценках, — не согласилась Кассандра. — В тебе нет веры. И ты сбежал раньше, чем они сумели развернуться по-настоящему.
— Я бедный старый пьяный ацтек, — захныкал КСОЛОТЛЬ.
— Возьми же себя в руки, — возмутилась Кассандра. — Я для того и приехала сюда, чтобы сообщить, что все устроено.
— О чем ты говоришь?
— Калигула и Морган не теряли времени даром, но большей частью успеха мы обязаны новому другу, замечательному человеку по имени П.Т. Барнум. Вставай, Джо. Все готово.
— Повтори-ка еще разок, — попросил КСОЛОТЛЬ.
— Первая мегапартия жертв уже готова к отправке.
— Я же говорил Калигуле, что одной партии недостаточно.
— Но это же мегапартия, милый.
— И насколько это много?
— Я удивлена тем, что ты не выучил этого в школе. Мегапартия равняется ровно ста восьмидесяти шести тысячам жертв.
КСОЛОТЛЬ встал. Опьянение слетело с него, словно пыльца с крыльев бабочки. Его лицо расплылось в улыбке, но тут же скривилось от боли.
— А сейчас что с тобой?
— Знаешь, мне кажется, что Кецалькоатль не хочет, чтобы я приносил людей в жертву.
— Но я думала, что ты служишь Тескатлипоке. Ведь он хочет, чтобы ты этим занимался, верно?
— Да, но...
— Тогда хватит сомневаться и давай за работу. Пошли, дорогой, жертвы уже ждут.
Город Восточный Ад был весь обклеен афишами, объявляющими о великом жертвоприношении. Кассы городского амфитеатра работали без передышки — никто не желал пропустить событие года. Зрители шли потоком через девять входов, а за ними наблюдал нахмуренный и нервничающий КСОЛОТЛЬ.
— Толпа-то большая, — сказал он, — но где же жертвы?
— Терпение, милый, — успокоила его Кассандра. — Это тоже часть гениального плана мистера Барнума. Видишь ли, когда все эти люди окажутся внутри, они быстро узнают, что на самом деле это представление с участием публики. У каждого из них появится шанс стать жертвой-добровольцем.
— Что ж, честно, — согласился КСОЛОТЛЬ. — Но если никто не захочет?
— Мы подумали и о таком. Некий мистер Форд помог решить эту проблему. Видишь наверху огромные захваты? Они будут хватать случайных зрителей и переносить прямо на установленный на сцене самый настоящий жертвенный камень. И тут в дело вступаешь ты, милый. И приносишь их в жертву.
— На словах неплохо, — согласился КСОЛОТЛЬ. — Но что, если все зрители запаникуют и бросятся к выходам?
— Все двери, разумеется, будут заперты. Освещение выключат, а на огромном экране — это идея одного из нас — появится успокаивающий лозунг.
— Какой же?
— «Никто не выйдет отсюда живым». Бессмертные слова Джима Моррисона. Разве тебе не нравится?
— Неплохо. Но...
Кассандра взяла его за руку и отвела за кулисы. Калигулу и нескольких его приятелей назначили временными ацтекскими жрецами, чтобы они могли помогать Ксолотлю. Первая жертва уже лежала на камне, привязанная ремнями. Зрители, которых набралось несколько десятков тысяч, и их число непрерывно увеличивалось, аплодировали.
— Да, настоящее событие! — воскликнул КСОЛОТЛЬ. — Где мой нож, Кассандра?
— Здесь, дорогой, — сказала Кассандра и положила ему на ладонь скальпель из нержавеющей стали. КСОЛОТЛЬ посмотрел на него и нахмурился.
— Так неправильно. Годится только кремневый нож, причем на нем должно быть немного засохшей крови. И где расширители грудной клетки из лосиных рогов и жадеитовые извлекатели сердец?
— У нас есть новейшие инструменты для операционных. Попробуй к ним приспособиться; мы сделали все, что могли.
КСОЛОТЛЬ вышел под свет прожекторов. Аудитория, все еще не подозревающая о своей судьбе, зааплодировала, когда он поднял руку с блестящим скальпелем. КСОЛОТЛЬ повелительно взмахнул рукой, наступила тишина.
— Жители ада, — сказал он. — Боги велели передать вам.
Внезапно КСОЛОТЛЬ оказался возле алтаря в другом храме. Прямо перед ним возвышались высоченные героические фигуры двух богов. Оба были в масках, но он легко их узнал: Тескатлипоку по дымчатому зеркалу, а Кецалькоатля по цветущей ветви.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});