сын торийского императора и глава собрания рейтната их страны. Гости с другого материка уже месяц обитали во дворце, обсуждая разные аспекты политического и экономического сотрудничества. Торийский принц весь этот срок вовсю увивался вокруг Ульяны, и его мотивы считывались легче лёгкого: раз уж Велейской империи достался один из двух сильнейших менталистов мира, то почему бы им не поделиться с соседями вторым?
«Какое счастье, что они завтра отбывают восвояси, а то как бы мне не пришлось отказывать заграничному принцу в его предложении руки и сердца. Точнее, только руки, но мой отказ всё равно вызовет внешнеполитический скандал и напряжение между странами... Пожалуй, придётся немного «отговорить» принца от его матримониальных намерений», – решила Ульяна и втихаря подправила эмоциональный фон принца. Ничего криминального: лишь чуток неуверенности в себе (ему не помешает!), чуток побольше страха перед менталистами, чуток усталости и желания отложить на потом.
Мать, кажется, заметила проведённую диверсию: по её тонкому лицу скользнула одобрительная задорная усмешка, которую представитель торийского рейтната отнёс на свой счёт и рискнул пригласить белокурую мать Ульяны на танец. Кружась по залу с торийским принцем, немного сникшим после её лёгкого воздействия, Ульяна с улыбкой наблюдала за тем, как замялась мать, как от отца (несомненно, следившего за женой и наверняка подслушавшего речи торийца магически усиленным слухом) летят искры негодования и ревности. Вот отец широким шагом направляется к супруге, и толпа раздвигается перед главой тайной канцелярии, как морская вода перед килем военного корабля.
– Первый свой танец жена обещала мне! – безапелляционно заявляет отец. – И второй. Собственно, и третий тоже...
Тон отца ясно давал понять, что этот счёт обещанным танцам он готов продлить до бесконечности. Ториец с испугом отшатнулся, и Алеся Хальер с подчёркнуто покорным видом проследовала к танцующим парам под руку с мужем. От гостей пришла волна сочувствия к несчастной жертве признанного чудовища Велейской империи, вынужденной жить с мужем-тираном.
«Настоящим драконом абсолютно точно является мамочка, – окончательно определилась Ульяна, кто есть кто в паре её родителей. – Это ж надо так суметь: стать единственным в истории сильным менталистом, которого искренне жалеют, а не боятся!!!»
Отделавшись от навязчивого внимания заграничного принца, Ульяна вышла из бального зала и проскользнула в коридор, ведущий к личным покоям родителей в королевском дворце: им было выделено три комнаты на втором этаже. Защитная магия на двери приветливо мигнула, узнавая её и беспрепятственно пропуская в помещение. С облегчением рухнув в удобное отцовское кресло, Ульяна позвонила подруге.
– Привет вельможным дамам! Как императорский бал? Как принцы? Сколько предложений руки сердца? – со смехом поинтересовалась Ира, отвечая на вызов амулета связи. Фоном звучала музыка: студенты университета вечер выходного дня проводили тоже не за учебниками.
– Не напоминай про принцев и предложения, – тяжко вздохнула Ульяна. – Никогда не понимала желания сказочных героинь попасть на бал во дворец и встретиться с принцем. Бедняжки просто не знают, о каком ужасе мечтают! Будь моя воля – век бы к дворцу не подошла и спряталась бы ото всех принцев! Как там мой сероглазик?
– Сероглазик отлично, могла бы сразу предупредить, что курируешь такого красавца – я бы с большим энтузиазмом согласилась за ним присмотреть в твоё отсутствие! – хохотнула Ира.
Она была иномирянкой, из развитого технического мира, великосветские приёмы в императорских дворцах считала причудливым изыском старины и горячо сочувствовала подруге, живущей параллельно в двух реальностях: в дремучем средневековье империи и современном мире Греблина. До Ульяны донесся звон бокалов и объявление: «Дамы приглашают кавалеров!»
– Мой подопечный с вами там развлекается? – подавляя досаду, спросила Ульяна. Она, значит, во дворце мается, а он весело проводит время в приятной компании. И не надо напоминать, что Яр ей никто, что он ничего ей не обещал и вообще терпеть её не может – она сама в курсе!
– Куда там, хоть я приглашала. К слову, не только я: новенький иномирец всем приглянулся: вежливый, неглупый, с чувством юмора и, как бы это сказать, с внутренним стержнем. Сильный характер в нём чувствуется, что сразу привлекает к мужчине все свободные девичьи сердца, даже немного жаль, что моё сердце уже занято. Мой Лирн говорит, иномирец до сих пор сидит в учебном корпусе целителей: как пришёл с раннего утра в третью зону вместе с Воргом, так ещё не возвратился оттуда. Я выдернула твоего подопечного из лабораторий только на краткий обязательный курс и на визит домой. Правда, дома он не задержался: вернулся тем же порталом, на котором добрался в свой мир, отсутствовал от силы двадцать минут – уж не знаю, кого и о чём предупредить так быстро успел. Так что один портал я тебе сэкономила, подруга.
– Спасибо. А остальные иномирцы?
– Трое ушли в свой мир до вечера, вернулись недавно и сейчас тут: пляшут, участвуют в конкурсах и развлечениях наравне со всеми. Шестеро из другого мира тоже тут, но идут танцевать только, если их прямо пригласят, сами никакой инициативы не проявляют. Кстати, они отказались от визита домой: уточнили, обязательна ли данная процедура, и отказались. Слушай, с этой шестёркой точно всё нормально? Странные они.
– Это же иномирцы, для них странными кажемся мы. Не все миры похожи друг на друга, ты же знаешь. Всегда есть исключения из массы схожих объектов. Как Багира?
– Валяется на твоей кровати и никуда не желает выходить. Я оставила рядом с ней включенный амулет связи: если понадоблюсь, она рыкнет.
– Я тоже ей амулет оставила, но она их терпеть не может, – вздохнула Ульяна и напомнила себе, что большого хищного зверя не принято приводить на бал, даже мать пришла без своего аскольда. Могучий, хоть уже стареющий, зверь по имени «Вождь» был оставлен дома – присматривать за младшей из Хальеров, помогая домочадцам в этом благом деле.
«Нервные люди живут в нашей империи: менталистов боятся, сильных магов боятся, крупных хищников боятся, хоть все знают, что аскольды разумны и на людей не охотятся. Особенно на балах не охотятся, но всем известные истины никого не успокаивают, а я сиди и переживай!» – раздраженно думала Ульяна, собираясь с силами для возвращения в зал.
И почему именно её угораздило родиться в семье главы тайной канцелярии и хранительницы портала? Почему бы папочке и мамочке не быть менее заметными персонами в империи?
Временами Ульяну охватывало желание возродить своё «родовое проклятье» и стать всеми забываемой невидимкой. Зря она в детстве