Каленберг просмотрел фотографии мужчин и задержал свой взгляд на снимке Гай.
— Их досье находится в том же конверте, сэр.
— Спасибо… Вы мне пока не нужны.
Когда Тэк ушел, Каленберг снова вынул фотографию Гай и внимательно рассматривал ее несколько минут. Потом открыл ящик стола и спрятал снимок. Какое-то время он был занят изучением досье всех четырех авантюристов, списка снаряжения, ознакомился с сообщением, что их лагерь расположен неподалеку от Менвилля и что вчера туда прилетел вертолет. Уложив бумаги в конверт, он некоторое время просидел в неподвижности, с каким-то странным выражением лица. Потом, видимо, приняв решение, он нажал на кнопку, приводящую кресло в движение. Щелкнув пальцами, чтобы привлечь внимание гепарда, он выехал в сад, на широкую аллею, чтобы отдохнуть.
В 11.00 Каленберг снова сидел за своим письменным столом и до обеда занимался делами. Обед его был более чем скромен. Затем он вызвал к себе Тэка.
— В какую сумму обошлось мне это кольцо?
— Шестьдесят тысяч долларов. Когда мы спрашивали у Мэрсиала, он запросил за него двести пятьдесят тысяч. Через посредников оказалось гораздо дешевле. А теперь Мэрсиал предлагает Чалику полмиллиона, чтобы тот вернул похищенное кольцо. Это кольцо одно из самых дорогих сокровищ Борджиа.
— Ну так вот, у меня появилось желание дать ему возможность вновь завладеть кольцом, — сказал Каленберг, пристально глядя на Тэка, который при этих словах застыл на месте. — Мне будет очень интересно наблюдать за всей этой операцией. Задача четверки состоит в том, чтобы раздобыть кольцо, не так ли? Так почему бы им не позволить добраться до моих владений? Вы сказали, что женщина очаровательна… Кроме того, мне будет интересно узнать, способен ли Феннел, считающийся одним из самых крупных специалистов по вскрытию сейфов, пробраться в музей. Так что не будем им мешать. А на вас ложится задача продумать детали.
— Вы позволите им выкрасть кольцо и убраться отсюда? — удивлению Тэка не было границ.
— Им не будут препятствовать проникнуть сюда. Что касается ухода, то тут вопрос более сложный. И если им все же удастся отсюда выбраться, мне кажется, они будут вправе оставить кольцо у себя. — Каленберг снова пристально посмотрел на Тэка. — Вы поняли?
— Так точно, сэр.
— Мы позволим им проникнуть сюда, но максимально затрудним уход. Я полагаю, что крокодилы имеют право разнообразить свое меню.
Тэк прищурил глаза.
— Короче говоря, уйти они не должны?
— Если они проникнут в музей, было бы неразумно позволить им уйти — они могут проговориться. А я совсем не горю желанием встречаться с сотрудниками Интерпола. После потери бюста Юпитера Ватикан был очень недоволен… Как этому мошеннику удалось выкрасть бюст, мне до сих пор непонятно. Нет, Интерпол не должен знать, что часть нашего музея расположена под землей.
— Значит, вы не собираетесь возвращать кольцо Мэрсиалу?
— Наоборот. Кольцо я верну. Но агенты Чалика… навсегда останутся в Африке.
Тэк не совсем понял, что имел в виду Каленберг, но промолчал.
— А наши зулусы не прочь будут поохотиться на людей, — продолжал Каленберг. — Они тоже имеют право на разнообразие…
— Им можно довериться, сэр.
— Да… У них, конечно, примитивные суждения. Правда, скорее всего, до охоты дело может не дойти. Наши гости могут просто заблудиться в дебрях Африки. Но как бы то ни было, зулусы должны быть в курсе дела. Пообещайте им хорошее вознаграждение. Я полагаюсь на вас в этом вопросе.
— Хорошо, сэр.
— Должен признаться, что подобная охота развлечет меня, — сказал Каленберг, поджав тонкие губы. — А когда с людьми Чалика будет покончено, я верну кольцо Мэрсиалу. — Каленберг поднял глаза на Тэка. — Но главное — не совершать ошибок. Мы поставим себя в рискованное положение, если хоть одному из агентов удастся ускользнуть. Как вы думаете, есть у них такая возможность?
Тэк на мгновение задумался, потом пожал плечами.
— Никакой, сэр.
— Я тоже так думаю, — сказал Каленберг и, вспомнив о фотографиях, добавил: — Только женщину будет жаль.
Выждав еще некоторое время, Тэк спросил:
— Это все, сэр?
— Нет… Принесите мне кольцо Борджиа.
Когда Тэк вышел, Каленберг снова нажал на кнопку селектора.
— Пришлите ко мне Кемоза.
Несколько минут спустя в кабинет Каленберга вошел старый, сгорбленный банту, одетый в ослепительно белый халат. Кемоз служил слугой еще у отца Каленберга, теперь он наблюдал за порядком и следил за слугами в доме.
— Старый колдун и знахарь по-прежнему живет в моих владениях? — спросил Каленберг.
— Да, хозяин.
— Я его давно не видел и решил, что старик уже отдал богу душу.
Кемоз промолчал.
— Мой отец как-то говорил, что старик — большой знаток ядов. Это верно?
— Да, хозяин.
— Найдите его и передайте, что мне нужен яд, убивающий через несколько часов. Как ты думаешь, у него есть такой яд?
Кемоз решительно кивнул.
— Вот и прекрасно. Яд мне понадобится завтра утром. Позаботься о том, чтобы колдуна хорошенько отблагодарили.
— Слушаюсь, хозяин. — Кемоз поклонился и вышел.
Каленберг принялся за изучение каких-то деловых бумаг. Через несколько минут в кабинет вошел Тэк, неся небольшую стеклянную шкатулку, в которой на синей бархатной подушечке лежало кольцо Борджиа.
— Оставьте его у меня, — проговорил Каленберг, не поднимая глаз.
Закончив дела с бумагами, Каленберг взял в руки шкатулку, открыл ее и вынул кольцо. Затем выдвинул ящик письменного стола и достал оттуда небольшую лупу в оправе. Тщательно рассмотрев кольцо вооруженным глазом, он наконец обнаружил под большим бриллиантом микроскопическое отверстие, которое сообщалось с крошечным резервуаром для яда.
Они выехали из отеля «Интернациональ» в половине десятого и направились на машине в сторону Гаррисмита по Шестнадцатому национальному шоссе.
Все были одеты соответствующим образом: шорты, гольфы, башмаки на толстой подошве и шлемы, украшенные шкурой гепарда. Трое мужчин не сводили глаз с Гай, когда та садилась в машину. Такой наряд еще больше подчеркивал ее красивую фигуру. А Феннел опять почувствовал непреодолимое желание обладать этой женщиной…
Джонс сел за руль, а Гарри и Феннел устроились на скамейке в глубине кузова. Лендровер с трудом вместил четверых путешественников с багажом. У каждого был объемистый рюкзак с предметами первой необходимости. Рюкзаки затолкали под сиденья.
Тучи затянули небо. Воздух был влажный и тяжелый. Всем не терпелось выехать из города на оперативный простор.
— Дорога обещает быть скучной, — заметил Кен. — До Гаррисмита двести миль. Потом мы свернем с Национального шоссе в сторону Бергвилля. В Менвилле мы будем завтра. Заберем нашего проводника и проделаем последние мили до лагеря. Вот там мы сможем отдохнуть и развлечься. В окрестностях много дичи…
— А кто охраняет вертолет? — поинтересовался Гарри. — Надеюсь, вы не оставили его в джунглях без присмотра?
Кен улыбнулся.
— Для охраны вертолета я нашел четырех банту. Надежные люди, можно на них положиться.
Гай сказала, что рада отъезду из Иоганнесбурга.
— Город мне совсем не понравился.
— Я еще не встречал человека, которому понравился бы этот город, — заметил Кен. — Но вам наверняка понравится Кап. А от Дурбана вы вообще будете в восторге.
Так они болтали о всяких пустяках, а машина пожирала милю за милей. Гарри заметил, что Феннел молчалив и мрачен. Он сидел, немного наклонившись вперед, рюкзак лежал у него под ногами, а глаза все время сверлили спину Гай и ее профиль, когда она поворачивала голову.
Время от времени по пути встречались хижины, по форме напоминающие грибы. Около них суетились банту. Дети пасли стада диких коз. Гай то и дело задавала вопросы, и Кен терпеливо отвечал на них. Феннел не прислушивался к разговору. Он думал лишь о том, как бы остаться наедине с Гай. А когда они останутся одни, он добьется своего, в этом он не сомневался. Рассказы Кена о банту его совсем не интересовали.
Шел третий час, когда они въехали на центральную площадь Менвилля. Площадь была пыльной, но окаймленной цветущими деревьями. С левой стороны находилась почта. Рядом — магазин колониальных товаров, по соседству — универсальный, принадлежащий какому-то голландцу. Здесь можно было купить все — начиная от резиновых сапог и кончая бутылкой сиропа.
Сидящие под деревьями банту с любопытством разглядывали вновь прибывших, а двое или трое из них небрежным движением руки приветствовали Кена, который в свою очередь ответил на приветствие.
— Кажется, вы довольно известны в этих краях, — заметила Гай.
— Разумеется, ведь я часто здесь бывал. Мне нравятся эти люди, и они меня уважают.