— Она сказала, что у неё что-то болит, и какая-то язва может открыться, — пояснил охранник.
— Живот, сильно, — чуть ли не стонала Триш, смотря на врача.
— Тебя мне ещё не хватало, — доктор был очень зол, — из-за этой идиотки не успел домой уехать, теперь скандал будет. Пошли в кабинет, а то ты ещё здесь окочуришься, — Фронкенс открыл дверь в свой кабинет.
Триша прошла в кабинет и посмотрела на врача.
— А какая идиотка не дала вам, доктор, домой попасть? Зараза, — причитала Райэн, но голос делала больным.
— Свон. Её всю исполосовали, и мне пришлось три часа её зашивать и обрабатывать порезы, — прорычал врач, — ложись на кушетку и рубашку подними.
— Свон?! — эхом произнесла Триша и сделала так, как сказал Фронкенс, — а кто, выяснили?
— Не знаю, слышал только, что у Фрайс нашли окровавленную тряпку, — Фронкенс начал пальпировать живот, — из-за этого всю тюрьму проверять будут.
— Что, всё так плохо? — продолжала уточнять Триша, а сама была дико зла. Она не представляла, что Миллс теперь сделает с Рей. Но у самой Райэн было желание её убить, — её насиловали? Она, вообще, живая?
— Не насиловали, только порезали. Руки и ноги полоснули, всю одежду порвали и сильно избили, — доктор посмотрел на Триш, — так где болит-то?
— Сука… Аа? Здесь, вот здесь, — Триш показала на низ живота и вновь показательно застонала.
Фронкенс начал осматривать Райэн, — ну это точно никакая не язва. Сейчас дам тебе таблетку, а если лучше не станет, промывание сделаем.
— Да, таблетки хватит, — сразу ответила Триша, ведь совсем не хотела никакого промывания, — а Свон в сознании? Долго ей теперь здесь валяться?
— В сознании, правда в коматозе, что-то бубнит себе под нос, а внятного сказать ничего не может, — врач встал и отошёл за таблеткой, — недели две, а потом в камере отлёживаться будет.
— Ну хоть жива, — Триша села на кушетке. Она была в диком состоянии гнева, — Рей — паскуда… Не сидится ей тихо.
— Что? — доктор не расслышал, что говорит Триш, — держи свою таблетку и давай в камеру.
— Нет, нет, ничего, — Райэн встала и взяла таблетку в руку, — спасибо, доктор Фронкенс.
— Всё, иди. Охрана, — крикнул доктор и в кабинет заглянул Бен, — уведи.
— Пойдём, — охранник открыл шире дверь и дождался, пока Триш выйдет.
Через десять минут Триша вернулась в камеру. Она дождалась, когда решётка закроется, а охранник уйдёт от их с Миллс камеры, и только тогда повернулась к Реджине.
Пока подруги не было, Миллс вся извелась. Она продолжала метаться по камере. И когда Триш вернулась, брюнетке не терпелось узнать что-нибудь.
— Ты что-нибудь выяснила?
— Это Свон, — коротко ответила Триша и прошла к унитазу. Она тут же выкинула таблетку, которую ей дал Фронкенс.
— Что Свон? Триш, не томи, — Реджина смотрела на подругу, — она кого-нибудь порезала? Или её?
— Её. Исполосовали руки, ноги, сильно избили. Но не насиловали, — говорила Триша и взглянула на Реджину, — это была Рей. Её уже отметелила Шрамер и кинула в карцер, — это Райэн узнала из разговора Бена с другим охранником.
— Тварь! Сука! Мразь! Я убью Фрайс. Что сейчас с Эммой, ты её видела? Как она? — Реджина была в ярости. Она хотела прямо сейчас идти к Фрайс и убить её.
— Не видела, она в изоляторе. Фронкенс сказал, что три часа накладывал ей швы и обрабатывал порезы. Она в сознании, но походу съехала. Говорит, что что-то бубнит, но внятного ничего сказать не может. Две недели в изоляторе пробудет.
Миллс молча села на свою койку. Она не знала, что говорить, ведь если кричать, ругаться, можно и самой угодить в карцер.
— Когда Рей выйдет, ей не жить.
— Не смей! — рыкнула Триш, — хочешь ещё десятку к сроку прибомбить или в корпус Z угодить? Ты ничего ей не сделаешь.
— Сделаю, будь уверена, сделаю, — прорычала Реджина, — она залезла на мою территорию.
— На какую? — Триша зло смотрела на Миллс, — ты не взяла девочку под себя и свою защиту! Ты больше месяца не защищала её. Она не залезла на твою территорию. Я тоже считаю, что её нужно удавить. Но по-умному. Нельзя из-за такой падали ухудшать себе жизнь.
— Почему она её не убила? Почему оставила в живых, тем более она её порезала, — Реджина понимала, что Триш права, и если она убьёт Рей, то точно никогда не выберется из тюрьмы.
— Так она ещё и не насиловала её, — Райэн тоже задалась этими вопросами, — странно, что она остановилась. Если она начала её резать, то явно собиралась убить.
Миллс вообще не понимала, что произошло в ситуации с Эммой.
— Может, их спугнули? Что-то пошло не так в плане Фрайс.
— Это мы узнаем завтра. Нужно надавить на шестёрок, — говорила Триш.
— Я порву завтра Ани, я точно знаю, что она там была, и она знает, что там произошло. И ещё я хочу увидеть Свон… я должна её увидеть.
— Зачем? — спросила Триш, — на хрена тебе это нужно?!
— Просто хочу, — кратко и ёмко ответила Миллс и начала расстилать койку.
— Ты же отказалась от неё. Редж, ты уж реши с ней, что тебе нужно, — говорила настоятельно Триша и тоже стала расстилать койку.
— Да не отказывалась я от неё, — Реджина ударила по верхней койке своей кровати, — я ждала.
— Ты не ждала, ты тянула! — поправила Триша, — хотела сломать, но не дали. Уже жалеешь, небось, что… ждала!
— Триш… хватит! — Миллс стояла, прислонившись лбом к холодной каретке.
— Не хватит, Реджи, не хватит. Что с ней случилось, это на тебе, — сказала, как отрезала Триша, а потом улеглась на койку, не желая больше продолжать разговор.
— Да знаю я, — Реджина была подавлена, так как впервые переживала за пострадавшую из-за неё девушку. Она легла на койку и, отвернувшись к стене, захотела уснуть.
Глава 7
Три недели. Три недели как на зоне строгого режима. Всё по расписанию. Ни минуты свободного времени, которое давалось после работы. Все действия под присмотром охраны. На душ максимум 7 минут. В столовую только колоннами под взглядами вооружённой охраны. Два раза в неделю проверки.
Реджина сходила с ума от неизвестности. Она ждала возвращения Эммы, так как до сих пор не знала, что произошло тем вечером. Миллс так и не удалось прижать к стене Морис из-за тотального контроля.
Единственное, что Триш узнала для подруги, так это то, что повреждения Свон более серьёзные, чем предполагал Фронкенс, и её оставили в изоляторе ещё на неделю. С Эммой никому не было позволено встречаться. Шер не раз просилась её увидеть или помочь в медпункте, но ей отказывали в просьбе. Ейор и с Триш не удавалось поговорить, только перекинуться парами фраз.