не будет твоей победой в споре с братом?
Вот в этом пункте я несколько сомневалась.
– Мы спорили на секс. Петтинг не считается. Иначе я бы уже победил. Учитывая нашу сцену в кабинете.
– Тогда по рукам, – протянула ладонь, чтобы заключить неджентльменское соглашение. И до того как Волк успел пожать мою ладонь, отдернула ее. – Боже мой, ты повелся?
Глава 15
Никита выглядел озадаченным. Опять. Это еще больше развеселило.
– Слушай, ты точно танк. Прешь напролом. Конечно же я не пойду с тобой никуда! Зачем? Чтобы потом у тебя совершенно «случайно» оказалось для Максима видеодоказательство наших шалостей?
Никита завис.
По-настоящему завис. Словно мысленно бил себя по лбу, сообразив наконец, как именно стоило провести сегодняшнее свидание. Получить доказательства, что я с ним, показать все Максу, лишая меня всяких шансов на отмазку. Вообще странно, если Ворошилов-старший всю нашу встречу не записывал хотя бы на диктофон.
– Ты параноичка, – сделал неутешительный вывод горе-босс.
– Я аналитик, – снисходительно парировала я.
– Ты же работаешь в отделе информационных технологий! – Никита нахмурился – видимо, на его жестком диске затесалась ошибка.
– Нет, я работаю в отделе аналитики.
И снова мой ехидный тон. Я, значит, готовлюсь к каждой встрече, планирую каждое свое действие. А начальник не удосужился даже мое дело в кадрах посмотреть.
Стыдоба.
– Почему ты тогда сидишь среди айтишников?
– Потому что начальник у меня… чудак, – гаденько улыбнулась я Никите Андреевичу. – Аналитики уже трижды подавали запрос, чтобы им дали офис побольше, так как сотрудников не получается рассадить на выделенных метрах. Дизайнеры к себе не принимают, меня и еще трех девочек приютили у себя айтишники, спасибо им. А все запросы на расширение вы, Никита Андреевич, отклоняете.
Ворошилов нахмурился:
– Не считал это важным.
– Ну да, какая разница, кто где сидит, правда?
Подумаешь, не беда, если спутаешь стереотипную девушку-айтишницу, которая, скорее всего, кроме экрана ноутбука, ничего другого и не видит, с девочкой-аналитиком. Ворошилов на это рассчитывал? Что соблазнит серую компьютерную мышь, которая из мужчин видела только отстраненных задохликов, поэтому вниманию от супербосса будет безумно рада?
– Начальству же плевать, что нам по десять раз в день приходится бегать туда-сюда – это ведь так, мелочь, – продолжала я бухтеть вслух.
– И что? Я тоже целыми днями курсирую из кабинета в кабинет. – Никита в очередной раз показал себя. Что ему до проблем челяди? Или наоборот – мол, я такой же, как вы. Ношусь, бедный, пыхчу. – Это совсем не напряжно.
– Ну да, когда в вашем дресс-коде не прописаны каблуки.
А еще когда криком можно выбивать из сотрудников, чтобы те работали эффективнее.
Собственно, думаю, это все. Мы с Никитой зашли в тупик. Сидим друг напротив друга, сверлим взглядами – кто первый отступит. Но на этом конец.
Мне стало неинтересно. Ему, я уверена, тоже.
– Аналитик, значит? И кем ты себя видишь через пять лет?
– Никит, давай не будем! – Я устало вздохнула и опустила голову на руки, сложенные на столе. – Я практически уверена, что мы зашли в тупик. А я хотела устроить себе выходной. Так что давай так…
Я положила ладонь на его предплечье:
– Едем по домам. Ты хорошенько думаешь над следующим свиданием. И мы попробуем еще раз. Только без текилы, проституции и приглашений к петтингу в туалете.
– Ты знаешь, насколько мужчины не любят напористых женщин, которые вечно пытаются взять верх? – с иронией спросил Ворошилов, подпирая подбородок кулаком.
– Здорово, что любовь – это точно не про нас, котик.
Эх, так и хочется позубоскалить… А почему нет?
Я пьяненькая и главная. Мне же все можно? Можно даже чуть потрепать босса за щечку. Так сказать, забить последний гвоздь в крышку гроба наших недопустимых отношений. Чтобы точно не возникло ничего нежно-милого.
Он же не оторвет мне руку?
Нет, я пьяна. Но все равно трусиха. Лимит безумств на неделю исчерпан. Подносить пальцы к волчьей пасти? Нет уж.
– Сбегаешь? – Ворошилов откинулся обратно на спинку дивана и посмотрел на меня с привычной дерзостью.
– Ага. И больше не играю в «слабо» и прочие споры, – кинула я уже через плечо.
Боже, как хорошо, что я остановила свой выбор на кроссовках! Каблуки бы просто не осилила. Меня шатает. То ли засиделась, то ли зря повелась на уловки Волка.
Так что нужен новый план. Такси. Домой. Крепкий кофе. И – баиньки. В желудке уйма текилы, немного лайма. И ноль еды. Вроде я в себя закинула пару кусочков картошки фри, но она была такая отвратная, что начинало тошнить. Пока поставила на скачивание приложение такси, умудрилась впечататься плечом в деревянную колонну – зачем их вообще здесь расставили? Чуть телефон не выронила. Будет обидно, если я совсем новенький разобью.
– Сегодня я буду танцевать, как в первый раз…
Бархатистый голос, от которого внутри все сжалось.
Я замерла в проходе. Обернулась.
Волк забрался на сцену и подался в караоке? Не бывает галлюцинаций из-за пары стопок алкоголя. И все равно я не верила своим глазам. Никита Андреевич с вольной интерпретацией известного шлягера стоял на сцене. В дешевом кабаке.
Довела мужика, Геля.
– Не ос-та-вляй… Не ос-та-вляй, – Ворошилов выдавал импровизацию, и я не могла сдержать смеха. Почему поет он, а стыдно мне?
Может, потому что все смотрят на нас двоих? А Ник не попадает в ноты? Или оттого что Волк, кажется, плевать хотел на то, как это все выглядит со стороны и просто продолжал дурачиться, зазывая меня подойти ближе.
Ближе. Ближе…
Я как загипнотизированная подходила к сцене. Наверное, из жалости. Или из глупости. Или… не знаю. Ворошилов-то старается. Голос неплохой, песня не его. Зато мелодия классная, бойкая. Воодушевляющая. Язык сам проговаривает все знакомые с детства слова.
А Никита уже затягивает меня на сцену. Называется – подошла слишком близко.
– Я ни за что…