Каково же было мое удивление, когда в магазине обуви нас ждал не только радушный хозяин, но и вполне однозначно накрытый стол, на котором стояли пирожные, клубника и, конечно же, шампань. От одной только мысли о том, что будет с герцогиней, если она решит отведать еще и это угощение мне стало дурно, однако дама, не обращая внимания на меня плюхнулась на стул, я уже была готова броситься останавливать это безобразие, как хозяин магазина осторожно взял за локоть.
— Поверьте, не стоит ее останавливать! — тихо и торопливо прошептал он мне, пока один из его помощников наполнял бокал герцогине. Мои глаза окончательно округлились и мозг вспыхнул, когда мама моего липового жениха вальяжным жестом вытащила из своей дамской сумочки Quirl (нем. Венчик для шампанского). Нет, я, конечно, знала о существовании этого абсолютно вздорного предмета роскоши, но никогда не удостаивалась чести лицезреть его использование вживую. Однако вот передо мной серебряный венчик, инкрустированный жемчугом, и герцогиня, которая с его помощью удаляет пузырьки воздуха из шампани.
-Рудольфик, я так разикалась по дороге сюда, o mein Gott! (нем. Просто о господи!) Надо срочно запить, чтобы прошла икота, а девочке нужны туфельки, ну и все, что найдешь достойным, — заявила герцогиня, а я подумала про себя, что в принципе в нетрезвом виде она становится вполне терпимой, но тут же отмахнулась от этой мысли. Ну не развивать же мне алкоголизм в свекрови для спасения своих нервов?
Хозяин тем временем с таинственной улыбкой подошел ко мне и предложил следовать за ним, оставив герцогиню на попечении своих двоих помощников, которые буквально купали ее в шампани и комплиментах.
— Да не волнуйтесь вы так, герцогине очень хорошо знакомо заклятие мгновенного отрезвления, но должны же у дамы быть хоть какие-то слабости, — объяснил происходящее мне Рудольф, я уже собиралась также поведать ему, что лист слабостей сей дамы достаточно внушителен, но решила, что разумнее будет сосредоточиться на выборе обуви. Когда мы наконец закончили, я обнаружила герцогиню, вживую демонстрирующую значение слова вдребадан, я прекрасно понимала, что к ювелиру сегодня мы уже точно не попадем, поэтому, загрузив даму, рьяно утверждавшую, что у нее просто небольшой Damen Spritz (нем. выражение, означающее легкую «дамскую» степень радостного опьянения, более похожую на эйфорию), я приказала отправляться домой, тихо надеясь, что поездка домой пройдет спокойно... как же я ошибалась!
Где-то на половине дороги Генриетта вспомнила, что мы так и не выбрали ткани и что у нее есть шикарная модистка. Мне стоило неимоверных усилий удержать ее в карете, и она согласилась отужинать только после того, как я заметила, что вообще-то по ее положению модистки должны ездить к ней, а не наоборот, и выбор тканей мы тоже можем организовать дома, пусть привозят!
— Скажите все-таки, а зачем вам нужен был бастард? — поинтересовалась я, как бы между прочим, спокойным голосом в надежде на то, что пьяная герцогиня поведает мне тайны своего поведения.
В ответ она лишь нахмурилась и громко икнула, а затем щелкнула пальцами, и вот теперь мне стало по-настоящему страшно, потому что на меня смотрела абсолютно трезвая женщина с глазами, полными ненависти, она больно схватила меня за локоть и притянула к себе.
— Если тебе так любопытно наше семейное проклятье, то стоит спросить о нем моего сына. Посмотрим, хватит ли ему смелости сообщить о нем до свадьбы или же он поступит точно так же, как и его отец!
Герхард
Я еле дождался, когда Людвиг наконец соизволит покинуть мой дворец, так мне не терпелось приступить к исполнению своего коварного плана. Наконец король изволил откланяться, оставив меня в покое, но это, впрочем, ненадолго.
— Густав! магафон сюда! И живо! — рявкнул я, а с лица не сходила блаженная улыбка сладкой мести, надеюсь, принцесса любит оперу так же сильно, как и Людвиг!
Пока дамы занимаются столь важным, по их мнению, делом, как трата денег, мне, пожалуй, стоит наведаться в гости, ну и полетать, конечно!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
С этими мыслями я поднялся из кресла и с тяжелым вздохом открыл почти незаметную дверь в боковой стене, и смело шагнул в прохладную темноту.
Все семейное гнездо моих предков было в буквальном смысле этого слова опутано лабиринтом из потайных ходов, фактически, при желании, по замку можно было перемещаться практически полностью незаметно, чем нередко пользовался Густав, наверное, единственный, который знал все ходы и выходы так же хорошо, как и я.
В детстве это было одним из моих самых любимых развлечений: носиться по замку с помощью подземных ходов, испугать прислугу. В то время еще хотелось верить в то, что я большой и страшный дракон. И только одна дверь не поддавалась и никогда не открывалась передо мной... а когда наконец открылась, стало слишком поздно сожалеть о своих желаниях и сокрушаться о цене, которую пришлось за них заплатить. Дорогу к этой двери я знал наизусть, мне не нужен был свет для того, чтобы найти ее. Слегка прикрыв глаза, я положил руку на дверь и открыл комнату, в которую может войти только одно создание: дракон-герцог Хассеншвайн.
— Давненько тебя не было, — прошелестел в ответ противный осипший голос.
Глава 15
Герхард
Я, конечно, не ожидал, что наш семейный хранитель мне обрадуется: характер у этого товарища был ужасный, даже хуже, чем мой, а это, простите, но уровень! Но поддаваться ему я не собирался, поэтому с легкой насмешливой улыбкой прошелся взглядом по знакомому черепу, светящемуся токсичным зеленым светом, и решил не оставаться у него в долгу.
— Извиняться даже не собираюсь! Дел было много, да к тому же, что у тебя может быть нового или интересного? — я с удовольствием заметил, как это зеленое чудо вздрогнуло и, видимо, попыталось состроить недовольную рожицу, что, конечно, для черепа было априори невозможно!
— Неблагодарный мальчишка! Ради тебя и твоих потомков я в свое время пожертвовал своей жизнью! — завопил череп с помощью магии усиливая свой голос и увеличивая размер зеленой дымки, видимо для того, чтобы казаться больше, но, к его сожалению, это не произвело на меня должного впечатления, точнее производило первые год или два, а после. ну разве можно без конца впечатляться от одних и тех же трюков? Нет, конечно!
— Что-то ты не сильно похож на мертвого, орешь вон погромче некоторых живых! — логично заметил я, вложив в эту фразу весь имеющийся у меня в запасах сарказм.
— Только благодаря моей жертвенности перед лицом проклятия, ты появился на свет! — ворчливо добавило это непутевое создание.
— Благодаря твоей заносчивости и глупости это проклятие вообще появилось! — рявкнул я изо всех сил, вот умеет же довести покойный родственничек!
— Ну и зачем явился? — наконец удостоил меня стоящим вопросом череп, видимо, и до него наконец дошло, что этот разговор обоюдных обвинений давно исчерпал сам себя.
— Как ты уже, наверное, в курсе, король решил меня женить и дал благословение на брак,
— я сам не знал, зачем я рассказывал ему то, что череп и так уже знал. Хранитель не мог появляться или разговаривать в других частях дома, но прекрасно знал, что и где происходит. После смерти отца это была единственная фигура, которая связывала меня с моим родом и семьей, поэтому мне было просто необходимо прийти сюда и выслушать от него колкость или две. Отношения с матерью у нас всегда были напряженными: она так и не смогла до конца простить отца за то, что он, влюбленный в нее по самые уши, не рассказал ей о проклятии, и, когда она забеременела мной, стало уже слишком поздно. Мать наверняка любила меня, по крайней мере мою человеческую часть уж точно, но точно так же, как она любила меня человека, ровно настолько же жарко она ненавидела меня дракона, считая именно эту магию виноватой во всем, что произошло с ней, да и со мной тоже! А я.. .Я ведь не мог распилить себя пополам или отказаться от своей драконьей сущности, вот и приходилось искать заменители. тех, кто несмотря на откровенно дрянной характер, все равно принимали меня таким, какой я есть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})