Читать интересную книгу Выходы из тела. Управление реальностью - Владислав Радов

К получению той самой необходимой мне энергии и силы вело несколько путей. Первым и самым важным для меня был путь получения энергии через пребывание в месте силы. Вторым, длительное пребывание просто в чистом природном месте. Третий связан с работой с сексуальной энергией. Существовал ещё и четвёртый, связанный с энергетическим вампиризмом, который я сразу отверг не только из этических соображений, но и из-за того, что на этом пути потерять можно больше, чем приобрести. Возможно, безопасным вампиризмом можно считать лишь состояние взаимной любви, хотя звучит, конечно, чудовищно.

Можно конечно пуститься в долгие философские размышления о том, почему и зачем человек занимается разной пустой и бесполезной тратой времени и сил. Да и могу ли я нравоучительно говорить о каком-то абстрактном человеке или людях. Вероятно, нет, а только о себе.

Мне уже давно не были интересны те игры, в которые мне постоянно предлагали поиграть. Это игры «кто успешнее», «кто талантливее», «у кого машина, квартира круче, дети умнее, жена красивее», «кем гордятся родители» и тому подобное. Эти и многие другие внешние раздражители меня не беспокоили. Тогда что же мне надо? Почему я как какой-то зомби возвращаюсь «с покорённых вершин», чтобы снова испытать состояние тоски и утраты. Я постарался вникнуть в самую суть этого вопроса. И мне кажется, я что-то понял. Это СТРАХ, а кроме всего прочего всё тот же недостаток энергии. Страх перед будущим, страх за завтрашний день, страх смерти. Страх, стыдливо прикрывающийся и оправдывающийся заботой о близких или мнимой эффективностью и нужностью своих действий. Этот страх заставлял постоянно делать какие-то запасы. То денежные, то продуктовые, то запасы отношений и знакомств и так далее. Я всё время работал на какой-то абстрактный завтрашний чёрный день, который никогда не наступал, делая серым настоящее. Это был страх человека, прожившего всю жизнь с рождения внутри человеческой цивилизации, и цепляющегося за неё, как за единственную опору. Я мог сколько угодно долго думать, что куда-то там развиваюсь и двигаюсь. Но мой страх лишь посмеивался над этим. Посмеивался тихонько, чтобы я не мог понять кто мой враг, чтобы я не смог осознать, что он во мне. Страх знал, что пока он держит меня за горло, всё будет лишь игрой со своим эго. Не более того.

Ну что же, я распознал своего главного врага. Но насколько же он силён? Можно ли с ним вообще справиться? Мне захотелось вспомнить, с чего всё началось. И вдруг в моём сознании всплыл эпизод из детства, который, как я потом понял, был самым первым осознанным эпизодом моей жизни. Да, с того момента я начал себя осознавать, то есть я был совсем маленьким. Комната в общаге. Утро. Я описался или чего ещё похуже и лежу в кровати, а мамы нет. Отец, которому или противно было со мной возиться или он решил провести воспитательный момент, не даёт мне вставать. Мои попытки подняться сопровождаются его басистым приказом лежать. И мне страшно от его голоса. Я боюсь и лежу, стараясь не двигаться. Надо же, первое в жизни воспоминание, а в нём уже присутствует страх. Да, страх трудный противник. Но, как говорится «доколе!?»

Решение было принято быстро. Сомнений, метаний и тому подобной смуты больше не было. Требовалось стать максимально независимым. Это касалось всех сторон жизни. Понимая, что подо всем есть энергетическая основа, я знал, что любая патологическая зависимость превращается в воронку, через которую теряется энергия.

У многих людей есть мечта о каком-то особенном образе жизни, ведя который они были бы счастливы, чувствовали свободу, полноту и независимость. И в голове всё складывается вроде бы хорошо, но до тех пор, пока дело не дойдёт до попыток рассчитать такие возможности. И здесь возможные планы, как правило, снова возвращаются на стадию далёкой мечты. Хотя именно такие мечты о свободе не только кажутся, но и являются наиболее простыми в осуществлении. Просто чтобы подойти к пониманию, что всё достаточно просто, нужно сначала освободиться или хотя бы осознать то болото взаимосвязей и самообманов, делающее мечту трудноосуществимой, вызывающее скептическую мысль, что всё это слишком наивно. А болото это не только снаружи, но и внутри человека. Причём подлость ситуации в том, что человек может даже не понимать, что именно сдерживает его полёт. Просто глубина патологических взаимосвязей слишком велика и избавиться от них разом невозможно. Требуется длительная осада. Сначала человек пропитывается тем, что ему впоследствии будет ненужно, называя это приобретением жизненного опыта, а затем по капле выдавливает из себя раба. Но взять верное направление человек всё же способен и без просветления. Каким-то внутренним чутьём.

Примерно в таком состоянии находился и я, когда чувствовал пока лишь необходимость перемен, хотя и не видел какую-то выгоду, которую сулит путь.

Я уже давно мечтал о том, чтобы поселиться рядом с местом силы в каком-нибудь посёлке. Меня уже не пугало то, что пугает почти всех, думающих о возможности такого переезда. Где брать средства к существованию? Этот вопрос всегда из возможных героев делает трусов. Я просто взвесил те гигантские затраты сил на обеспечение себя и своих близких в Москве. И мне стало смешно и даже как-то грустно за то, что это решение о жизни на природе не пришло мне раньше. А, кроме того, за свою жизнь в цивилизации я приобрёл столько навыков, включая способность к выживанию, и разных специальностей, что просто так пропасть мне будет уже очень трудно. Да и идея будущего занятия всё же существовала. Я собирался заняться экологическим туризмом, а возможно и эзотерическим туризмом, погружая уставших от цивилизации людей в дикую природу, водя их козьими тропами, встречая с ними рассветы, и провожая закаты. Это решение не воспринималось, как заурядное бегство от проблем из-за слабости и невозможности их разрешения. Я не хотел убегать, а просто вполне осознанно уйти. Ведь паническое бегство отличается от сознательного ухода. И это не воспринималось, как стремление к фанатичному аскетизму. Скорее это было стремление упростить жизнь, выбросив из неё всё лишнее, наносное.

Почувствовал, как решение перерастает в намерение, испытав при этом то, что вообще трудно описать. Сказка возможна. Я уже в шаге от неё. Хотя я и знал, что рая на Земле не существует. Такое намерение, зарождение которого чувствовал в себе, казалось, невозможно будет преодолеть даже мне самому. Да и зачем? Это было то самое намерение, приход которого так ждал. Это была та самая решимость иметь и действовать, которая горы сворачивает. Если бы я переезжал один, то, вероятно, осуществил бы это настолько быстро, насколько это вообще возможно. Но моим близким потребовалось некоторое время, чтобы осознать, принять, подготовиться и действовать. Меня это не беспокоило. Даже успокаивало, что действие окажется полностью взвешенным и осуществлённым с холодной головой, хотя и горячим сердцем. Теперь я даже к московским пробкам стал относиться иначе. Они мне уже не казались бесконечными, не казались проклятием или судьбой. Теперь я точно знал, что скоро это всё кончится. Я знал, что скоро перестану быть винтиком той странной и непонятной машины, сосущей из меня все соки. Расширить свободу оказалось вполне возможно. И я благодарен своим близким, решившим переехать со мной, за понимание правильности этого шага.

К своему удивлению обнаружил, что я далеко не одинок в своём намерении покинуть «суету городов». Можно было сказать, что подобных мне целое сообщество или даже целый народ. Оказалось, что моё решение уже трудно назвать редким. Даже отшельничеством в большинстве случаев это назвать было нельзя. Люди уходили и уходят жить на природу уже целыми группами, основывая новые поселения или занимая старые нежилые. Я уже готов был поддержать это новое движение полностью, когда начал замечать, что не всё так безоблачно. Уходили то люди группами, а жить долго сообща не умели. Про их жизнь и отношения в большинстве случаев можно было сказать, что они разбивались о быт, как у молодых романтичных супругов. Или люди, влекомые своими романтическими и идеалистическими мотивами, попадали в руки аферистов, оказываясь без денег и земли. Кроме того, групповые переезды всегда попахивали каким-то тоталитарным сектантством, когда очарованные последователи следовали за вполне прагматичным лидером. Я с большой симпатией отношусь к людям, решившим создать своё небольшое общество, построенное на романтических идеалах, и искренне желаю им удачи. Но сам я в такую удачу почти не верю. Для того чтобы достаточно крупное сообщество существовало долго нужна как минимум преемственность идеалов из поколения в поколение. А такая преемственность мне представляется практически невозможной из-за разной мотивации основателей поселения и подросшей в ней молодёжи. Мотивацией основателей было бегство из суетного и порочного, как им казалось, мира. А молодёжи наоборот захочется расширить границы этого поселения и мировоззрения, царящего в нём. Без такой преемственности молодёжь рано или поздно восстанет против основателей поселения. В результате всё это рано или поздно превратится в заурядную деревню, жители которой ходят на голосование, как все. И это в лучшем случае. В худшем всё развалится или превратится в закрытый монастырь какой-нибудь секты.