Резкая перемена настроения хозяйки башни выбила у меня почву из-под ног.
— От чего?
— От ужасных ошибок. Я немало совершила их в свое время, находясь во власти ненависти и обиды, в поисках возмездия… Скоро на твою долю выпадет немало трудностей и испытаний. Если ты услышишь меня, внемлешь моим словам, то тебе удастся избежать их и прожить остаток жизни в ладах с собой, а не в вечных терзаниях. Как это происходит со мной изо дня в день…
Оракул вновь села в кресло и как ни в чем не бывало стала пить чай. Ожидая продолжения, я пристально вглядывалась в ее бледное лицо, однако она издевательски молчала, будто проверяла мою выдержку на прочность.
— Вы говорите загадками. Я ничего не поняла, — мое терпение все-таки лопнуло.
Женщина тяжело вздохнула, сделала глоток ароматного напитка и продолжила, мрачно уставившись перед собой:
— Долгие годы, лежа в постели и глядя в потолок, я представляла по ночам встречу с родителями. Воображала, что они приедут за мной, скажут, как сильно любят, и обязательно заберут домой. Несмотря на обиду и злость, я ужасно тосковала по ним и была уверена, что разлука пробудит в них родительские чувства. Но время шло, а за мной никто не приезжал. Так пролетел год, другой, третий… Чем старше я становилась, тем отчетливее понимала, что моим мечтам не суждено сбыться. Отец и мать забыли про дочь… Однажды во мне что-то сломалось, и я начала строить план мести, продумывать, как лучше наказать их. Впрочем, тебе это прекрасно знакомо. Не так ли, Рина? — с нажимом спросила провидица.
— Все в прошлом, — краснея, оправдывалась я. — Бабушка помогла мне побороть это чувство.
— Уверена? Обида может сидеть в нас так глубоко, что только столкнувшись лицом к лицу с ее виновником, мы узнаем ответ. Хорошо, если твои слова окажутся правдой, — женщина не стала на меня давить. Пригубив из чашки, она продолжила: — Прошло пять лет, прежде чем мы свиделись в очередной раз. К сожалению, при весьма трагичных обстоятельствах. Как оказалось, мои родители наведывались порой во дворец. Не для того чтобы повидаться с родной дочуркой, а чтобы выклянчить у короля денег. Снова. Ведь они имеют свойство заканчиваться, — по мере рассказа предсказательница все чаще заламывала хрупкие пальцы. — Однажды правителю надоели визиты непрошенных гостей. Он приказал посадить их в темницу и в тот же день засомневался в правильности решения. Не желая навлечь на себя гнев, король спросил у меня, как быть: судить моих родителей или отпустить.
Предчувствуя плохой исход истории, сердце забилось так часто, что чудом не выпрыгивало из груди.
— Что вы выбрали? — мой голос звучал тише шороха травы.
— Конечно, я хотела, чтобы их отпустили! — воскликнула прорицательница. — Но обида во мне была столь сильна на тот момент, что я попросила короля сделать это только утром, а ночь продержать отца и мать в темнице. В качестве урока. К тому же полагала, что стану героиней в глазах родителей, когда они узнают, кому обязаны за освобождение. Только все пошло не по плану… Ночью в темнице обрушилась стена. Отец скончался сразу, мать через два дня. Я умоляла Его Величество спасти ее, но даже придворному целителю это оказалось не под силу. Мама так и не пришла в себя, не дала мне знать, что услышала мольбы о прощении и признание в любви, — последние слова прорицательница произнесла шепотом. — За прошедшие сорок лет не прошло, пожалуй, и дня без самобичевания. Стоит ли в таком случае месть и обида всех мучений, которые в итоге выпадают на нашу долю и долю наших родных?
Передо мной никто и никогда не раскрывал прежде душу. Я понимала, к чему клонила оракул, как и то, что ее история могла повториться, правда, уже с моим участием… Но надеялась на лучшее. Все-таки бабушка не отказалась от меня и являлась неотъемлемой частью моей жизни, пусть и недолгой пока.
— Неужели нельзя было предотвратить трагедию? Вы же оракул, — не удержалась я, когда не нашла ответа.
Загадочная женщина уже не раз доказала, что способна на многое. Почему тогда не предсказала гибель родителей?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Прорицательница в несколько глотков осушила содержимое чашки и поставила ее на блюдце. Не спеша. Казалось, она тянула с оправданиями. А может, просто подбирала нужные слова?
— У моего дара есть особенность. Вернее, была. Я не вижу… — она закрыла глаза, сделала глубокий вдох и поспешила исправиться, — никогда не видела своей судьбы или судеб близких мне людей. Сама не раз задавалась вопросом, опять-таки по ночам, как такое могло произойти. Ведь с того дня в темнице не было больше обрушений. В итоге пришла к выводу, что боги наказали меня за гордыню и жажду мести.
— Что сталось с вашими братьями и сестрами? — нарушила я воцарившееся в комнате молчание.
— К счастью, живы-здоровы. Давно обзавелись внуками, — на миг ее взгляд вновь наполнился тоской. — Желая хоть как-то искупить вину, я взяла на себя заботу об их содержании и будущем. Но ни отца, ни мать деньгами не вернуть…
История прорицательницы настолько тронула мое сердце, что мне не терпелось поскорее вернуться в покои, сесть у окна и предаться размышлениям.
— Я благодарна вам за откровенность, только уверена, что не допущу подобных ошибок, — произнесла, едва опустела моя чашка.
— Это не все, Рина, о чем я собиралась рассказать тебе, — остановила меня хозяйка башни. — Познав голод, нужду и предательство, я считала, что счастливой меня сделают бриллианты, золото и закрытое на замок сердце. И глубоко ошиблась. Одиночество убивает быстрее болезни. Не столько тело, сколько душу. Поэтому, Рина, не отказывайся от любви и семейного счастья, когда придет время делать выбор.
Я усмехнулась. Хоть в чем-то она прогадала!
— Насчет последнего мне точно не придется волноваться. Считайте, я уже замужем. Сегодня же напишу Роберту письмо и отвечу согласием на предложение. Он сделал его за час до моего отъезда.
Женщина вскинула руку, призывая меня к молчанию, и, словно мечом, рассекла воздух ребром ладони.
— Не быть тебе с этим юнцом. Судьба поставила точку в ваших отношениях. Впрочем, все было предопределено заранее… Твоя подруга станет ему женой.
Новость оказалась столь ошеломительной, что у меня отвисла челюсть. Вот так поворот! Оливия нередко бросала взгляды на Роберта, но я и предположить не могла, что она мечтала выйти за него замуж.
— Не верю! — выпалила, вскакивая с места, и начала хаотичные движения по комнате. — Оливия не поступит так со мной.
— Поступит, — провидица стояла на своем.
— Говорите, как Майе. Завели одну песню на двоих. Между прочим, это он виноват, что я лишилась жениха, — проговорила сквозь стиснутые зубы. — И какого! Появись этот… варвар на полчаса позже, я была бы уже помолвлена, и Роберт, как истинный минейр, никуда бы не делся от меня.
— Ты злишься на Дамиана, — без тени сомнения заметила она.
— Злюсь, — не отрицала я. — Словами не передать как сильно злюсь. Вцепился в меня, словно репей в собачий хвост. Шага ступить не дает.
Женщина шлепнула в ладоши и звучно рассмеялась.
— Не такой уж он и колючий, как тебе кажется. Да и ты не похожа на собачий хвост.
— Скажите еще, что мне нужно присмотреться к нему, — буркнула я. — Прямая дорога на виселицу. Или на каторжные работы.
— Будешь держать язык за зубами — все обойдется. Тебе не впервой проходить такие испытания. И что плохого в твоих словах? Дамиан — видный мужчина. Многие минейры мечтают женить его на себе.
— Поди, дурмана наелись.
— Не криви душой, Рина. Он нравится тебе, — не унималась провидица, не посчитавшая нужным представиться. — Ты первая положила на него глаз, — многозначительно добавила она, и ее улыбка растянулась от уха до уха.
Разговор о генерале заметно преобразил предсказательницу: щеки покрылись румянцем, в зеленых глазах поселились веселые искорки. Женщину явно забавляли подобные разговоры.
— Я понятия не имела, кто он, — привела весомый довод. — Вы так настойчиво убеждаете меня присмотреться к Майе, словно заглянули уже в будущее. Только не говорите, что он станет моим мужем. Иначе точно сочту, что с рождения проклята богами.