Читать интересную книгу Генрих Третий. Последний из Валуа - Филипп Эрланже

К Екатерине Карл испытывал сложное чувство, состоящее из нежности, страха, злобы и восхищения. Он жестоко страдал оттого, что не был ее любимцем, но не осмеливался ей перечить.

И словно в отместку, с каждой новой обидой, полученной от Екатерины, усиливалась его ненависть к герцогу Анжуйскому. Несколько месяцев Карл верил, что скоро избавится от брата. Разочарование, испытанное им, когда переговоры о браке прервались, превратило его неприязнь к монсеньору в фобию. Он больше не мог видеть улыбающееся лицо того, кто отнимал у него власть, любовь близких, популярность в народе. Однажды монсеньору пришлось почти бегом покинуть покои короля, который уже вынимал кинжал из ножен.

После этого случая Генрих старался не оставаться наедине с братом. Он увеличивает свою личную стражу, и теперь повсюду его сопровождают Виллекье, Дю Гаст, Монтескью, которые под предлогом охраны ограждают герцога Анжуйского от любого не угодного им влияния. Он оказывается окружен людьми достаточно ничтожными, и только два человека – Амио и Мирон – составляют достойное исключение. Но, к сожалению, и они были бессильны примирить братьев-врагов.

Колиньи тут же подлил масла в огонь. Он не скрывает своей неприязни к монсеньору, которому не может простить пристрастия к роскоши и увеселениям, католицизма и – особенно – его военных побед. Король не скрывает радости, узнав, что у него есть такой союзник.

С этой поры Карл горячо привязывается к старому мятежнику, проводит возле него по нескольку часов в день, практически ничего не предпринимая без его совета – по сути, Колиньи обладает могуществом первого министра.

При своем ужасном характере Карл IX был податлив как воск. Адмирал быстро понимает, что Екатерина и монсеньор держат короля в руках, не давая ему ступить ни шагу. Только настоящая война позволила бы ему выйти из-под опеки. Потому Карл и мечтал о шуме боя, барабанном грохоте, запахе пороха. К великому ужасу Екатерины король поклялся разделаться с Испанией.

Был ли адмирал предшественником Ришелье, утверждая, что война примирит между собой французов-католиков и французов-протестантов и что при поддержке Англии Франция сможет вернуть себе утраченное могущество? Страна казалась слишком ослабленной, чтобы вступать в противоборство с сильнейшей державой мира. Шестьдесят лет спустя, когда эта война – с таким запозданием – наконец разразилась13, Испания переживала период сильнейшего упадка, тем не менее с первого же сражения французы терпели неудачу за неудачей. Понадобится четверть века, чтобы они сумели победить. С другой стороны, адмирал сильно заблуждался, полагаясь на помощь Англии.

Екатерина чувствовала, что спокойствию ее государства угрожают. Собиралась ли она вступать в открытую борьбу с адмиралом? Вся ее внешняя и внутренняя политика была ориентирована на протестантов. Она очень хотела брака Маргариты и в то же время вела переговоры о свадьбе молодого принца Генриха Конде и одной из дочерей герцога Клевского, воспитанницы Жанны д Альбре. События в Нидерландах подняли шансы герцога Алансонского, к которому английское общественное мнение было расположено больше, чем к монсеньору. Екатерина снова вполне серьезно рассчитывала породниться с Елизаветой. И как в такой ситуации порвать отношения с «папой протестантов»?

С другой стороны, Екатерина видела, что ее обожаемого сына ненавидит король, ненавидят и протестанты. Герцогу Анжуйскому необходимы были союзники, и получить их можно было только у Лотарингского дома. Однако Гизы не могли примириться со своей неудачей и еще меньше – со славным возвращением ко двору своего заклятого врага Колиньи. Покорные внешне, они терпеливо готовили реванш. Гизы вооружали Париж – против гугенотов, против сторонников умеренности, против двора.

Как это уже неоднократно бывало в истории Франции, настроения в Париже сильно отличались от настроений остальной части страны. Парижане не приняли договора, подписанного в Сен-Жермене, и не могли смириться с терпимым отношением к протестантам. Каждый день кюре настраивали толпу. Мелкие буржуа не могли простить Колиньи кампании 1567 года, во время которой он сжег их загородные дома, и, как настоящие коммерсанты, ненавидели войну. Одна мысль, что торговля с Испанией может прерваться, заставляла их багроветь.

Лотарингский дом, с одной стороны, умело играл на этих настроениях, а с другой – использовал иезуитов: на всех важных должностях у них были свои люди – они могли обратиться за услугой даже к начальнику Бастилии. Иезуиты распоряжались во всех монастырях, во всех церквях города.

Королева-мать, знакомая в общих чертах с этой организацией, настаивает, чтобы монсеньор сблизился с ними – ради укрепления собственных позиций и для того, чтобы нейтрализовать возможных противников. После истории с Маргаритой герцог Анжуйский ненавидел Гиза, но страх потерять свое генерал-интендантство пересилил отвращение.

С этого момента разделение на два лагеря стало более отчетливым: с одной стороны, король, протестанты, умеренные католики, во главе которых стоял маршал Монморанси, с другой – монсеньор, Гизы, непримиримые католики, Париж.

Екатерина лавировала между двумя партиями. Беспокоясь за будущее, она все чаще и чаще обращалась за советами к астрологам. В высокой обсерватории, построенной специально для него, Руджери каждую ночь изучал расположение звезд. Прорицатели, следуя наставлениям древних жрецов, изучали внутренности животных – старая королева, отвергнув Бога, наскучившись людьми, верила только в потустороннее!

Королевский двор Франции 1 ноября 1571 года получил «неожиданный сюрприз». Чуть раньше, 11 октября, объединенная флотилия, куда входили корабли Испании, Венеции и папы римского, под командованием Хуана Австрийского разгромила под Лепанто огромную эскадру султана. Это могло означать исполнение самых дерзких мечтаний Филиппа II.

Тотчас же венецианский посол Контарини начинает уговаривать Карла IX и королеву-мать присоединиться к Христианской лиге. Он также обратился к герцогу Анжуйскому, слава которого значительно померкла перед лаврами дона Хуана Австрийского. Еще один герой-католик! Какая неприятность.

Контарини уговаривает принца: его ждет бессмертная слава, если он возглавит военный поход, который после победы при Лепанто неизбежен.

И неожиданно для всех Генрих выносит на Королевский совет предложение венецианского посланника; однако никто его не поддержал.

На самом же деле гораздо больше, чем Средиземноморье, Филиппа II интересовала Англия, где начинался процесс над герцогом Норфолкским, возлюбленным Марии Стюарт. Елизавета быстро это понимает и направляет к Карлу IX посланника. Она предлагает противопоставить Христианской лиге союз между Англией, Францией, немецкими протестантами и нидерландскими мятежниками. Колиньи был в восторге. Исполненная решимости сделать короля надежным союзником протестантов, она наконец уговаривает Жанну д’Альбре решиться приехать ко двору для переговоров о браке ее сына и Маргариты. Колиньи открыто предлагает Карлу IX вступить в войну с Испанией. Карл отвечает, что следует посоветоваться с королевой-матерью. «Такие вопросы не обсуждают ни с женщинами, ни с церковнослужителями», – отвечает Колиньи.

Так он бросил робкий вызов своему старому противнику – Екатерине.

Одновременно с английским посланником ко двору прибывает посланник папы римского, которому поручено воспрепятствовать браку принцессы с Генрихом Бурбонским. Его миссия полностью проваливается, и, разгневанный, он покидает Францию. Все было подготовлено к встрече с Жанной д’Альбре, которая наконец приезжает, но, к великому разочарованию Екатерины, без своего сына: его она оставляет в Беарне.

Суровая Жанна д’Альбре была шокирована нравами французского двора, где, как она пишет, «не мужчины домогаются женщин, а женщины домогаются мужчин». Она остается довольна красотой своей будущей невестки, но жестоко бранит ее за румяна и яркие туалеты. Марго объявляет ей, что она никогда не перейдет в другую веру. Тогда королева Наваррская, которой ее сторонники запретили прерывать переговоры, ставит вопрос о материальной компенсации.

Она настояла на своем и получила земли вокруг Ажана и Кахора, а также значительную сумму денег. Договор был подписан 11 апреля, а восемнадцать дней спустя – и союз между Англией и Францией, к великой радости Колиньи, который совершенно не сомневался в Елизавете. А между тем она искусно вела двойную игру, одновременно договариваясь с Испанией.

Полный энтузиазма, Карл IX готов воевать. Екатерина нервничает, представляя, как армия герцога Альбы хозяйничает по всей Франции, а Филипп II – в Париже: ведь это вполне могло случиться в 1557 году после сражения при Сен-Кентене. У нее происходит бурное объяснение с Карлом; она доказывала ему, сколь безрассудно вступать в борьбу с испанским колоссом. Вся в слезах она кричит: «Вы пренебрегаете мной, Вашей матерью, и прислушиваетесь к советам Ваших врагов»!