Читать интересную книгу Мой папа самый лучший (СИ) - Ройс Саша

Все логично. Ведь я его девушка.

Я никогда прежде не оказывалась в постели мужчины таким быстрым темпом.

Молодец, Елистратова! Растешь в мастерстве!

Не узнаю себя в последнее время. Что со мной происходит? Или это все ОН виноват? Ведь когда Мирон рядом, я так и выдаю одну ошибку за другой.

Эх…

Передо мной распахивается большая светлая дверь.

Он пропустил меня вперед…

Несмелыми приставными шагами прохожу вглубь комнаты.

Интерьер насыщенный, пестрый, но толком не рассмотришь при освещении двух-трех ночных светильников. Да и мне сейчас не до него. Мой взгляд угрюмо останавливается на большой, нет, огромной хозяйской кровати.

Гляжу на Потемкина. Он подходит к краю высокой постели.

— Я лягу здесь, — его широкая ладонь опускается на самый край пышной постели.

Мирон не спеша огибает кровать и встает у противоположной ее стороны.

— А ты — здесь! — он еще раз пускает руку на противоположный край ложа.

— Хм, — скептически вставляю я.

— От тебя до меня за всю ночь на поезде не доедешь. Так что можешь спать спокойно! — он уверяет меня, словно сказочник.

Мотаю головой.

— Нет.

— Тогда спи на полу, — без напряга он пожимает плечами, — я же не садист какой-то, чтобы тебя принуждать.

Мы встречаемся взглядами и долго держим зрительный контакт.

— Я пойду в душ, — направляюсь к двери, за которой по логике должна скрываться ванная комната.

— Пожалуйста. Я тебе разрешаю, — летит спокойное мне в спину.

Я на миг замираю, но после решаю продолжить путь, так и не обернувшись и не ответив.

Сейчас Мирон спокоен и весел. Но когда он спокоен и весел — взорваться хочу я!!!

Принимаю душ и укутываюсь в красный махровый халат явно приготовленный для меня.

Выхожу в комнату. Мирона здесь нет.

Иду в спальню Авроры и провожу с ней больше часа.

Укладываю ее спать и читаю на ночь рассказ Джека Лондона.

Ей понравилось.

И мне приятно, что мы с малышкой в основном совпадаем во вкусах и интересах.

Возвращаюсь в хозяйские покои. Мирона нет. И тут во мне просыпается любопытство. А где, собственно говоря, его носит?!

Иду до конца коридора. Там вижу приоткрытую дверь и горящий за ней свет.

Угадала!

Я слышу его голос.

Приближаюсь к двери на носочках.

В скором времени, понимаю, что Мирон разговаривает с кем-то по телефону. Через несколько секунд я уже прикасаюсь лбом к прохладному деревянному полотну и бессовестно подслушиваю оставшийся кусок разговора.

— Я приеду к тебе завтра, — пауза. — Чего ты хочешь? В ресторан? Куда??? Я не посещаю такие заведения. Там скучно будет даже мертвецу. Да я усну во втором акте. Ты хочешь, чтобы я всех зрителей перепугал своим храпом?

Потемкин смеется.

— Это как-нибудь без меня. С подружкой. С братом сходи! — в низком голосе появляются нотки раздражения.

Пауза. Сейчас он, скорее всего, выслушивает собеседника… то есть собеседницу!

— Есть вещи, которые я не приемлю. Не хочу и все! Давай так, ты мне не паришь мозг своими театрами, а я тебе покупаю путевку на отдых в Турцию. Хорошо? Сразу бы так. — Авторитарно выдает он. — Все, до завтра, Ксюх! Утром, утром приеду. Пока.

Как только он произносит последнее слово, я толкаю дверь, оповещая о своем присутствии.

Мое появление практически не смущает Потемкина.

— Подслушивала, — его глаза хладнокровно скользят по мне.

— Мы же договаривались, — несколькими шагами сокращаю расстояние между нами и, остановившись в паре метров от стола, за которым сидит Мирон, упираю руки в бока.

— Не перегибай, Лиза, — строго чеканит он и вскидывает на меня возмущенный взгляд. — Я же не пришел к тебе и не в твоем присутствии позвонил… женщине. Это к тебе вопросы по поводу твоего воспитания, что ты чужие разговоры подслушиваешь.

— А ты можешь вести себя прилично? — призываю я, повысив голос на пару тонов.

— Я? В своем собственном доме? — Мирон готов рассмеяться. Уже смеется.

— Хотя бы двери кабинета закрывай.

— Я не выношу духоту. Мне душно, если дверь закрыта. А вообще астматик, если хочешь знать, — попутно сообщает он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да? — сдвинув брови, зачем-то переспрашиваю я.

— Да, — ровно отрезает он.

Вздыхаю, туже затягивая концы пояса халата.

— По существу, у тебя какие ко мне претензии, Лиза? То, что я взрослый сорокалетний мужик, полный здоровья и сил сплю с бабой…э-э-э с женщиной? М-м-м?

Глаза лазурного оттенка неумолимы.

Сказать мне нечего. Да и говорить я не могу из-за подкатившего к горлу кома.

«Пора вызывать такси, Лиза», — прихожу к выводу я, абсолютно потерявшись.

На носках разворачиваюсь к выходу, но не успеваю сделать и шага, когда слышу:

— Я ни к кому завтра не поеду, если ты для меня кое-что сделаешь.

Через плечо кидаю на Мирона ясный и стремительный взгляд.

— Я тебе не рабыня! — прищуриваюсь.

— А я тебе не мальчик.

Сверлим друг друга глазами.

— Разговоры на уровне песочницы закончились?

— Мирон, это ты мне сейчас говоришь? — от возмущения ахаю я.

В следующую долгую треклятую минуту Потемкин, будто специально молчит.

Он покидает кресло и у небольшого бара наливает две порции чего-то там, при этом, не забывая стрелять в мою сторону лукавым взглядом.

Зачем?

Явно что-то задумал.

Я, тем временем, принимаю позу «уговорите меня, остановите меня». Переношу вес на правую ногу, левую чуть выставляю в сторону. Скрещиваю руки на груди. Самую малость надуваю губы и чуть их поджимаю.

— Держи, — ровным тоном произносит Мирон, протягивая мне низкий пузатый стакан.

— Не буду, — мотаю головой.

— Лиза, я попросил тебя взять стакан, а не выпить, — все так же спокойно говорит он.

Мельком посмотрев на него и не обнаружив на лице мужчины ни капли лукавства, принимаю стакан. Зачем-то изучаю содержимое. Янтарная жидкость с кусочками льда.

— Присаживайся.

Я, было, устремилась к креслам у рабочего стола, но хозяин дома меня тут же поправил:

— Нет, не туда, — он кивает на диванчик, который стоит у правой стены от рабочего кресла Мирона, — на нем тебе будет куда удобнее.

Ну надо же какой заботливый.

Не хочу тянуть время. Самой хочется уже определиться: или я остаюсь, или я еду домой.

Я по-домашнему располагаюсь на диване. Сняв шлепанцы, подбираю ноги под себя. Прикрываю обнажившиеся икры полами халата. Благо он длинный и свободного кроя.

Потемкин возвращается в свое кресло. Теперь я сижу по диагонали к нему. На безопасном расстоянии.

Хм. Это все для того, чтобы я чувствовала себя уютнее и спокойнее?

Водружаю стакан на широкий подлокотник и обнимаю его ладонями, словно кружку горячего чая или кофе.

Заняв свои места, кажется, мы готовы к диалогу.

Ожидающе гляжу на мужчину. А он задумчиво гладит свою густую бороду.

— Пей.

— Ты же сказал…

— Один глоток. Пожалуйста, — уже мягче добавляет он.

Вот упрямый! Вечно ему надо командовать! Пыхчу, но глоток делаю.

— Что это? — морщусь.

— Холодный чай. Фирменный рецепт матери.

Чтобы убедиться в правдивости слов Потемкина, пробую еще раз. Вроде бы похоже на чай, только с травами.

— Мирон, может, уже приступим к диалогу? А то у меня складывается впечатление, что ты будто намеренно его откладываешь.

В точку!

Он ухмыляется, на миг отведя глаза.

— Лиза, сейчас без юмора.

Пожимаю плечами, все сейчас зависит от него самого.

Уставившись на рабочий стол, он задумчиво облизывает губы и лишь потом решается на признание.

— То, что ты мне рассказала в гараже, многое меняет. И я боюсь, что ты откажешься от моего предложения.

— Я не понимаю, о чем ты, Мирон, — хмурюсь, а внутри все вопит: “Только не это!”

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Если моя мать тебя действительно «присмотрела»… А в этом у меня уже нет сомнений, — он вздыхает. — Лиза, дело в том, что в последнее время моя мать сильно изменилась. Я все не мог понять, в чем дело. А вот теперь понимаю.