молодой Родион Галицкий.
— Ну и сколько удалось добыть тварей отрядами ваших отцов? — с напускным равнодушием поинтересовался Федор.
— Не понятно, если честно. Отцы говорят, что было убито шесть монстров, а вот смогли забрать только троих. Сейчас делят третью шкуру между собой, она почему-то не пилится, — почесал князь Николай Демидов затылок.
— Это что же выходит? Трех других завалил кто-то другой? — равнодушие мигом слетело с Федора. — Может поточнее спросишь, кто еще в том разломе был?
Николай пожал плечами. Делать все равно было нечего, поэтому пошел искать отца, дабы узнать подробности. Потом вернувшись в свою комнату к приятелям, рухнул в глубокое кресло.
— Даже не знаю, как сказать. Бред какой-то, но не верить отцу не могу, — он почесал затылок.
— Да, говори уже, не тяни кота за причиндалы, — Федор сгорал от нетерпения.
— Пятерых свиноргов оказывается убили два брата Воронцовых, ботаник Вяземский и наш куратор, Валерия Александровна. А вот два отряда наших отцов замочили лишь одну тварь по чистой случайности, — Николай не верил в то, что только что озвучил.
— Да бред какой-то, а как тогда они три туши приволокли? Что-то не сходится, — засомневался Родион Галицкий.
— Отец еще сказал, что четверо сопляков им жизнь спасли в этом разломе. И две туши трофеев отдали запросто так, чтобы бойцы дотащили до выхода из разлома. А сами усвистали куда-то там в горы, — снова почесал затылок князь Демидов.
— Это что же выходит, Воронцовы, Вяземские и Бестужевы запросто на монстров ходят, а мы тут херней страдаем? — окончательно вышел из себя князь Голенищев. — Давайте тоже прогуляемся до разлома и постреляем кого-нибудь.
— Сейчас это не прокатит, вход туда только с письменного разрешения императора, — обломал его Галицкий.
— Так пойдемте во дворец за разрешением, все равно делать больше нечего…
Глава 8
У императора
С самого утра разбудил чертов посыльный от императора, не дав нормально выспаться. Пришлось вставать и выезжать на ковер перед государем. Вот только автомобиля, который жигули, не было. Он остался стоять у разлома. А это значит, что придется добираться на новом средстве, никого заранее не предупредив. Конечно с петлей времени я не переживал, но, если пристрелят в упор, боль все равно испытаю. А мне, если честно, жуть как надоело умирать в последнее время. Только умывшись, позавтракать мне не дали, запряг своего разумного Гоблина и потрусил по набережной. Почему-то эта кличка мне понравилась. Говорят же страшный, как гоблин, так вот мой арахнид, как раз именно такой, ужас ужасающий. От моего вида, не моего лично, а от вида черного огромного щетинистого паука, размером с хороший внедорожник, прохожие шарахались по сторонам. Многие просто застывали, как истуканы, пришлось обходить мимо. Мне нравилось, как люди реагировали на первого увиденного монстра, пугались. У многих людей в глубинах бессознательного сидит первобытный страх арахнофобия — боязнь пауков, поэтому они и замирали, впадая в состояние анабиоза. После того, как мы скрывались с глаз, они постепенно отмирали и начинали мелко дрожать, испытываю жуткий страх. Осознал, что средство моего передвижения совсем не предназначено для мегаполисов, слишком травмирующее для хрупкой психики изнеженных людей. Но выбора уже сейчас не было. Постарался ускориться и проскакивать так, чтобы не до каждого доходило, что он только что увидел.
Ко дворцу добрался довольно быстро, но через вооруженную стражу не рискнул сунуться, решив остановиться, чуть поодаль.
— Гвардейцы императора! Это я Ларик Воронцов, прибыл на аудиенцию к государю. А это не монстр, то есть монстр, но в то же время мое средство передвижения. Прошу по нему не стрелять! — прокричал во все горло, чтобы хоть расслышали и не начали палить, почем зря.
Убить арахнида весьма непросто. Его панцирь вообще не пробиваем ни сверху, ни снизу, прочнее танковой брони. А вот усики, жвала и восемь фасеточных глазиков могут пострадать. И в таком случае никакие собачьи гены разъяренного арахнида не остановят. Он за пять минут скосит всем тут головы. Почему убивать людей Гоблин будет именно таким способом? Так в нем интеллекта больше, чем у человека, а оторвать голову и есть самый быстрый и стопроцентный способ убийства.
Подошел к страже, которая сейчас дрожала в замешательстве, не зная, что и предпринять в такой нетривиальной ситуации.
— Если вы его трогать не будете, — показал рукой на арахнида, — а также к нему не подпустите идиотов, коих всегда находится немало, то он просто подождет моего возвращения. После чего спокойно отправимся восвояси. Представьте этого монстра в виде черного внедорожника, мощный и безобидный, когда просто стоит на охраняемой парковке. Именно так к нему и относитесь.
Когда охрана кивнула на мой прозвучавший монолог, прошел во дворец, привычно следуя по знакомому маршруту в кабинет императора. За мной бежал один из слуг, который должен был соблюсти дворцовые приличия, остановить меня, заставить ждать, потом доложить императору, затем вернуться, помариновать меня еще минут десять, и только потом сопроводить к государю. У меня сегодня, не завтракавшего еще, не было на это столько времени. Дворцовые условности пусть затолкает арахниду в задницу. Хотя это навряд ли у него получится, теперь-то арахнид у меня настоящий, а не для красного словца.
Перед самой дверью слуга каким-то исключительным образом ускорился, извернулся и проскочил первым в кабинет императора, чтобы честь по чести доложить обо мне.
— Илларион Илларионович Воронцов прибыл к Алексею III на личную аудиенцию, — пафосно проговорил он, прежде чем я успел пройти в кабинет императора.
— Что это сегодня как величественно? Раньше мы общались без этого всего, — широко улыбнулся, обнаружив императора одного и занятого какими-то бумагами.
— Привет, Ларик, проходи. Не обращай внимание на вот это всё. Просто многие распоясались и перестали уважать царскую волю. Ужесточили, как при царе горохе, время моей аудиенции, дабы уважали и больше ценили, — развел руками император. — А ты так понимаю даже не завтракал? — посмотрел на часы Алексей III. Прикажу подать сюда, если соизволишь.
Кивнул головой, понимая, что разговор наш может весьма затянуться, многое надо рассказать и обсудить. Особенно взаимоотношения с разумной и полу разумной расами, дабы не усугубить ситуацию, перегнув палку.
Следом за мной, минут через десять, пожаловал запыхавшийся князь Долгорукий, пока мы с императором морили утреннего прожорливого червячка.
— Приятного аппетита. Зачем в такую рань совещание устраивать, — пробурчал