– Недавно ко мне в магазин зашла Нина Кирилловна. Она сообщила мне, что через три дня у вас состоится литературный вечер. Мы много говорили, и я ей предложила устроить его в магазине, но это еще не все, – она обратилась к Даше. – Ты хорошо придумала насчет музея. Помнишь тот письменный стол в углу? Там мы сделаем что-то вроде небольшой сцены, и, поставив маленький спектакль, таким образом проведем ваш вечер поэзии. Как вам эта идея?
Сережа знал, его мама бывает настолько оригинальна в своих затеях, что отказаться от ее выдумок бывает очень сложно. Поэтому он даже не пытался корректировать ее безупречный план, уверенный, что и всем одноклассникам он понравится.
На прощанье Светлана Петровна попросила Дашу оставить ей все, что она принесла, и та согласилась, совершенно забыв про главную свою ценность – дневник.
Позже втроем они шли по вечерней заснеженной улице, сначала молча, потом обсуждая погоду. Казалось, ничего не происходило, и каждый думал о своем. Неожиданно Таня сказала:
– Я знаю теперь, что может быть таким горячим, что не подступиться. Сережа удивленно посмотрел на нее и с каким-то тихим ожиданием радостно произнес:
– Мне кажется, я тоже знаю.
– Вы о чем? – вмешалась в разговор Даша.
– Это загадка такая, – пояснила Таня.
– И что вы ее не могли отгадать? – смеясь сказала она. И Сережа воскликнул:
– Ха! Она не не так уж проста!
– Что ж, давайте все втроем скажем свои догадки. Может быть, они совпадут, и тогда загадка будет разрешена, – философски предложила Таня.
– Кто первый? – весело спросил Сережа.
– Ты, конечно, – вместе сказали девочки, переглянувшись между собой.
– Хорошо. Это – любящее сердце.
– По-моему, – улыбаясь начала Таня, – это слезы.
Даша взяла в руки снег и, слепив крепкий комочек, открыла им свою мысль:
– Сердце может сгореть, слезы могут высохнуть, а вот если долго прикасаться ко льду, то можно так сильно обжечься, что уже потом не подступишься. Поэтому я думаю, что отгадка – лед.
Они вновь замолчали, но на этот раз молчание никто не решился нарушить. Возможно потому, что и так многое друг другу сказали.
Проводили до подъезда Таню, которая, попрощавшись до завтра, шепнула Даше: «Извини за вчерашнее». И теперь Даша, оставшись наконец-то наедине с Сережей, могла выяснить, почему он так прохладно к ней относится и, вообще, было очень холодно. Она вся дрожала и, дуя в озябшие ладони, сетовала на то, что забыла дома перчатки. Разумеется, он дал ей свои, но разве это было каким-то особенным знаком внимания? Впервые она не знала, о чем говорить, а Сережа не решался спросить, за что извинилась перед ней Таня.
До дома Даши оставалось еще пятнадцать минут ходьбы, и надо было как-то преодолеть разделяющую их пропасть. Магазин, где работал Стас был еще открыт. Сережа заметил, как она смотрела на витрину, когда они проходили мимо, и пригласить ее в кафе.
– Спасибо. Я совсем замерзла.
– Совсем-совсем? – шутил Сережа.
Они сели за столик, и к ним тут же, изображая кичливого официанта, с блокнотом и ручкой подошел Стас. Даше стало смешно, когда Сережа спокойно стал заказывать горячий чай, гамбургер и шоколад, а Стас с той же физиономией английского дворецкого отвечал, что ничего из заказанного нет в наличии.
– Как это ничего нет? – спрашивал он.
– Только что съели последний гамбургер и выпили весь чай, – серьезно отвечал Стас. Даша еле сдерживала нарастающую волну дикого смеха.
– Тогда... – начал было заказывать что-то другое Сережа, но она так звонко рассмеялась, что Стас, глядя на недоумевающего Сергея, снял свою маску официанта.
– Ладно, парень, у нас самообслуживание, но ради девушки... Что там? Гамбургер, чай, шоколад.
– Вы с ним знакомы? – равнодушно спросил Сережа, когда Стас пошел выполнять заказ.
– Да, он мой друг, – понемногу успокаиваясь сказала она.
– Кажется, ты мне отомстила за сегодняшний вечер.
– Почему же?
– Может потому, что я посмеялся над историей о твоей бабушке.
– Про кошачий глаз? Я нисколечки не обиделась, но ты ведь все равно не веришь, что это на самом деле было так.
– Да, не верю.
Стас прервал их разговор. Разложив на столе еду, он сел рядом с Дашей и, обняв ее одной рукой, почти нагловато обратился к Сереже:
– Ничего, если я немного посижу с вами? Клиентов пока нет.
– Пожалуйста, а то и мы скоро уйдем, и ты совсем заскучаешь, – острил Сергей. Даша заметила, что Стас как-то странно себя ведет.
– Я смотрю, ты парень шустрый, – язвительно оценил он.
– Стас, там, по-моему, к тебе пришли, – сказала Даша, внимательно наблюдавшая за людьми, подошедшими к стойке бара.
– Увидимся, – сухо произнес Стас. Помахав рукой своим друзьям, Даша снова заговорила с Сергеем:
– Ты, наверное, расстроился... Скажи, почему ты выбрал «любящее сердце»?
– Каждому свое. Пословица такая. Ведь и ты зачем-то выбрала лед.
Они оба посмотрели в окно. Поздний вечер вступал в свои права, и им уже надо было отправляться по домам. Теплое и уютное кафе припомнило Даше эпизод из одного французского фильма, в котором совершенно незнакомые друг с другом мужчина и женщина, прячась от дождя, сидели в красивом ресторане, но только за разными столиками. И он и она были одиноки, поэтому преодолевая свое одиночество, пытались познакомиться. Хотя это и не Франция, не роскошный ресторан и даже сидела она всего лишь за одним столиком, к тому же, со своим одноклассником – все равно Даша чувствовала, что, если не расскажет все здесь и сейчас, то не сделает этого никогда.
Он пил чай, продолжая задумчиво смотреть в окно и иногда поглядывая на часы. И почему-то ему тоже не хотелось идти домой.
– Сережа, с тех пор, как мы познакомились... Короче, – взволнованно начала она, – я чувствую, что ты избегаешь меня. Может быть, глупо говорить так, но я не хочу недомолвок. Ответь прямо, будет ли между нами дружба или...
Он слушал ее и не мог поверить собственным ушам: Даша Миронова, которая не должна позволять себе таких унижений, сейчас пытается выпросить какую-то дружбу.
– Эти слова ни к чему, и я не понимаю, зачем ты хочешь казаться умнее, – как можно вежливее сказал он.
– По-твоему я глупей, чем Таня? – обиженно, но с усмешкой спросила Даша. Он не знал, что ответить, и разговор становился похожим на сильно натянутую струну.
– ... Или глупее тебя? – не отступала она.
– Послушай, не в этом дело...
– Ты же сам сказал, что я из себя что-то там воображаю, – еще больше горячилась Даша. – Мне ясно, не будем друзьями.
– Прекрасно! Насколько я тебя знаю, Даша, ты всегда все решаешь сама, и я тут ни в чем не виноват. Если ты хочешь быть во всем первой и неповторимой, то я вообще не стану тебе мешать. Сама подумай, зачем мне соперничать с девчонкой.