Читать интересную книгу Истребители — на взлет! - Михаил Жирохов

Начавшиеся в конце 1941 года поставки авиатехники западного производства пока не играли заметной роли.

Что касается изменений в подготовке летного состава, то они, несомненно, были. Причем это напрямую было связано с общим положением на фронте. Так, за вторую половину 1941 года из западных прифронтовых районов в глубь страны было перебазировано 38 авиашкол, в том числе 12 истребительных.

В этот же период (1941 г. — начало 1942 г.) на базе личного состава и материальной части летных школ было сформировано 140 авиаполков. За 1941—1942 гг. из школ убыло в действующую армию 8366 человек личного состава, для формирования полков в школах и для других частей было изъято 2349 самолетов{26}. Вот некоторые примеры: в ноябре 1941 года на базе Качинской школы пилотов был сформирован 627-й иап, на базе Борисоглебской школы сформировано пять полков и одна авиаэскадрилья; Батайской школой пилотов сформировано два авиаполка и одна авиаэскадрилья, в действующую армию убыло 478 человек, из них 225 человек летного состава. До эвакуации Батайская школа пилотов несла круглосуточное дежурство по обороне аэродромов, города и железнодорожного моста через реку Дон.

Уход в 1941 году значительной части наиболее подготовленного летного, преподавательского и технического состава в действующую армию затруднил в этот период выполнение планов подготовки авиационных кадров. Вчерашний курсант без методического и летного опыта становился инструктором или преподавателем, что сказывалось на качестве подготовки выпускников. Низкое качественное состояние учебно-материальной базы ВУЗов на новых местах дислокации затрудняло, а иногда совершенно срывало процесс их подготовки. Кроме того, на школы одновременно возлагались задачи по переучиванию полков, обслуживанию перелетающих авиачастей и отдельных самолетов, патрулирование в системе ПВО.

Необходимость ускоренной подготовки кадров ВВС для фронта, а также недостаток самолетов и нерегулярное снабжение школ ГСМ с первых же дней войны потребовали перевести все школы летчиков ВВС на новую поточную систему обучения. Планирование выпусков при такой системе обучения производилось ежемесячно, в зависимости от количества отпущенного горючего и наличия материальной части. Средний срок прохождения летной программы определялся в 45—50 летных дней. Применялась также и система выборочного обучения, когда в первую очередь готовились наиболее способные курсанты. Срок обучения для них сокращался, особенно форсировалась наземная подготовка.

Если говорить о трудностях и недостатках, то следует сказать, что общий уровень подготовки офицерского состава ВВС значительно упал, ведь в высшие офицерские школы и авиаучилища из частей и школ направлялись, как правило, менее подготовленные офицеры, в которых на прежнем месте службы были менее заинтересованы.

Увлечение ВУЗов поточным методом подготовки и неиспользование возможностей форсирования обучения курсантов со средней успеваемостью привело впоследствии к накоплению в школах большого количества курсантов приема 1941—1943 гг.

На 1 января 1942 года в системе ВУЗов ВВС имелось 51 военное учебное заведение (47 летных школ, 2 авиаучилища летчиков-командиров, курсы усовершенствования, авиаучилище штабных командиров).

Вскоре после начала Великой Отечественной войны ВУЗам была поставлена задача готовить авиационные кадры на новых типах самолетов — ЛаГГ-3, Як-1, Пе-2, Ил-2. Постановлением ГКО от 7 февраля 1942 года 4 школы пилотов, а приказом НКО от 17 февраля 1942 года еще 5 школ были переведены на подготовку курсантов на новой авиационной технике. Несколько позже еще 6 школ были перевооружены на новые самолеты. Одновременно с переходом на обучение на новой материальной части, расформированием, изменением профиля подготовки продолжалось перебазирование школ. В тыл страны в течение года перебазировалось 15 авиашкол.

МОСКОВСКОЕ «СИДЕНИЕ», ЗИМА 1941—1942 гг.

Начало 1942 года отличалось необыкновенно снежной и морозной зимой (например, 4 января была зафиксирована температура -42 градуса), что во многом сковало действия противников. Немецкие танки группы «Центр» были остановлены в районе Калинина и Калуги. Причем в декабре 1941 года остановить практически постоянные рейды конницы и партизан на этом направлении удалось только с помощью переброски дополнительных сил люфтваффе — так, с африканского театра боевых действий прибыли части 2-го Воздушного флота.

С другой стороны, советские авиационные части на западном направлении к 1 января 1942 года располагали примерно тысячей самолетов, которые были разбросаны между ВВС Калининского и Западного фронтов, ВВС Московского военного округа, 6 ИАК ПВО, а также отдельными сводными группами.

Хотя обе стороны испытывали серьезные проблемы с эксплуатацией авиатехники в столь суровых условиях, советские летчики все-таки находились в лучшем положении. Например, практически сразу все истребители получили лыжное шасси, которое хотя и несколько снижало характеристики, однако позволяло базироваться практически везде.

Боевых вылетов из-за погодных условий было немного: так, за январь 1942 года ВВС Западного фронта выполнили 4175 боевых вылета, при этом было заявлено о сбитии всего 20 вражеских самолетов в воздушных боях. Собственные потери составили 74 самолета, из которых 24 истребителя.

ВОЛХОВ, ВЕСНА-ЛЕТО 1942 г.

26 февраля 1942 года советская Ставка Верховного Главнокомандования издала директиву, согласно которой 2-я ударная и 54-я армии Волховского фронта должны были начать встречное наступление в рамках фронтовой операции и соединиться в Любани до 5 марта, разгромив Любань-Чудовскую группировку неприятеля. После этого предполагалось нанести поражение Мгинской группировке и тем деблокировать Ленинград, а по возможности создать условия для разгрома германской группы армий «Север». Хотя все армии, входившие в состав фронта, уже долгое время были задействованы в боях и понесли тяжелые потери, все-таки в распоряжении генерала Мерецкова находилась очень значительная сила.

В феврале у него имелось в наличии 25 дивизий, 9 бригад и 36 отдельных батальонов плюс авиационная группировка в составе примерно 400 боевых самолетов. Естественно, к началу операции потрепанные в боях части 2-й ударной и 54-й армий получили пополнения практически до штатного состава и дополнительно усилены дивизиями, переданными из резерва фронта. Воздушное обеспечение возлагалось на восемь авиаполков РВГК, ДВА и ВВС Ленинградского и Волховского фронтов.

Немецкая сторона могла противопоставить советскому наступлению только наличные силы 16-й и 18-й армий в составе 14 дивизий под общим командованием генерала Линдеманна. При этом дивизии также уже давно находились в непосредственном контакте с противником и получали небольшие пополнения от случая к случаю. Однако же немцы имели все преимущества обороняющейся стороны, и к тому же очень многие бойцы Линдеманна были закаленными в боях опытными ветеранами. Что касается авиационной поддержки, то во всей группе армий имелась только одна полнокровная воздушная эскадра — JG 54, а также штаб и первая группа KG 3 (с базой на аэродроме Дно), штаб и третья группа StG 1 и вторая группа StG 2, причем удовлетворить все запросы наземных войск на столь растянутом фронте было явно выше их сил. Таким образом, максимум, на что могла рассчитывать попавшая под удар Любань-Чудовская группировка, — это одна истребительная группа и по два-три штаффеля от каждой бомбардировочной эскадры. С другой стороны, немецкие самолеты качественно значительно превосходили советские машины, а подготовка пилотов люфтваффе была лучше, чем у подавляющего большинства их противников.

В последних числах февраля и начале марта 54-й армии не удалось добиться сколь-нибудь серьезного успеха — из важных населенных пунктов была взята лишь станция Погостье, а глубина образовавшегося в немецкой обороне прорыва не превышала 20 км. Зато 2-я ударная смогла прорваться на 75 км в западном направлении и на 40 км — в северном, не дойдя до Любани каких-то шести километров. Но при этом стремление к скорейшему выполнению поставленной задачи и игнорирование ситуации, сложившейся на флангах ударной группировки, привели к тому, что фронт армии растянулся до 200 км и образовал «Любанскую бутылку» с очень узкой горловиной в месте прорыва шириной чуть более четырех километров.

И этот коридор между деревнями Кречно и Мясной Бор, бывший единственной линией коммуникации 2-й ударной, немцы изо всех сил старались перекрыть, а советские войска (части 52-й и 59-й армий) — удержать и расширить.

Уже на начальной стадии операции у наступавших советских войск возникли две весьма серьезные проблемы: во-первых, бойцам приходилось двигаться по лесисто-болотистой местности при полном отсутствии каких-либо дорог, что чрезвычайно затрудняло снабжение армий. А во-вторых, летчикам люфтваффе практически сразу же удалось выбить инициативу из рук противника и завоевать локальное господство в воздухе. Так случилось главным образом потому, что советские ВВС, как и их противник, были вынуждены распределять свои усилия между собственно Ленинградом и Волховским фронтом, а это создавало повышенную нагрузку на летный состав и наземный персонал. При этом немцы получали преимущество в силу гораздо лучшей способности оперативно реагировать на изменение обстановки и благодаря хорошо развитой сети вспомогательных полевых аэродромов. В общем, в начале марта истребители JG 54 смогли создать на Волховском фронте вполне благоприятные условия для действий бомбардировщиков, что не замедлило сказаться на положении 2-й ударной армии. Так, в своем докладе Мерецкову командующий армией генерал-лейтенант Н. Клыков отмечал следующее: «…В воздухе все время господствует авиация противника и парализует действия войск. Дорожная сеть в плохом состоянии… Подвоз фуража, продовольствия, горючего и боеприпасов далеко не обеспечивает существующих потребностей. Для развития успешного наступления надо три свежие дивизии, дивизион ракетных установок, не менее двух автобатальонов, не менее трех дорожно-строительных батальонов, не менее пятнадцати бензовозов, сено, пополнить конский состав и прикрыть армию с воздуха».