Читать интересную книгу Те, кто выжил - Андрей Круз

— А ничего, — ответил я ей. — Они нас так и не видят, поэтому думаю, что скоро они уедут.

— А если не уедут?

— Там посмотрим, — ответил я философски. — Одно из двух — или уедут, или не уедут. Если не уедут, поглядим, что будут делать дальше.

— И?..

— Удерем, — ответил за меня Сэм. — За нашей машиной так просто не погоняешься. Вон туда, в поля, поедем, и никакой джип не догонит. И здесь холмики везде, прямого выстрела никак не добьешься.

— Ага, — согласился я с ним. — Мы быстро-быстро убежим.

29 мая, вторник, утро. Баскония, автотрасса «дель Кантабрико»

Нас так никто и не заметил. Нападавшие растворились в ночи минут через двадцать после перестрелки, и, когда рассвело, мы увидели лишь расстрелянную машину на дороге, а возле нее три трупа. Кто это такие, кто на них напал, зачем — не суть важно, нам не узнать, да нас и не касается. Хорошо, что не на нас, вот и вся радость. Немало: в принципе мы опять оказались в числе тех, кому повезло, а таких в мире остается все меньше. Даже разглядывать не стали, что же там случилось на шоссе, выехали на дорогу чуть дальше в стороне и покатили на север.

Ехали осторожно, гоняли постоянно рацию в режиме сканера, надеясь, что это предупредит нас о возможной опасности, но ловились все больше никому не понятные и ничего для нас не значащие переговоры. Да и те нечасто, в основном эфир был пуст. И мертв.

После городка Алтзола наткнулись на большую пробку. Уже начались Пиренеи, дорога поджималась вверх, спускалась в долины, огибала горы. «Унимог» карабкался на подъемы легко, на спусках тоже держался отлично, так бы и ехали, но…

Сэм выругался очень выразительно. А потом я, уже по-русски, еще грубее высказался.

— Что это? — спросила Дрика, перегибаясь с заднего сиденья.

— Здесь была большая авария, — ответил наш водитель. — Очень большая и очень плохая.

Со спуска можно было разглядеть весь затор очень хорошо — от самого его начала и до самого конца. «Унимог» остановился, чуть скрипнув тормозами, и мы, все трое, вышли из машины, не отводя глаз от открывшейся нам картины смерти.

Внизу, как раз в том месте, где спуск превращается в довольно крутой поворот, столкнулись два грузовика, в лоб, причем один из них развернуло так, что он перекрыл почти все полосы движения в обе стороны. Затем образовался затор: по дороге ехали люди. Легковушки, грузовички, фермерские фургончики — они собирались перед перевернутыми машинами, не имея возможности проехать. Не знаю, пытались ли люди оказать помощь или просто ждали, но вот потом, насколько нам удалось представить события, произошла настоящая катастрофа: в затор врезалась огромная автоцистерна. И не просто врезалась, а еще и перевернулась, разорвавшись и залив все топливом. А после был пожар.

— Ужас, — только и сказала Дрика, глядя на груду спрессованных в кучу легковых машин, обугленных, с отслоившейся краской.

В кабинах были люди, обгорелые до состояния головешек. Некоторые высовывались из окон, изогнутые адскими муками, застывшие в последнем рывке, — они явно пытались спастись, а некоторые так и сидели на своих местах спокойно, будто уснув.

Зрелище было настолько иррационально кошмарным, оно даже не давало поверить в то, что это реальность: казалось, что это какая-то безумная и идиотская инсталляция больного на всю голову скульптора-авангардиста.

— Давай назад — не проедем, — сказал я, чувствуя, как сел голос.

— Смотри, этот шевелится, — голосом куда испуганней моего сказала Дрика, показывая на останки маленького «пежо», прижатого к релингу ограждения.

Действительно, обугленный и похожий на головешку водитель машины немного шевелился, так незаметно, что поначалу я решил, что это обман зрения, игра теней.

— Я проверю, — сказал я, с трудом ворочая враз пересохшим языком.

Сэм и Дрика ничего не сказали.

Казалось бы, что уже ко всему привык, а идти было страшно. По-настоящему страшно, аж мороз по спине и волосы дыбом. Такого я еще не видел, да и видеть не хочу. Зачем пошел? А потому и пошел, что не хочу даже представлять, что такое возможно. Надо все исправить. Исправить — и убегать отсюда, в надежде на то, что эта картина потом не поселится в моих снах.

Чем ближе, тем страшнее. Да, он шевелится. Очень слабо, и при этом с него сыплется угольная кроша. Как он нас почуял? У него даже глаз нет — все выгорело, от ушей на почти голом черепе какие-то пеньки остались. Наверняка ведь был неподвижен до нашего появления, был в мертвецкой этой самой коме, в «стэндбае», а тут зашевелился.

Вскинул М4, навел красную марку прицела на черный череп — и выстрелил. Мертвец лишь дернулся и затих: упасть он не мог — расплавившаяся обшивка кресла прилипла к нему, держала. А я повернулся и со всех ног побежал к «унимогу». Хватит, нагляделся.

Все с облегчением полезли в машину, хлопая дверьми, зарычал дизель, Сэм начал разворачивать пожарку в обратном направлении. А я подумал о том, что нам повезло. Как нам всем троим повезло тогда, когда мир начал умирать. Мы не оказались в таком или подобном месте вроде тех пробок, что видели на выезде из Малаги, — там бы никакое оружие не помогло. Просто вот так — кому-то казалось, что он уже вырвался из пожираемого мертвецами города, и тут такое… И какая удивительно нехорошая смерть: как подумаю, так страхом одеваюсь. А с другой стороны, я ведь как раз такого и боялся, когда вместо поспешного бегства укрывался в окрестностях города. Сколько едем — везде встречаем следы Беды, накрывшей дорожные заторы. Правильно я тогда поступил, правильно, что засел в пустыне, выждал, пока схлынет эта первая паническая волна.

Объезд нашелся легко — пришлось проехать назад с десяток километров, а затем неширокая асфальтовая дорога провела нас через несколько маленьких городков с непроизносимыми баскскими названиями и опять вывела на шоссе. Удивило то, что городками этими правили мертвецы. В Америке такие городишки в большинстве своем уцелели, особенно на Западе и Среднем Западе, а здесь вот так. Вот как аукнулась всем политика «оружия людям не давать», — это же ежу понятно. Нечем здесь было отбиваться, вот и не отбились. Действительно, зачем людям оружие? Полиция всех защитит.

Шоссе сначала вело нас в сторону океанского побережья, после чего свернуло параллельно ему. Мы проехали мимо фешенебельного, а теперь мертвого Сан-Себастьяна, добравшись наконец до французской границы, — и встали. Мост через реку, по которой эта граница проходила, был взорван. Добротно взорван: все пролеты обрушены вниз, в мутную речную воду, и лишь опоры торчали из течения, увенчанные коронами из гнутой арматуры.

Перед мостом было много брошенных машин — самых разных, включая грузовики. Это нас и задержало, потому что Сэм предложил еще разжиться топливом, заполнить освободившиеся емкости, а заодно и долить баки «унимога».

— А дальше как? — спросила сидящая с винтовкой на крыше Дрика.

— По навигатору здесь путей хватает, — ответил я ей, разматывая длинный шланг с помпой и подтягивая его к горловине бака большого тягача «MAH». — Найдем как прорваться.

— Если кто-то специально не сделал так, что проехать невозможно, — буркнул Сэм.

— Не по всей же границе, — возразил я. — Переберемся как-нибудь.

Едва мы начали слив топлива, как появились мертвяки. Их оказалось немало прямо здесь, в этом скоплении машин, и наша возня их, похоже, разбудила. Они были медленными и вялыми, но достаточно целеустремленными. Они шли со всех сторон, неуклюже ковыляя, медленно и вроде бы пока неопасно, но нервничать уже заставив. Дрика, вставшая на колено, крутилась во все стороны, стреляя сверху из М4, а время от времени я тоже хватался за автомат, прикрывая крутившего рукоятку помпы Сэма.

— Дерьмо, не ожидал, что их так много, — сказал наш запыхавшийся водитель, когда я свалил выстрелом в лоб женщину в пропитанном запекшейся кровью платье, появившуюся прямо из-за кабины грузовика, с которого мы качали солярку.

— Город вот, рукой подать, здесь вообще, наверное, людно было, — ответил я, оглядываясь по сторонам.

Отстрелялись, отбились, справились, хоть и понервничали и закачали меньше солярки, чем собирались. Забравшись в машину, рванули в город, где должен был быть еще один мост через реку, совсем неподалеку. С ним не повезло — он оказался в точно таком же состоянии, что и другой, от которого мы уехали.

— Вот еще один, — ткнул Сэм пальцем в экранчик навигатора. — Можно попробовать.

Сан-Себастьян был замертвячен полностью, причем, похоже, Катастрофа началась здесь неожиданно и в разных местах одновременно. Были и пробки, настоящие скопления столкнувшихся машин, в которых до сих пор шевелились запертые мертвецы, и их нам приходилось объезжать, хватало и сгоревших домов, как в любом другом городе, населенном только зомби.