Читать интересную книгу Ловушка для ангела. Тайны дома на Берсеневской набережной - Диана Трубецкая

Александр повёл себя, словно заботливый доктор. Он помог Маше снять платье. Маша немного испугалась, опасаясь, что это предлог для любовных ласк. Всё же, как ни нравился ей Александр, но о Глебе она никогда не забывала и не смогла бы простить себе такого предательства. Но поступки мужчины пошли вразрез с Машиными опасениями. Заботливо укрыв её одеялом, Александр помчался в ближайший супермаркет и принёс оттуда целый пакет льда. Затем разложил лёд по водонепроницаемым пакетам и обложил ими Машину ногу. Потом, найдя среди Машиных запасов какие-то травы, заварил их и напоил Машу чаем с успокоительным эффектом. И только потом, оставив включённым маленький ночничок, освещавший комнату тусклым мерцающим розовым светом, прилёг к Маше на кровать поверх одеяла и крепко обнял её. Маша было заворочалась, раскрывая ему свои объятия, но Александр только успокаивающе закачал её, словно малое дитя, приговаривая:

– Маленькая моя, засыпай, моя родная, завтра поговорим. Тебе сейчас нельзя двигаться, а то ножка опять заболит. А утро вечера мудренее, завтра тебе будет намного легче.

И Маша, подчиняясь его ласковому голосу, крепко уснула. В первый раз в жизни ей было так хорошо и спокойно. Она была счастлива.

* * *

Утром от сладкого сна Машу разбудил телефонный звонок. Александр всё ещё спал, как убитый – вымотался от вчерашней прогулки. Звонил Глеб. Маша попыталась встать и обнаружила, что нога уже почти не болит. Девушка поспешила выйти на кухню, чтобы не разбудить спящего.

Голос Глеба напоминал шипение разъярённого удава. Он был в ярости – на сегодня были намечены важные съёмки, а Маша так и не появилась. Такое случилось первый раз за всю её карьеру фотомодели.

– Ты что, с ума сошла?! – шипел Глеб, – ты знаешь, во сколько мне обходится аренда студии и работа съёмочной группы?! Неустойку ты мне оплатишь?!

– Глеб, подожди, – остановила его Маша, стараясь, чтобы её голос звучал как можно более спокойно. – У меня была уважительная причина, я сейчас приеду и всё объясню тебе при встрече.

– Очень на это надеюсь, – с той же яростью в голосе проскрипел Глеб. Бери машину и немедленно приезжай.

– Уже еду.

В спальне Маша печально глянула на Александра, с которым придётся сейчас расстаться. Дождётся ли он её? Или, вернувшись, она войдёт в пустую квартиру?

Одевшись, Мария наскоро набросала Александру записку: «Как проснёшься, обязательно поплотнее позавтракай. Бери всё, что есть в холодильнике. Котлеты разогрей. До встречи, мой спаситель!».

* * *

Увидев Машу, Глеб, не слушая её оправданий и рассказа о произошедшем вчера чрезвычайном происшествии, попытался вновь вылить на девушку накопившуюся злость. На что Маша, которой демонстративная тирания бизнесмена показалась вдруг такой напускной и неуместной, вдруг спокойно заявила:

– Глеб, успокойся. Поговорим как взрослые люди. Мне нужно тебе сказать что-то очень важное.

В ответ Глеб резко замолчал, словно захлебнулся своей экспрессивной речью, и уставился на Марию.

– Я провела ночь с другим человеком, Глеб. Прости. Я не хотела этого, но это случилось. Как-то само собой, независимо от моей воли…

Глеб выглядел так, словно на него свалилась каменная плита, упавшая с крыши шестнадцатиэтажного дома. Уж что-что, а такого он услышать не ожидал. Вся его злость из-за Машиной неорганизованности куда-то вмиг испарилась.

– А как же мы? – тихо спросил он. – Как наши с тобой отношения? Канули в лету и уже ничего для тебя не значат?..

– Что ты, Глеб, конечно, значат. Между мной и Александром ничего не было, мы просто провели вместе время и всё. Я по-прежнему тебя люблю. А к Александру отношусь как к другу – с уважением, с благодарностью. Маша даже захлебнулась от желания передать то, что было у неё на душе так, чтобы Глеб понял и не начал её ненавидеть.

– Я понял, – глухим и несчастным голосам заявил Глеб. – Но ты разбила мне сердце. Уйди, я должен побыть один. У тебя ведь болит нога? Вот и поезжай домой – подлечись. А завтра что-нибудь решим – утро вечера мудренее.

Глава 20. Капкан для маленькой мышки

На следующий день Глеб был на удивление ровен и спокоен. Казалось, что он полностью совладал с собой и переключился на работу. Маша позировала на камеру, сгорая от нетерпения. Когда и что он скажет ей? Может быть, вообще выгонит с работы? И что она тогда будет делать?

К счастью, Александр не устраивал не нужных сцен. Узнав, что нога больше не болит, он спешно убежал под предлогом того, что ему нужно привести себя в порядок. И Маша, облегчённо улыбнувшись ему в ответ, отпустила его.

В обед Глеб пригласил Машу присоединиться к нему. Сидя за столиком в презентабельном ресторане, Глеб был всё так же спокоен.

– Маша, честно признаюсь, я эту ночь вообще не спал. Пил кофе, курил, думал…

Ты, наверное, всё это время считала меня тираном, ведь я был довольно строг к тебе. Но это лишь для того, чтобы ты достигла вершины, чтобы была самой лучшей.

А теперь я тебя отпускаю. Не переживай, мы по-прежнему будем работать вместе – ты же моя Галатея, а я с тобой чувствую себя Пигмалионом. Что же касается твоей личной жизни – то, живи, как хочешь и с кем хочешь…

Маша с облегчением вздохнула. Ну вот – ни бурных скандалов, ни битья посуды. Глеб её отпускает. Только вот куда?.. В полную неопределённость? Возможно, она всю жизнь будет жалеть о том, что вчера бес потянул её за язык…

– Только, – продолжал говорить Глеб, – у меня к тебе одна небольшая просьба.

Вот сейчас и начнётся его месть. Неужели ты, наивная девочка, думала, что он отпустит тебя просто так, без всяких условий?

– Раз мы расстаёмся, то я уже не вижу смысла снимать для тебя квартиру. Да и ты уже стала совсем самостоятельной, и в моей помощи не нуждаешься. Посмотри на себя – модные шмотки, дорогая иномарка. Ты уже не несчастная девочка из провинции, которой была когда-то, а уверенная в себе самостоятельная леди, светская львица. Так что, вполне можешь себе позволить самой содержать себя.

– Да ты не волнуйся, – поспешил успокоить Марию Глеб, видя, как нахмурились её тонкие изогнутые бровки. Никаких хлопот, никаких риелторов и утомительных поисков. Я уже подыскал для тебя прекрасную квартиру – мои знакомые оттуда недавно съехали, и она пока ещё не сдана. Роскошные трёхкомнатные апартаменты по цене однокомнатной квартиры. В элитном доме. Знаешь, его раньше называли Домом Правительства. Рядом с Кремлём находится. Там раньше вся элита жила, да и сейчас так же. Да и вообще, даже если скажешь, что денег на аренду тебе не хватает и качество жизни ухудшилось – так не вопрос – зарплату увеличу. Ты же знаешь – я для тебя денег никогда не жалел. Для меня это просто вопрос принципа.

В голосе Глеба послышалась, наконец, откровенная боль, и Маша испугалась. Кто знает, насколько глубоко она ранила его. А ведь вся её карьера и благополучие зависит именно от него. Кто знает, если ей придётся уйти из его агентства, как у неё сложится дальше. Будут ли в другом агентстве тратить на её раскрутку такие деньги? Более вероятен вариант, что возиться с ней никто не станет. И постепенно она превратится в третьесортную модель, которая никого не будет интересовать. А там может и вообще работу потеряет. И куда потом? Она же больше ничего не умеет. На панель или обратно в деревню?

Маша вздохнула и, наконец, решительно ответила:

– Глеб, спасибо тебе за то, что ты всё это так достойно воспринял. Что не мстишь, не поливаешь грязью, и, как всегда, стараешься помочь. Не думай, что я этого не понимаю и не ценю. Кем бы я была без тебя? А по поводу квартиры, то, конечно, не вопрос. Ты вовсе не обязан меня содержать – ты и так платишь достаточно. И спасибо, что помог найти новое жильё – в Москве это не так-то просто. Так когда можно посмотреть моё новое гнёздышко?

– Да прямо сейчас, – просто ответил Глеб, – квартира свободна, можешь переселяться туда хоть сегодня.

* * *

Дом на Берсеневской набережной заинтриговал Марию сразу же, как только она увидела его. В тот день стоял туман, и такая погода как нельзя более соответствовала атмосфере, которая царила вокруг этого здания. Огромная серая махина дома громоздилась на набережной Москвы-реки, и эта глобальная мрачноватая серость словно перетекала от дома к воде, и в этот день вода казалась серо-стального оттенка. Это был не просто дом, а целый комплекс сооружений, плавно перетекающих одно в другое. Здание высилось над самыми высокими деревьями, сливаясь с сумрачно-серым небом, затянутым огромными свинцовыми тучами. И эта вездесущая серость разных оттенков вместе с туманом заползала Марии в нос, в уши, за воротник её хорошенькой кофточки, убаюкивая, высасывая энергию, лишая сил.

– Ну как тебе будущий дом? – оживлённо спросил Глеб. – Впечатляет?

– Впечатляет… – протянула Маша. – Он такой огромный. И, не знаю почему, но, несмотря на обычную для советского времени архитектуру, он вызывает у меня ассоциацию с каким-то величественным средневековым замком. Мрачным, готическим. Только замки обычно чёрного цвета, а этот дом какой-то серый…