Читать интересную книгу Убийство на Рождество - Агата Кристи

— Почему же вы все-таки приехали?

— Мистер Ли написал Дэвиду письмо, в котором, подчеркнув свой возраст, выражал желание собрать всех своих детей на Рождество.

— И ваш муж откликнулся на это приглашение?

— Он принял его, боюсь, только благодаря моим стараниям. Я… истолковала ситуацию неверно.

— Не будете ли вы так любезны, мадам, — вмешался Пуаро, — разъяснить свои слова? Мне думается, это может сыграть существенную роль в расследовании.

Она тотчас повернулась к нему.

— В то время, — сказала она, — я еще не знала моего свекра. И понятия не имела, в чем кроется истинная причина его приглашения. Я решила, что он стар, одинок и что искренне хочет помириться со своими детьми.

— А в чем, по-вашему, мадам, крылась истинная причина?

— Не сомневаюсь… У меня нет сомнений, — не сразу ответила Хильда, — что мистер Ли хотел не восстановить мир, а, наоборот, поссорить своих детей.

— Каким образом?

— Ему доставляло удовольствие играть на самых низменных человеческих инстинктах,. — тихим голосом объяснила Хильда. — В нем было — как это сказать? — какое-то дьявольское злорадство. Ему хотелось их всех столкнуть друг с другом.

— И это ему удалось? — резко спросил Джонсон.

— Да, — ответила Хильда. — Удалось.

— Нам рассказали, мадам, — вставил Пуаро, — о представлении, которое состоялось сегодня во второй половине дня. Это была, на мой взгляд, довольно неприятная сцена.

Она наклонила голову.

— Не опишете ли ее нам поподробнее?

На секунду она задумалась.

— Когда мы вошли, мистер Ли разговаривал по телефону.

— Со своим адвокатом, насколько я понимаю?

— Да. Он предложил, чтобы мистер — Чарльтон? — я плохо запоминаю фамилии — приехал к нам, поскольку он, мой свекор, решил составить новое завещание. Старое завещание, сказал он, уже устарело.

— Подумайте как следует, мадам, прежде чем ответить. По-вашему, мистер Ли намеренно сделал так, чтобы вы все услышали этот разговор, или это получилось случайно?

— Я почти не сомневаюсь, что он сделал это намеренно, — ответила Хильда Ли.

— С целью посеять раздор и враждебность между вами?

— Да.

— Значит, на самом деле он вовсе не собирался переделывать свое завещание?

Она задумалась.

— Нет, почему, отчасти у него такое намерение было. Он решил составить новое завещание, но прежде всего ему хотелось оповестить об этом факте нас.

— Мадам, — сказал Пуаро, — я не занимаю официальной должности, и мои вопросы, как вы понимаете, не совпадают с теми, какие задал бы работник английских законодательных органов. Но мне очень хотелось бы знать, какие изменения, по-вашему, были бы зафиксированы в новом завещании. Я интересуюсь, обратите внимание, не тем, что вам известно, а вашими предположениями. Женщины обычно более догадливы.

— Я не против того, чтобы высказать свое мнение, — чуть улыбнулась Хильда Ли. — Сестра моего мужа, Дженнифер, вышла замуж за испанца Хуана Эстравадоса. Только что сюда приехала их дочь Пилар. Она красивая девушка да к тому же единственная внучка в семье. Она очень понравилась старому мистеру Ли, и он к ней сразу привязался. Мне думается, в новом завещании он пожелал оставить ей солидную сумму. А по прежнему завещанию ей бы достались либо незначительные деньги, либо вообще ничего.

— Вы были знакомы со своей золовкой?

— Нет, и ее я ни разу не видела. Ее муж погиб при трагических обстоятельствах вскоре после женитьбы. Сама Дженнифер умерла год назад. Пилар осталась сиротой. Вот почему мистер Ли пригласил ее поселиться у него в Англии.

— А как другие члены семьи восприняли ее приезд?

— По-моему, она всем понравилась, — спокойно ответила Хильда. — Приятно, что в этом доме появилась такая юная жизнерадостная девушка.

— А ей понравилось здесь?

— Не знаю, — задумчиво ответила Хильда. — Девушке, родившейся на юге, в Испании, дом должен был показаться холодным и неприветливым.

— Ну в Испании сейчас тоже не очень-то уютно, — возразил Джонсон. — А теперь, миссис Ли, нам хотелось бы услышать от вас рассказ о разговоре, который шел в комнате у вашего свекра во второй половине дня.

— Извините, я несколько отклонился от темы, — пробормотал Пуаро.

— После того как мой свекор закончил разговор по телефону, — сказала Хильда Ли, — он, взглянув на нас, засмеялся и сказал, что мы выглядим очень мрачно. Затем он добавил, что устал и должен рано лечь спать. Никто не должен беспокоить его сегодня вечером. Объяснил, что хочет быть в хорошей форме на Рождество.

— Затем, — брови ее нахмурились от напряжения, — по-моему, он сказал, что только в кругу большой семьи можно по достоинству оценить празднование Рождества, и перешел к разговору о деньгах. Заявил, что содержание дома в будущем станет дороже. Предупредил Джорджа и Магдалину, что им придется быть более экономными. Велел ей самой шить себе наряды. По-моему, это несколько старомодное мышление. Не сомневаюсь, что она обиделась. Сказал, что его собственная жена очень ловко управлялась с иголкой.

— И больше он о ней ничего не говорил? — мягко спросил Пуаро.

Хильда вспыхнула.

— Упомянул о том, что она была неумной. Мой муж очень любил свою мать, и эти слова очень расстроили его. А потом мистер Ли вдруг принялся кричать на нас всех, распаляясь все больше и больше. Я, конечно, могу его понять…

— В чем именно? — перебил ее Пуаро.

Она спокойно посмотрела на него.

— Он был огорчен тем, — сказала она, — что в семье нет внуков-мальчиков, что некому продолжать род Ли. Чувствовалось, что эта мысль уже давно терзает его. Он уже не мог сдерживаться и сорвал свою злость и досаду на сыновьях, говоря, что среди них нет настоящих мужчин, или что-то вроде этого. Мне было его жаль, потому что я поняла, как он этим уязвлен.

— А затем?

— А затем, — медленно повторила Хильда, — мы все вышли.

— И больше вы его не видели?

Она кивнула.

— Где вы были, когда произошло убийство?

— Я была вместе с мужем в музыкальной комнате. Он играл на рояле.

— А потом?

— Мы услышали над головой грохот падающей мебели, звон посуды — одним словом, шум какой-то борьбы. И потом этот ужасный крик, когда ему перерезали горло…

— Это был такой ужасный крик? — спросил Пуаро. И, помолчав, добавил: — «…будто душа молит о пощаде»?

— Еще страшнее, — ответила Хильда Ли.

— Что вы имеете в виду, мадам?

— Кричал кто-то, у кого нет души… Крик был нечеловеческий… Какой-то звериный вопль…

— Значит, именно так кричал мистер Ли, мадам?

Она в отчаянии вскинула руку и, опустив глаза, уставилась в пол.

14

Пилар вошла в комнату настороженно, словно животное, почуявшее западню. Глаза ее быстро оглядели присутствующих. Она не столько боялась, сколько подозревала недоброе.

Полковник Джонсон встал и подал ей стул.

— Вы понимаете по-английски, мисс Эстравадос? — спросил он.

Пилар широко раскрыла глаза.

— Конечно, — ответила она. — Ведь моя мать была англичанка. Я и себя считаю англичанкой.

Слабая улыбка заиграла на губах полковника Джонсона, когда он увидел иссиня-черный блеск ее волос, горящие гордостью темные глаза и резко очерченные алые губы. Нет, Пилар Эстравадос никак нельзя было назвать англичанкой!

— Мистер Ли был вашим дедом. Он пригласил вас приехать к нему из Испании. И вы прибыли несколько дней назад. Все верно? — спросил он.

— Верно, — кивнула Пилар. — Я пережила кучу приключений, пока выбралась из Испании. Нас бомбили, погиб мой шофер. Там, где у него была голова, все было в крови. А я не умею водить машину, поэтому мне пришлось очень долго идти пешком. А я никогда не хожу пешком. У меня были стерты все ноги…

— Тем не менее вам удалось, добраться сюда, — улыбнулся полковник Джонсон. — Ваша матушка часто рассказывала вам о дедушке?

— О да, — весело кивнула Пилар. — Она называла его старым дьяволом.

Эркюль Пуаро улыбнулся.

— А каким он показался вам, мадемуазель, когда вы очутились здесь? — спросил он.

— Очень, очень старым, — ответила Пилар. — Он не вставал с кресла. Но мне все равно он понравился. Наверное, в молодости он был очень красивым. Вроде вас, — добавила Пилар, повернувшись к Сагдену. Она с наивным удовольствием смотрела на инспектора, а тот даже покраснел, услышав этот комплимент.

Полковник Джонсон подавил смешок. Это был один из тех редких случаев, когда флегматичный инспектор смутился.

— Но, конечно, — с сожалением продолжала Пилар, — он не был таким высоким, как вы.

Эркюль Пуаро вздохнул.

— Вам нравятся высокие мужчины, сеньорита? — спросил он.

— О да, — воодушевилась Пилар. — Мне правятся высокие, рослые мужчины, широкоплечие и сильные.