Читать интересную книгу Мифы преступного мира - Игорь Мацкевич

Вопреки общепринятому мнению, что Золотая Ручка так и не смогла выбраться с Сахалина и погибла на каторжном острове, существуют документы, доказывающие, что она полностью отбыла наказание и в 1898 году благополучно вернулась на материк. 20 мая 1898 года пароход с Сонькой прибыл во Владивосток. разумеется, ей было запрещено жить в крупных российских городах, и она поселилась в маленьком городке Иман (современное название – Дальнереченск) в Приморье.

23 августа 1898 года в газете «Владивосток» в разделе «Хроника» появилась следующая информация: «Бывшая ссыльная каторжная, известная под именем “Золотая Ручка”, поселилась на Имане, окруженная свитой из нескольких ссыльных».

Более того, современным исследователям (Анна Билега) удалось найти документы полиции «Об установлении бдительного надзора полиции за Шейдой Блювштейн, известной под именем Соньки Золотой Ручки, проживающей на ст. Иман с 23 ноября 1898 по 2 июля 1899 года».

В деле имеется знаменательное обращение Приамурского генерал-губернатора Н.И. Гродекова (1843–1913), отправленное из Хабаровска, где находилась его резиденция, во Владивосток: «По доходящим до меня сведениям, Иман, где поселилась сосланная преступница, известная под именем Золотой Ручки, сделался пристанищем бродяг, воров и других преступников, о чем уже появились заметки в печати. Покорнейше прошу Ваше Превосходительство (письмо адресовано военному губернатору) обратить должное внимание на этот пункт и озаботиться очищением такового от неблагонадежных элементов путем устройства облав или принятием соответственных мер. В случае надобности благоволите потребовать содействие войск 8-го В.С. Линейного батальона».

Само по себе это обращение примечательно. Во-первых, сам генерал-губернатор высказывает озабоченность по поводу судьбы каторжанки (вряд ли в Сибири была только одна женщина-каторжанка) и, во-вторых, для нейтрализации вредного влияния Соньки разрешается воспользоваться регулярными войсками! Значит, Золотую Ручку действительно еще при жизни считали необыкновенной преступницей.

Существуют еще несколько документов, относящихся к рассматриваемому периоду жизни Соньки. В основном это донесения полицейских. Например, в рапорте начальника Козловского участка за № 857 говорится, что Золотая Ручка проживает на ст. Иман по распоряжению военного губернатора острова Сахалин от 28 февраля 1898 года, на основании которого ей был выдан паспорт за № 2998. В паспорте было записано, что Соньке дозволялось проживать в разных городах и селениях всей Сибири, кроме Семиречинской, Семипалатинской и Акмолинской областей. В этом же рапорте раскрывается образ жизни Золотой Ручки: «Дружбы она, насколько я выяснил, ни с кем не водит. Каждый обыватель Имана за то, что она подозрительна, открыто выражает ей свое презрение и ненависть, и недавно плодами этой ненависти явилась кража ее собственных дров и разбитие окон в ее квартире неизвестными лицами». В донесении казацкого сотника Фиганова также есть любопытное наблюдение: «Позволю себе доложить Вашему Превосходительству, что слишком много говорится в народе о разных проделках этой личности, а самого факта никто не видел, да и в печати дается ей слишком много места, а факта опять-таки нет… Трудно предположить, чтобы всей этой разнообразной коллекцией руководил пошатнувшийся от преступной жизни ум Золотой Ручки». Последнее донесение тайной полиции по поводу Соньки датируется 17 июня 1899 года: «Проживавшая на Имени преступница Софья Блювштейн (Золотая Ручка) продала свой дом и выехала в Хабаровск. О чем Вашему Превосходительству доношу».

При этом вопреки ожиданиям, что она дерзнет, несмотря на запрет, отправиться в Москву или Одессу, Золотая Ручка вернулась на Сахалин. Парадокс – получив свободу, она вернулась на каторгу! Свобода больше была ей не нужна. Что же произошло?

Думаю, все банально. Во-первых, ей не на что было ехать, во-вторых, здоровье ее было сильно подорвано и она просто могла не выдержать такого длительного и тяжелого переезда. И наконец, в-третьих, судебные хроники так сильно преувеличили ее воровской талант, что это стало ее ахиллесовой пятой. От нее ждали повторения невероятных авантюристических поступков, но только Сонька знала, что она не только не в состоянии их совершить, но и ко многим прежним, описанным в газетах, никакого отношения не имеет.

Итак, она вернулась на Сахалин и стала коротать дни со своим сожителем Богдановым. В июле 1899 года Сонька якобы была крещена по православному обряду под именем Мария. В это верится с трудом, если только на закате своей жизни она вдруг не захотела обвенчаться с Богдановым. Но никаких намеков на то, что Золотая Ручка вышла замуж за Богданова – нет.

В 1902 году Сонька Золотая Ручка простудилась. Болезнь протекала скоротечно, ослабленный организм отказался сопротивляться, и она умерла. В газете «русское слово» № 317 в 1902 году появилась заметка следующего содержания: «В тюремном ведомстве получено известие, что знаменитая в свое время железнодорожная воровка Софья Блювштейн недавно умерла на Сахалине, где она, отбыв каторгу, жила на поселении. Смерть Софьи Блювштейн, более известной под кличкой Сонька Золотая Ручка, последовала от простуды».

Обратим внимание, что хотя Сонька и называется «знаменитой воровкой», но всего лишь «знаменитой железнодорожной воровкой».

Несмотря на это, тут же была сочинена история, что Золотая Ручка не умерла, а погибла в результате последнего самого отчаянного своего побега. Якобы, покинув поселок вольных поселенцев, она пешком, в одиночку отправилась к свободе. Прошла она всего около двух верст, когда силы ее оставили и она упала без сознания. Конвойные солдаты нашли ее тело спустя 2 месяца после побега во время рядового обхода.

Но спрашивается, куда и зачем ей было бежать, если она уже была свободна и сама вернулась на Сахалин.

Несмотря и вопреки всему этому, воровской мир сложил легенду, что на самом деле на Сахалине отбывала наказание не Золотая Ручка, а другая женщина, специально подговоренная настоящей Сонькой и выдавшая себя за нее. Настоящая Золотая Ручка, по этой легенде, так и осталась непойманной и еще долгое время совершала кражи как в России, так и в Европе. Одесские воры утверждали, что Сонька тайно жила на улице Прохоровской, а когда в 1921 году ВЧК расстреляла ее очередного любовника, она вышла из подполья и лично разбрасывала деньги «на поминки мужа», проезжая по Дерибасовской улице на автомобиле.

Только в конце жизненного пути она состарилась и ушла на покой. Старость она провела в Москве у своих дочерей, которые не без успеха занимались театральным искусством, выступая на опереточной сцене, но очень стыдились скандальной популярности своей матери и всячески старались сделать так, чтобы о ней все забыли. Умерла Сонька, согласно этой версии, в период с 1922 по 1924 год (по другой легенде, была расстреляна по постановлению ВЧК).

Говорят, что некая якобы одесситка Рахиль-Мэри, работавшая певицей в театре Очкина в Летнем саду Саратова (театр располагался в деревянном здании, принадлежащем купцу Г.В. Очкину, здание сгорело в 1920 году, театр утерян безвозвратно) и выдававшая себя за дочь Золотой Ручки, убеждала своих близких, что ее мать сбежала с парохода, который вез каторжан на Сахалин, во время стоянки в порту Коломбо на Цейлоне. Подкупив охрану, Сонька ночью спустилась по якорной цепи и вплавь добралась до берега. Через некоторое время, как минимум за пять лет до своей официальной смерти, она неожиданно появилась в Одессе, но не как Сонька, а как супруга английского купца Джеймса Джекобса. После этого она со своим мужем отправилась в Санкт-Петербург, откуда, впрочем, их обоих якобы выслали как английских шпионов. Что с ней было потом – неизвестно.

Существует и уж совсем невероятная версия о том, что Сонька дожила до 1947 года и умерла своей смертью в Москве в возрасте 99 лет.

Нельзя сказать, что бегство с Сахалинской каторги было невозможно. Доподлинно известны многочисленные случаи, когда опытные преступники менялись местами с вновь прибывшими каторжанами и путем угроз, шантажа, а чаще всего в расчете за карточный долг уезжали вместо них на Большую землю. Наиболее распространены такие случаи были на первых порах. Затем появились фотокартотеки, но даже и после этого бегство с помощью подставных лиц продолжалось. Например, некая каторжанка Агафья Золотых, полностью отбыв срок, пришла на пристань, но на пароход ее не пустили, потому что выяснилось, что под ее именем с каторги уже уехала некая особа. Сама Агафья Золотых призналась, что в самом начале отбытия срока поменялась местами с какой-то преступницей и та под ее именем сумела бежать с Сахалина. Несмотря на то что все знали, что пришедшая на пристань и есть настоящая Агафья Золотых, на пароход ее так и не пустили. Она осталась доживать свой век на каторге. Кто уехал под ее именем, установить не удалось. Известная чехарда, царившая в архивных делах на Сахалине, не исключала возможности бегства. Но в случае с Золотой Ручкой это было невозможно. Существовала картотека наиболее известных преступников, которых все знали в лицо, и поменяться местами с кем-либо им не представлялось возможным. Сонька Золотая Ручка была в первых рядах этой когорты.