целое состояние, обирая обозы. В силу своего юного возраста я не допускал даже возможности того, что меня могут арестовать или убить в пылу сражения. Святая наивность с темными намерениями, — разбойник усмехнулся, видимо осознав, насколько глупыми были его суждения.
— Я поплатился за свою веру во вседозволенность. На очередной вылазке моей банде не посчастливилось наткнуться на патруль. Нас просто раскидали, как котят слепых. О-о-о, как сильно была задета гордость вора. — Чинат все же пошевелился, но только для того, чтобы сесть рядом со мной.
— Я помню, как лежал на протоптанной сапогами воинов земле и неверяще смотрел в лицо своему врагу. Она была уверена, что все разбойники должны гнить в тюрьме или посетить виселицу, другой судьбы капитан отряда нам не пророчила. Так категорична в своих суждениях, столь преданна короне и своей службе. — В тот момент на лице мужчины будто жило то прошлое, что он с непонятным упоением вспоминал.
События минувших дней вызывали как неприятные эмоции, так и странное ощущение ностальгии. Противоречивые чувства.
— Все это легко читалось в наклоне ее головы, расслабленных, чуть приоткрытых губах и коже, сложившейся в морщинки у глаз и на щеках.
На несколько минут воцарилась тишина, прерываемая лишь треском костра. Я посильнее закуталась в полушубок и спрятала замерзший нос в воротник.
— Мы были похожи, — внезапно продолжил прерванное повествование разбойник. — Оба имели убеждения, которые, казалось бы, ничто не могло опровергнуть. Но вот я оказался у ног воительницы, и все мои мысли о вседозволенности и безнаказанности были разбиты крепкой сталью меча, что держала у моего горла капитан. Я понял, что могу проиграть, могу поплатиться жизнью за свое ремесло.
На этих словах вор повернулся ко мне, выискивая что-то в чертах моего лица. Я не знаю, нашел он это или нет, но говорить продолжил.
— Занимательная история о понимании простых и, в то же время, нереально сложных истин. Тебе так не кажется?
Я ничем не выдала легкого волнения, что мягко скользнуло холодком по спине. Этот рассказ вызывал неуместные эмоции.
— Сложно сказать, ведь историю ты еще не закончил, — и я улыбнулась костру, что уже начал припекать мои щеки.
— Верно. В тот день сломал свое видение мира не только я. Если я верил, что чёрное непобедимо, то воин не сомневалась, что жить достойно только белое. Никаких полутонов ее принципы не принимали. — Он бросил хитрый взгляд в мою сторону.
Его я так же проигнорировала, как и все остальные намеки.
— И тут она столкнулась с проблемой: что делать с юным безоружным разбойником, который трясся от безудержного страха под лезвием ее меча? Нужно убить, ведь так твердят ее суждения. Он грязный, запятнанный пороками. Белым вору и убийце никогда не стать. Тогда почему рука воительницы замерла в неподвижности? Что сдерживало ее от последнего для преступника резкого движения?
И вновь вор замолчал, внимательно смотря на меня. Похоже, он не собирался оставлять попыток вывести меня на эмоции.
— Ты рассказчик, я лишь невольный слушатель, — отмахнулась от вопроса, как от чего-то несущественного.
Но это было не так. Его слова задевали меня, пусть я всеми силами старалась сдерживать любые появления эмоций.
— Она видела перед собой человека слабого магически и бедного финансово. Без денег ему закрыт путь в магическую академию, а со слабой магией — в военную. Так как же существовать такому невезучему в королевстве, где все построено на магии и военных? Только идти в чернорабочие и гробить свое здоровье. А можно податься в воры в надежде добиться лучшей участи для себя. Уверен, в тот момент именно это открытие сделала для себя капитан отряда.
Мужчина подбросил дров и посильнее закутался в одежды. Ночи в лесах были суровыми, без огня их не пережить.
— Она вонзила свой меч в плечо юноши и провернула лезвие, раздробив сустав навсегда. "Надеюсь, ты больше не будешь воровать. А если решишься, то будь готов потерять и вторую руку" — так она сказала и увела свой отряд, оставив раненого юнца на земле с диким сумбуром в голове, — разбойник снова посмотрел на меня и больше не отводил взгляд, продолжая говорить.
— Эти слова я запомнил надолго. На каждом шагу к посту главаря банды я был готов отдать свою вторую руку. Не борись я столь отчаянно за свою свободу, второй руки лишился бы давно. Я стал осторожным, терпеливым и не таким рисковым, каким был в молодости. А что же стало с непоколебимой воительницей? — больше Чинат не собирался отступать, не получив ответ.
Ну что же, вот мы и добрались до причины, почему был затеян весь этот разговор. Я не видела смысла отмалчиваться. В конце концов, сейчас я была беглой политической преступницей, кем-то гораздо более опасным для королевства, чем главарь разбойников. К чему стесняться.
— Она повзрослела, стала воином первой руки и с того самого дня начала видеть оттенки. Серый стал преобладающим цветом в ее жизни. Старые убеждения развеялись. Теперь она все ставит под сомнение, — на моих губах появилась грустная улыбка, отражение внутреннего состояния.
— Знаковая встреча. Тебе так не кажется? Раньше ты никогда не пошла бы на сделку с разбойниками. Скорее сложила бы здесь свою голову, — усмехнулся Чинат и протянул здоровую руку к костру. Видимо, левая была обречена остаться неподвижной до конца его жизни.
— Ты тоже раньше не пользовался стратегией. Ведь твоей целью изначально была лишь половина товара. Для всех обозов ты взял с собой слишком мало людей. — Я усмехнулась, наконец, посмотрев на мужчину, что первым пошатнул мой внутренний мир.
Мое первое серьезное задание и первый моральный шок. До этого я никогда не задумывалась, как живут те, кто не попал в систему. Им была уготована участь до конца дней быть лишь исполняющим персоналом. Черная правда некогда белого в моих глазах королевства. В тот день я осознала, что не существует чисто черного или белого, есть только их оттенки.
Заснула я только под утро, мучимая воспоминаниями и разными мыслями.
Да, я изменилась. Осознала, что в мире не всё однозначно, и у любого поступка есть свои причины, как и следствия. Это заставило меня взглянуть на ситуацию с драконами с другой стороны. У них должны быть свои причины, и, прежде чем принимать решение, нужно было их узнать. Этим я и собиралась заняться.
На следующее утро мы расставались с