- Я же извинился, – проговорил он, вставая со стула и покачнувшись, оперся на плечи девушки. – Когда у тебя заканчивается смена?
Миша уткнулся ей в волосы, вдыхая легких запах духов. Он подарил Нике эти духи, привез из командировки. И сначала он вручил коробочку Лине, но девушка отказалась от подарка, сказав, что духи – это слишком личное для коллег по работе. Ну, вот тогда вечером он подарил флакончик Нике.
- Моя смена уже закончилась полчаса назад, – проговорила девушка, пытаясь отодвинуться.
- Тогда, что ты здесь делаешь? – прошептал он, прижимаясь губами к уху Вероники, и ухмыльнулся, когда у неё сбилось дыхание.
- Ты прекрасно знаешь, что я не могла бросить тебя здесь до беспамятства напиваться, – она повернулась к нему. – Поехали домой, Миш?
- Если мы поедем ко мне, то я согласен, у меня дома ещё есть, что выпить, – проговорил он и полез за бумажником расплатиться по счёту.
Рассчитавшись, он оделся и подождал Веронику, так и не заметив молодую рыжеволосую девушку за столиком, которая проводила его тоскливым взглядом.
Приехав домой, Миша направился на кухню, открыл шкафчик и достал бутылку Казадорес Репосадо. И плевать на то, что он мешал напитки, виски осточертело ему.
- Миш, тебе не кажется, что сегодня уже хватит? – Ника обошла его и встала, опираясь на стол. Мужчина так и замер с закрытой бутылкой текилы. Потом медленно поставил бутылку на стол, и подошел к девушке.
- Если ты предложишь другое времяпрепровождение, то я оставлю выпивку? – он погладил её по бедру, задирая юбку. Провел пальцами по резинке чулок и, наконец, добрался до чувствительной и обнаженной кожи бедра. У девушки сбилось дыхание, и она чуть раздвинула ноги, предлагая ему пойти дальше. Рука мужчины прикоснулась к шелку трусиков, и отодвинув их в сторону, Миша стал ласкать её промежность. Пальцы кружили вокруг клитора, заставляя Нику стонать и извиваться. Он наклонился и впился в её губы поцелуем, пока пальцы подводили девушку к вершине наслаждения. И вот она вскрикнула, и оперлась на Мишу. Но ему этого было мало. Он стащил с Ники юбку, и за ней трусики. Потом быстро расстегнул пуговицы на блузке, скидывая и её. Пальцы Миши погладили нежную кожу, и сжали груди девушки.
- Я хочу тебя, Ника, – пробормотал он, стаскивая с себя брюки. Он посадил её на стол, заставив откинуться назад. Погладив её по спине он незаметно расстегнул бюстгальтер и кинул его на пол. Наклонившись он поймал губами один из сосков и втянул в рот твердеющую горошину. Девушка заёрзала на столе, выгибаясь в попытке теснее прижаться к нему. Обхватив её бедра, Миша притянул её к себе, и вошел в неё одним резким движением. Ника застонала, обхватывая его плечи, и прижимая к себе, пока он врывался в её тело. Второй раз она достигла кульминации почти одновременно с Мишей, мужчина отстал на несколько секунд. Вероника упала на стол, а он навалился сверху на неё, пытаясь вернуть дыхание в норму. Потом отодвинулся, покидая её тело и стащил Нику со стола.
- Надо бы искупаться, – пробормотал он и взяв девушку за руку повел в ванную комнату.
Спать они легли только под утро, совершенно выбившись из сил, но даже в таком состоянии, из головы у Миши не шла Лина Вуд. Несмотря на то, что обнимал он совершенно другую девушку, Миша продолжал лелеять надежду на возвращение Лины, и возвращение к нему.
Глава 22.
С той ночи, когда Джейсон меня поцеловал, прошло уже два месяца. Мужчина после этого, стал откровенно избегать меня, чем сначала расстраивал, а теперь просто злил. Он перестал даже изредка заходить, и всё выспрашивал у Марты, но ни разу за прошедшее время не переступил порог комнаты. Это совершенно не соответствовало его угрозам. И к тому же, я каждый вечер наблюдала очередную красотку в его компании. Всё это причиняло душевную боль. Сначала я плакала, потом впадала в депрессию, и даже забросила физиотерапию, но, в конце концов, я разозлилась. И к концу второго месяца я втайне даже от Марты встала на костыли. При ней же я продолжала ездить в коляске. Я никому не скажу, что могу ходить, а просто однажды уйду своими ногами из этого вертепа. Вот и сейчас она суетилась на кухне, а Джейсон снова притащил очередную шлюху, только в этот раз он приехал не один. С ним был симпатичный светловолосый парень. И слишком перекаченная силиконом блондинка.
Блин, такое впечатление, что тут кроме блондинок нет других красоток. Все кого этот кобель привозил были похожи одна на одну как инкубаторские И он ещё рассказывал о своём желании. Лжец! Мерзкий потаскун! Но все эти гневные слова, не могли заглушить растущую боль в груди, с каждым днём всё больше раня меня. Я отвернулась от окна, и подъехала к зеркалу, рассматривая себя. На меня смотрела очень похудевшая копия меня самой. На осунувшемся лице глаза казались как блюдца, волосы свисали тусклыми сосульками. Схватив щетку, я стала остервенено расчёсывать, думая, что физическая боль от поцарапанной кожи заменит душевную. Я, конечно, понимала, что никаких прав на Спарка у меня нет, но несмотря ни на что, я продолжала считать себя обиженной стороной. Может потому что он тогда наговорил, а может это просто мой характер такой паршивый, что после малейшего намека, я считаю мужчину своим. Я даже не заметила, как из глаз моих покатились слёзы. Прийти в себя мне как всегда помогла Марта. Правда она продолжала считать, что у меня депрессия от того, что я не могу ходить, и я не собиралась доказывать ей обратное. Никто не узнает о моих чувствах к Джейсону!
- Эвелина, что случилось? У тебя болит что-то?
“Да! У меня сердце болит!”. Но вслух я сказала совершенно другое:
- Нет, просто я так устала быть обузой, – это успокоило женщину, и она, погладив меня по волосам, забрала щётку из рук и откатила меня от зеркала.
- Тебе надо покушать, деточка, ты очень похудела.
- Я не хочу, нет аппетита, – не могла же я сказать, что аппетит у меня пропал десять минут назад, когда явился Джейсон.
- Надо покушать, я сейчас накрою стол для мистера Спарка и его друзей, а потом принесу тебе покушать. Я сегодня сделала, такую потрясающую пасту, ты пальчики оближешь, там и сыр, и томаты, и ...
Дальше я уже не слушала, мои мысли снова вернулись к мужчине наверху. Но того случая, я ни разу не слышала, ни стонов, ни движений над головой. Я знала, что он развлекается наверху, просто потому, чтобы я не помешала, ведь я не могла подниматься по лестнице. Он даже таким образом ограничивал меня. Марта помогла мне лечь в постель, и сказала, что скоро принесёт мне поесть, но я не собиралась дожидаться её. Повернувшись на бок, я смотрела, как медленно наступает ночь, вскоре в коридоре послышались мужские голоса и смех, которые удалялись. Пришло время для очередного траха. Мне стало тошно, но радовало хотя бы то, что я не слышу звуков их совокупления. Это был бы перебор для меня. Ведь я прекрасно понимала, что они не в карты играть приехали. На глазах снова появились слёзы, но я закусила губу до крови, запрещая себе плакать. Разглядывая темнеющее небо, я размышляла о своей жизни здесь. И так и не смогла найти причины, почему этот странный мужчина ведёт себя со мной как последний говнюк. Но при этом оплачивает операцию, шарахается меня, а потом рассказывает, что я ему снюсь, и тут же снова бросает на сиделку и продолжает вести себя будто находится на курорте, и меня в этом доме вообще нет. Ведь он прекрасно понимает, что я слышу и вижу всех его сучек, которых он приводит сюда. Но видимо, его мало волнует, что я чувствую. Слезинка всё-таки скатилась, защекотав висок. Марта принесла обещанную пасту, но я отказалась есть, и женщина, расстроенная и причитающая, покинула мою комнату, оставив меня одну и пообещав поговорить с мистером Спарком. Но я не могла уснуть, мне продолжали время от времени сниться кошмары, будто я тону в море. И сегодня я просто смотрела в окно. Тут мне послышалось, будто дверь хлопнула, и я сама не знаю почему, решила, что это гости удалились.