— А, да, припоминаю. Пусть войдет. — я повернулся к Штарпену. — Не спеши уходить, князь — тебе это может быть любопытно.
Люкава поклонился, и выскользнул в приемную, а пару мгновений спустя в кабинете появился и библиотекарь. Главный министр как раз успел убрать кинжал в рукав своего шервани.
— Славься, повелитель. — поклонился молодой человек, левой рукой прижимая к боку нечто вроде массивной бандероли из оберточной бумаги. — И тебе, князь, здравствовать.
— Ну привет-привет, возмутитель спокойствия. — я кивнул на сверток, а Штарпен буркнул нечто приветственно-нечленораздельное. — Это то, о чем я думаю?
— Да, государь. — Бахмет улыбнулся, положил свою ношу на стол и начал разворачивать упаковку. — Едва лишь прошили переплет двенадцатой книги, как я поспешил к вам.
Ну да, ну да, сакральное число у нас не три или семь, а двенадцать — по числу верховных божеств. То-есть три, конечно, тоже сакральное, но скорее в теолого-метафизическом плане, а в бытовом именно что дюжина.
— Что ж, тогда хвались давай.
Бумага отлетела в сторону, и передо мной оказалась стопка самых настоящих книг, таких, какими я пользовался в прошлой жизни. Нет, обтянутых пергаментом и изукрашенных драгоценными накладками фолиантов у меня в домашней библиотеке не водилось вроде бы, но сам формат вполне узнаваем.
— Записульники? — удивился Главный министр. — А зачем такие большие?
Не такие уж и большие, конечно, размерами где-то посредине между А5 и А4, да и в толщину не впечатляют, но в кармашек уже не положишь.
— Не совсем. — я взял верхний томик и раскрыл его на первом развороте.
Заглавие книги гласило, что я держу в руках «Житие просветленного Прашнартры». Прогиб засчитан, это прям десять из десяти баллов.
Штарпен последовал моему примеру, пролистал несколько страниц и покачал головой.
— Какая, однако, интересная каллиграфия. — одобрительным тоном прокомментировал он увиденное. — Все буквы выписаны раздельно и так четко, что это заслуживает лишь восхищения. Да и художник постарался на славу, хотя мог бы картинки и раскрасить.
Ну вот и первый положительный фидбек на нововведение. И это мы еще в ранней альфе!
— А уж сшить листы так, как это делается в записульнике вовсе прекрасная идея, ведь таким образом книга будет занимать гораздо меньше места, да и листы из тубуса не будут теряться. — продолжил уроженец Когтистых Свиней. — Однако, ваше величество, я все еще не могу взять в толк, что же в этих книгах столь ценного?
— А ты, князь, возьми другую книгу и попробуй найти между двумя хоть одно различие. — посоветовал я.
Главный министр левой рукой раскрыл еще один томик, поднял его, и поместив две книги рядом стал переводить свой взгляд то на одно «Житие», то на другое. Затем нахмурился, положил оба фолианта на стол и начал листать их страницы, сверяя содержимое. Наконец Штарпен оторвался от книг и ошарашенно поглядел сначала на меня, а потом на Бахмета.
— Они… одинаковые. — произнес он в изумлении. — Одинаковые совершенно, до мельчайшей черточки и штриха в иллюстрации, так, словно одна книга является зеркальным отражением другой! Это какое-то колдовство?
— Это наука, князь. — улыбнулся Бахмет, после чего вкратце просветил Главного министра о том, что такое книгопечатание.
— Удивительно. — констатировал Штарпен. — Потрясающе, просто потрясающе.
Ну вот, будем считать что и закрытый бета-тест у нас прошел.
— Так. — князь Когтистых Свиней в задумчивости покрутил кистью правой руки, формулируя, видимо, мысль. — А с указами разными тоже так можно?
— Хочешь издать полный сборник законов Ашшории? — уточнил я.
Офигеть я дятел! Ведь нам еще в школе историк рассказывал, что все эти Цезари, Юстинианы и прочие Бонапарты были, не в последнюю очередь, так успешны и потому еще, что непременно сводили все разрозненные законы к единому знаменателю. Да по Кодексу Наполеона, вроде, до сих пор половина Евросоюза живет! Вот, казалось бы, ну что мне сразу об этом вспомнить? И реализовать.
Нет, апгрейдить всю систему до наших времен, где разные кодексы по различным отраслям я бы не стал, да и не смог, потому что во всех этих юридических штучках разбираюсь как Гурвинек в войне, но применить знакомую идею… Вот какая вера мне в этом мешала?
А Штарпен, гляди-ка, сразу тему просек. Настоящий бюрократ в хорошем смысле этого слова — не мне чета.
— Тоже можно, наверное, государь. — ответил князь. — Но я подумал об ином. Царские указы, да и многие иные документы приходится рассылать во все концы нашего государства, а это мало того, что надо кучу переписчиков за дело сажать, так еще никакой гарантии нет, что выйдет разборчиво да без ошибок. Был, помнится, в царствование вашего брата, да пребудет он с Солнцем, случай: готовились к небольшой пограничной войне с Инитаром, государь Каген повелел собрать в каждой провинции дополнительный налог для этого дела, и тут приходит из Предпоолья караван с деньгами. Стали считать — мало, десятая часть только. Начальника охраны с его витязями, конечно, сразу же на правеж, куда-де, поганец, казенные финансы девал? Тот благим матом орет, что сколько ему вручили, столько он, до последнего бисти и привез, и письмом наместника с отчетом о выполнении дознавателю в морду тычет. А в том отчете, и верно, сумма стоит, какая и доставлена. Отправили людей в Предпоолье, наместник на них смотрит как на больных и царский указ предъявляет — сколько приказано, мол, столько и собрал. И сумма в том указе с им отправленной совпадает опять же. Бросились разбираться — оказалось, что государев секретарь всем наместникам указы правильные разослал, а в одном нолик забыл дописать. Ну, его, разумеется, за это дело на каторгу… А войны так и не случилось тогда. Мне вот и подумалось, что делай указы такой вот механизм, что Бахмет создал, так и от души бы повоевали, и раззява тот при своем месте остался бы.
Ну тоже разумно, в общем-то, с точки зрения делопроизводства и документооборота.
— Что же, завести при канцелярии книгопечатный пресс вполне можно. — кивнул я. — Только обучением персонала и прочими организационными вопросами займешься сам.
Вот так вот. Вроде бы процессы автоматизируются, а штат от этого только растет. Ну все как на Земле!
— Ладно, давайте делить урожай по-честному. Одна книга, ясное