Так какой из трех переводов ошибочен? Да никакой, потому что греческое выражение маяяон хрэсай действительно можно понять в трех разных смыслах. Какой именно имел в виду апостол Павел, мы установить достоверно не можем, но… может быть, не случайно принятый Церковью текст сохранил такое многозначное выражение? В конце концов, разные бывают люди, разные обстоятельства – следовательно, и советы могут быть разными.
Кстати, не стоит забывать, что и традиции могут быть разными, поскольку библейский текст оставляет невыясненными множество конкретных деталей. Например, Евангелия говорят, что до рождения Иисуса Иосиф «не знал» Марию. Но как выглядело их супружество после рождения Христа? В Библии об этом ничего не сказано; древнее предание гласит, что Мария всегда оставалась девой. Такое прочтение вошло в католическое и православное Предание, которое величает Богородицу Приснодевой.
Но большинство протестантов с этим не согласно. Собственно, можно сказать, что возникла и другая, более поздняя, протестантская традиция, которая утверждает, что после Рождества Мария и Иосиф жили обычной супружеской жизнью и потому у них были дети. Это, наверное, самое серьезное расхождение традиций в том, что касается смысла библейского текста; все остальные случаи менее принципиальны. Да их и не так и много.
«Сообразуясь с духом века сего»
Все эти примеры могут показаться странными, даже шокирующими. Что же, у нас нет единой Библии и каждый волен понимать ее на свой лад? В наш постмодернистский век многие и в самом деле так считают. Вот характерный пример: Библия недвусмысленно и очень жестко осуждает мужской гомосексуализм (о женском она тоже отзывается неодобрительно, но упоминает его гораздо реже). Ветхий Завет: «Если кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, то оба они сделали мерзость: да будут преданы смерти, кровь их на них» (Лев 20:13). Новый Завет: «Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют» (1 Кор 6: 9 – 10; слово «малакии», по-видимому, обозначает пассивных гомосексуалистов, хотя есть и другие толкования).
Казалось бы, все предельно ясно. Но… явно не соответствует духу времени, который требует исключительно терпимого отношения к однополой любви. И если согласиться с этим духом, то возникает потребность в переосмыслении библейского текста: «Ну и что такого, если двое людей любят друг друга? Видимо, библейский запрет относится к числу тех, которые действовали только для древних израильтян, вроде запрета есть свинину, и на верующих не-евреев не распространяются».
В Библии даже начинают выискивать примеры гомосексуальных браков. Например, царь Давид в юности очень дружил с Ионафаном и даже говорил, оплакивая его смерть, что ценил эту дружбу «выше любви женской». Неспроста ведь, а? Или римский сотник, у которого был любимый слуга – тоже, наверное, «любимый» именно в этом смысле? Ведь библейский текст этого не отрицает, значит – допускает такое понимание?
Да, конечно же, нет! В Библии также не написано, что Давид или сотник не были инопланетянами или вампирами, но это никак не значит, что они ими действительно могли быть. Можно быть уверенным: если бы речь в самом деле шла о такой «странности», текст обязательно отметил бы это, как он отметил гомосексуальные домогательства жителей Содома по отношению к гостям Лота, двум Ангелам.
И уж тем более неверно, что запрет на однополую любовь – временный и преходящий. Перечитаем еще раз отрывок из апостола: «ни идолослужители, ни мужеложники, ни воры…» – все это грехи универсальные, касающиеся всех и всегда. И если христианам можно вступать в однополые браки, то, получается, можно и воровать или поклоняться идолам. Но воровать – пока вроде бы все согласны – нельзя категорически!
Словом, здесь приходится признать: предлагаемое толкование не соответствует контексту. Да, есть многозначные места, есть спорные вопросы, но есть и определенные рамки, переступать которые просто нечестно. Если гомосексуальные связи нормальны, то Библия неправа, а уж если Библия права – они греховны. Отменять слова апостола – не в нашей компетенции. При этом отметим, что Библия говорит здесь не о наклонностях и желаниях, а лишь о действиях, и не осуждает людей только за их ориентацию. Людям любой ориентации свойственно желать запретного (например, чужую жену), и вопрос прежде всего в том, как они поступают с этими желаниями.
Итак, библейские тексты далеко не всегда однозначны. Конечно, они не могут значить всё, что угодно, существуют определенные границы, заданные и текстом, и контекстом, и здравым смыслом. Но вместе с тем разные толкования еще раз напоминают нам, что Библия – не прямолинейная инструкция на все случаи жизни, а сложный и многослойный текст. Ее чтение и понимание – в высшей степени творческий процесс. Она, как верят христиане, была написана в соавторстве Бога и человека, и такое же сотрудничество, содействие Святого Духа необходимо нам для верного и, по возможности, полного ее понимания.
11. Как распознать неверное толкование?
Можно встретить множество самых разнообразных толкований библейского текста, некоторые из них вызывают сомнения. Конечно, чтобы дать точную оценку каждому такому толкованию, нужно обратиться к специальной литературе, посоветоваться со знатоками… Но нет ли каких-то признаков, которые позволяют даже неспециалисту сразу отсеять явные ошибки и передергивания?
Манипуляции текстом
Разумеется, такие признаки есть. Большинство подобных манипуляций совершенно не уникальны – к ним прибегают не только толкователи Библии, но и политики, и рекламисты, да и обыкновенные демагоги, когда они хотят убедить других в собственной правоте. Но внимательный слушатель обычно легко распознает такие трюки.
Прежде всего, это жонглирование вырванными из текста цитатами. Библия утверждает, например: «нет Бога» (на самом деле она вкладывает эти слова в уста безумца – Пс. 9, 25; 13:1; 52:2). Конечно, никто Библию таким образом не цитировал, но то и дело видишь, как ее используют не как целостный текст, а как копилку цитат, удобных и не очень. В результате два человека, держа в руках одну и ту же книгу, на самом деле применяют два совершенно разных цитатника.
На втором месте – произвольное проведение причинно-следственных связей. Например, Павел проповедовал в Афинах (Деян 17), а затем писал коринфянам: «я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого» (1 Кор 2:2). Из этого некоторыми делается вывод: в Афинах Павел попробовал говорить с греками на языке их философов, и у него не вышло основать там общину верующих, а когда в Коринфе он отказался от философии, то всё сложилось удачно. Но результат проповеди мог зависеть и от тысячи иных причин. Да и что считать успехом, в конце концов? Книга Деяний (17:34) ясно указывает, что даже единственное выступление Павла на Ареопаге привлекло к вере несколько язычников, а в Коринфе Павлу пришлось провести полтора года (18:11), чтобы там возникла община!
Еще один вариант – ложная альтернатива, когда рассуждения строятся на непременном противопоставлении двух крайних точек зрения, между которыми якобы не может быть ничего среднего. Например, фундаменталисты обычно исходят из такой альтернативы: либо каждое выражение Библии следует понимать как истинное в самом прямом смысле слова, либо Библия вообще не есть истинная книга. Но если Христос называл Себя «дверью» (Ин 10:7) или «лозой» (Ин 15:1–5), не являясь ими в прямом и буквальном значении этих слов, то и «дни» творения могли быть чем-то иным, нежели промежутки времени по 24 часа. Образная речь вообще нередко становится предметом злоупотреблений: можно придавать метафорам строго буквальное значение, а можно, наоборот, сводить всё к метафорам, тем более что граница на самом деле не всегда ясна.
Прекрасно известны и такие полемические приемы, как доведение логики оппонента до абсурда («значит, по-вашему получается, что…»), или нападки на его личность («поскольку так рассуждает человек заведомо неблагочестивый, мы не можем с этим согласиться…»), или эмоции вместо доводов («как это ужасно!»), и бездоказательные ссылки на авторитет («великий N доказал, что…») или на якобы бесспорные факты («всем известно, что…»), да и многое иное.
Но всё это – обычные манипулятивные техники, их описание можно найти во множестве мест. Но далее мы подробнее поговорим о тех ошибках и передергиваниях, которые характерны именно для толкований библейских текстов.
«В оригинале употреблено слово…»
Сколько раз нам доводилось читать или слышать подобную фразу! Она звучит как не подлежащий обжалованию приговор: все переводы неизбежно оказываются приблизительными, и обращение к языку оригинала уж совершенно точно должно развеять все сомнения. Но откуда мы узнаем, что означает то или иное слово оригинала? Из словарей или других переводов, то есть из таких же вторичных источников, что и наш перевод.