Читать интересную книгу Четвертый позвонок, или Мошенник поневоле (и) - Мартти Ларни

— Я вполне согласен, — обрадовался доктор Попкин.

Но Исаак Риверс был другого мнения:

— Вы немедленно уберетесь ко всем чертям — и чтобы вашей ноги здесь больше не было!

Затем он добавил:

— Джерри, у меня на приеме двое больных. Займись, пожалуйста, этим хорьком. Гони его в шею. Надо кончать этот сексуальный базар.

Исаак ушел к себе в кабинет, а Джерри остался в дверях объясняться с доктором Попкином.

— Я глубоко сожалею, профессор Финн, что вам приходится работать с таким некультурным коллегой, — промолвил доктор Попкин. — Я пришел, чтобы повидаться с вами, и в ожидании начал задавать собравшимся на прием женщинам кое-какие вопросы. Те самые, что в наших анкетах. Вы же знаете: вполне невинные маленькие вопросы. Ну, правда, десятка два женщин расшумелись и ушли. Подумаешь, какая важность! В Америке сорок миллионов сексуально зрелых женщин — и с каждым днем их становится больше. Не успел я разговориться с одной маленькой мисс, как вдруг ворвался ваш коллега и начал меня поносить. И не только поносить: он пустил в ход физическую силу! Другой-то силы у него нет!..

— А эта маленькая мисс?

— Она ждет вас там. Но вернемся к делу: неужели вы действительно не хотите продолжать анкетирование?

— Нет. Решительно нет.

— Но почему? Неужели вы не хотите оказать человечеству великую услугу?

— Она слишком непосильна для меня.

— В таком случае я сделаю свои выводы. Вы лишь недавно прибыли в эту страну и отказываетесь выполнить свой гражданский долг.

Джерри прервал его жестом лопнувшего терпения:

— Доктор Попкин! Все ясно! Мне надо идти.

Он переступил через порог и хотел было закрыть дверь, но коротышка-доктор успел вклинить в щель носок своего ботинка. Джерри всеми силами старался вытолкнуть застрявшую ногу противника, но тщетно. В конце концов ему не оставалось ничего другого, как сунуть руку в свой задний карман. Он приоткрыл дверь еще немного и тюкнул осаждающего в оба колена, после чего свободно закрыл свою дверь в полной тишине.

В обетованной земле частного предпринимательства каждому приходилось стараться за себя и быть предприимчивым, насколько возможно. Так поступал и доктор Попкин. Но хиропрактики тоже были частными предпринимателями, оберегающими свободу своей инициативы. Символом свободы Джерри был молоток, а Исаак Риверс полагался на свои кулаки и богатый запас крепких слов.

Ожидавшая в приемной девочка-подросток при виде Джерри поднялась с места. Хиропрактик машинально поздоровался с нею, надел белый халат и сел к столу, чтобы заполнить карточку.

— Имя? — спросил он.

— Эстелла Говард.

— Возраст?

— Двенадцать лет.

— Замужем?

— Я?

Оторвав глаза от карточки, Джерри наконец разглядел пациентку, спрятал авторучку в карман и спросил отеческим тоном:

— Что же болит у маленькой мисс?

— Ничего. Мама послала меня спросить, не может ли доктор зайти к нам? Мы живем в этом доме, на шестом этаже.

— А твоя мама так больна, что не может прийти сама?

— Нет, мама не больна.

— Кто же у вас болен?

— Лаура.

— А что с нею случилось?

— У нее скоро должны быть маленькие. Прошлый раз родились трое — и все умерли. Мама думает, что доктор мог бы помочь.

Джерри прикусил губу.

— Лаура — это твоя сестра?

— О, нет Лаура — это собака.

В третий раз уже ему предлагали роль ветеринара. Он начал подозревать, что некоторые больные, рассерженные анкетами доктора Хинсея, хотят теперь отомстить. Он посмотрел девочке прямо в глаза и строго спросил:

— Кто послал тебя ко мне?

— Мама.

— Хорошо. Я пойду и посмотрю на вашу Лауру сейчас же, немедленно.

Девочка повела Джерри на шестой этаж. Счастливое семейное событие дало миру четырех маленьких спаниелей; кроткая мамаша делала им первое помазание своим языком. Однако миссис Говард была чрезвычайно удивлена, видя свою дочь с профессором Финном, которого знала как хиропрактика. Мать устремила на девочку весьма укоризненный взгляд и спросила:

— Где ты пропадала два часа?

— Я ждала доктора, — ответила девочка невинно.

— Ждала? Негодная! Я же звонила ему несколько раз — и тебя там даже не видели. Ну, говори, где ты была?

Джерри понял, что произошло недоразумение. Желая выручить из беды маленькую Эстеллу, он сказал примирительно:

— Маленькая мисс по ошибке зашла в мою приемную, миссис Говард. Но вы можете не жалеть об этой ошибке, так как у меня в Европе была собачья клиника и случаи такого рода я знаю как свои пять пальцев.

Джерри не имел привычки лгать, но теперь он, собственно, и не лгал, а только рекламировал себя. И, поскольку в рекламе дозволено пользоваться любыми средствами, он и выбрал первое попавшееся. Позднее, правда, ему пришлось из-за этого пострадать, но это уже совсем другая история.

Любители собак испытывают друг к другу известную симпатию и родственные чувства. Поэтому, узнав об интересе профессора Финна к собакам, миссис Говард даже слегка похорошела от восторга.

— Как это великолепно! Все люди доброго сердца любят собак. Ну, скажите, доктор, не правда ли — милые малыши?

— Совершенные красавцы, — подтвердил Джерри, — прямо-таки безупречные. Если бы я искал себе собаку, я выбрал бы непременно спаниеля.

— Вы принадлежите к бруклинскому Спаниель-клубу?

— Нет… Ведь всего месяц, как я приехал в эту страну.

— Совершенно верно! И у вас еще даже нет спаниеля! Но, профессор, дело теперь отлично улаживается. Я подарю вам одного из этих щенков. Через месяц вы сможете сами выбрать того из них, который будет вам больше по душе. И тогда вы, уж конечно, вступите в наш клуб. Я могу дать вам рекомендацию. Видите ли, профессор, членом нашего клуба можно стать только при наличии рекомендации.

Джерри пытался найти вежливый предлог, чтобы как-то уклониться от вступления в собачье общество, но все отговорки его лишь усиливали активность миссис Говард.

— Нет, нет, вам, безусловно, необходимо завести собаку. Я уверена, что жена ваша тоже увлечется спаниелем. Чем больше мы узнаем людей, тем горячее начинаем любить собак. Надеюсь, вы теперь каждый день будете заходить, чтобы взглянуть на этих милых прелестных спаниельчиков?

Прежде чем уйти, Джерри был вынужден еще полюбоваться коллекцией премий, медалей и почетных грамот Лауры. И, наконец ему пришлось высказать сердечную благодарность хозяйке, которая взвалила на его плечи новый крест.

Джерри поспешил обратно на работу. В своей приемной он встретил мистера Риверса. Исаак впервые за все время выглядел пессимистом.

— Я хочу поговорить с тобой серьезно, — сказал он почти с дрожью в голосе. — Твоя практика хиреет изо дня в день. Сколько больных ты принял сегодня?

— Девятнадцать, насколько помнится, — ответил Джерри.

— Я пропустил немногим более сорока. Из них — только двое первичных.

Исаак достал из кармана ножичек и стал чистить им ногти, как бы думая вслух:

— Доктор Попкин сыграл с нами скверную штуку. Я начинаю подозревать, что он подослан к нам союзом врачей. Доктора нас ненавидят, но бессильны повредить нам, так как и сами они такие же шарлатаны. Вот почему они стараются отнять у нас больных иным путем. Затем я хотел бы сказать тебе еще одну вещь…

— Я слушаю.

— Нельзя постоянно устраивать такие большие перерывы на еду.

— Сегодня было исключение. Я завтракал…

— И забыл, что человек должен также и работать.

Джерри не ответил ничего, ожидая продолжения, ибо его шеф, по-видимому, собирался говорить еще. Прием окончился, и теперь докторам представилась отличная возможность выслушать друг друга. Джерри не особенно спешил домой, где его ждали хлопоты по хозяйству и очаровательно капризная жена. Но едва Исаак успел солидно откашляться, точно духовный отец, приступающий к исполнению своей великой миссии, как им помешали. Это был тот вечерний час, когда домашний покой людей начинают тревожить многочисленные собиратели пожертвований. Первым постучал в дверь какой-то молодой человек, собиравший старую и новую одежду для пострадавших от наводнения в долине Миссисипи. Второй явилась девочка-школьница с официальным разрешением собирать деньги на школьный духовой оркестр. Исаак пожертвовал доллар на такое благородное дело и осведомился:

— Большой у вас оркестр?

— Мы его только еще создаем, — ответила девочка с готовностью, как и подобает лицу, облаченному общественным доверием.

— Так деньги вам нужны на покупку труб?

— Нет, на форму для оркестрантов. Благодарю вас, сэр!

Девочка уступила место женщине средних лет, у которой тоже имелось официальное разрешение беспокоить граждан у домашнего очага. Женщина собирала пожертвования на санаторий для потерявших зрение и разум профессиональных боксеров. Исаак отказался жертвовать и приобрел лишнего врага. Затем явилась некая светловолосая Мэрилин, которая сразу же стала бить на патриотические чувства Исаака: