Читать интересную книгу Хозяин Янтаря - Алкесандр Шакилов

— Входи! Руки за голову!

Дверь резко распахнулась, и меня буквально втащили в КПП. Противный холодок пробежал по спине. Эта фамильярность мне очень не понравилась. Если тут заведено обыскивать посетителей, то на прием к начальству я вряд ли попаду — у меня с собой ствол. При досмотре оружие обязательно найдут, такую дуру просто невозможно спрятать. Разбирательств не избежать…

— Ребята, вы чего? — проблеял я, уставившись на автоматы, направленные мне в грудь.

Сыграл я достаточно правдоподобно, чтобы бойцы поверили: заезжий лох обделался и готов к сотрудничеству. Надо лишь чуток дожать, и он с радостью позаботится о финансовом благополучии миротворческого контингента.

Ф-фу-ух. А уж я подумал, что начались проблемы, вычислили Макса Края — Джанки связался с вояками, те организовали засаду… Удивительно, но пушер сыграл честно. Ну, или почти честно.

…После визита на кладбище я вернулся в подвал, где вручил по сто баксов давешним бомжам и подробно объяснил, каких именно услуг жду за эти деньги. Тот бездомный, который едва не убил меня, отправился к заведению Джанки, где потребовал предназначенные для Края документы. Его подвергли пыткам и выяснили, что документы он должен передать вовсе не Краю, но своему сожителю по подвалу, а дальше — не его проблема. Бомжа отпустили, но проследили, куда он отправится. В унылой подворотне в самом центре Чернобыля-4 первый бездомный передал пакет второму. И вот тут началось самое интересное. Новый посыльный юркнул в канализацию (люк был заранее открыт) и скрылся во тьме смрадных коридоров. Соглядатаи его потеряли. Ну а потом второй передал пакет третьему, и уже третий вручил документы мне. Отслюнявив последнему курьеру еще три сотни за труды команды, я взглянул на фото в паспорте — и оценил чувство юмора Джанки.

С портрета на меня смотрело толстощекое усатое личико с косыми глазами. Предположим, со щеками и усами я разберусь, что-то придумаю. А вот как быть с глазками, которые конкретно баловались?..

Но я отвлекся.

— Ребята, вы чего?.. — Меня еще в школе учили, что повторение — мать учения. А для военных повторять сам бог велел. И чем больше, тем лучше. Это вам не верблюды с суточной задержкой восприятия, это организмы, начисто лишенные интеллекта. Мозги воякам заменяют уставы, а вместо рефлексов у них — приказы командиров.

— Ребята, может, вы пивка хотите? Так я денег дам! Это ж святая обязанность — помогать тем, кто защищает нас от мерзких мутантов, это…

Меня перебил веснушчатый:

— Свистеть — не мешки ворочать. Плати — и топай дальше.

Я заплатил. И через пару минут в сопровождении двух бойцов подошел к кабинету майора Кажана. На стук мне не ответили, поэтому я просто открыл дверь и вторгся без приглашения. Конвоиры остались в коридоре.

Стол, кресло, шкаф, диван, шкуры на полу… Все как прежде, обстановка не изменилась. Но с тех пор как я в последний раз видел Кажана, его брюхо, перетянутое армейским ремнем, увеличилось вдвое, кустистые брови поседели. От респектабельного вида не осталось и следа. Майор выглядел значительно старше своих тридцати двух лет.

Я широко улыбнулся хозяину кабинета, но он лишь вяло махнул рукой, указав на плохонькое кресло у стола. Вояка не посчитал нужным тискать мне, журналисту из Москвы, руку. Взаимно: я тоже не буду перед ним вытанцовывать. Ведь я представитель столичных СМИ, а не редактор стенгазеты второй рембригады.

Громко хмыкнув, я сел в кресло и извлек из кармана крохотный диктофон.

Кажан принимал меня в той же комнате, где грушник Сван продемонстрировал боевые возможности ОСП-3, ошейника, начиненного взрывчаткой. Это не могло быть простым совпадением. В кои-то веки судьба подыграла мне, дав шанс отомстить за смерть Бегемота, убитого по приказу майора.

— Из Москвы, да? — бесцветно спросил Кажан.

Я демонстративно промолчал.

Майор кутался в ту же фуфайку цвета хаки, что и раньше. Только теперь на ней было много жирных пятен. И вообще майор выглядел очень неопрятно, будто не офицер ВС Украины, а вохровец с проходной завода.

— И как там в Москве?

Я упрямо молчал.

Закашлявшись, он потянулся за пачкой папирос. Неужели доходы вояк, контролирующих Периметр, так упали, что Григорий не может себе позволить ароматную «гавану»? Я рассчитывал на встречу со светским львом, способным сломать мне хребет одной левой. И что я вижу?..

Но главное сейчас — что видит Кажан.

А видит он перед собой нечто, мало похожее на мачо из голливудского боевика. Ведь заполучив документы, я двинул в салон красоты, услугами которого пользовался Киска, а потом — Брунгильда. Только Хозяева знают, чего мне это стоило! Полностью сменить имидж и гардероб обошлось в половину той суммы, что братва выделила на загробную жизнь. Зато я не узнал себя, взглянув в зеркало: косметика, парик и усы способны преобразить человека. Ну и одежка, подобранная по фигуре.

Из наманикюренных лап стилиста я вырвался минут за пять до указанного в пропуске времени. Пообещав заглянуть на эпиляцию и педикюр, я отправился на встречу с майором Кажаном. Если враг притаился у КПП, то он вряд ли распознал крутого бандюгу во франтоватом щеголе, проникшем на территорию части.

Честно говоря, я ожидал, что столичного журналиста будут встречать хлебом-солью в кабинете для крутых гостей. Понадеявшись на коньяк и закуски, я не позавтракал и отказался от обеда. И вот я один на один с майором, и похоже, бутерброды с красной икрой мне не обломятся.

— Бутерброды? — Кажан внезапно подобрел лицом и подмигнул мне. — Это мы сейчас организуем! И коньячок у нас есть! А то был тут ваш коллега дней десять назад. Пить отказался, кричал, что ему взятку предлагают…

«Ой, дурак!» — мысленно выругал я себя. Плохая привычка — думать вслух. У меня еще будут из-за нее неприятности.

— Конечно, дурак! Все выспрашивал что-то, вынюхивал. Секретными разработками интересовался, оружием… Вас сюда за тем же отправили?

Стоп, Максимка. Отставить думать вообще! И никакой ругани!..

— Боже упаси, Григорий Иванович! Руководство велело взять интервью у лучшего защитника Периметра. — Я заговорщицки подмигнул Кажану, мол, слухи о бравом майоре-миротворце достигли московских кулуаров. — Знающие люди рекомендовали вас.

Я опасался, что переигрываю, но нет, Кажан заглотнул наживку. Вот ведь тщеславная скотина!

И тут в комнату ворвались люди в униформе. Я подобрался, кровь ударила в голову. Хорошо, что я не успел вытащить «стечкин» — солдаты явились вовсе не для того, чтобы обезвредить особо опасного преступника Края. Через минуту на столешнице красовались хрустальные бокалы, блюдо с разносолами и пузатая бутылка с напитком из французской провинции. Козырнув, солдаты, профессионально исполнившие обязанности официантов, скрылись за массивной стальной дверью.

Хорошая дверь. Такую из гранатомета фикус возьмешь. Да и шумоизоляция в кабинете правильная: тут можно пленных пытать и расстреливать — никто не услышит.

— Будьмо! — предложил тост Кажан.

Чокнувшись, мы выпили. Смакуя коньяк, я пытался понять, когда же майор подал знак своим людям.

— Между первой и второй пуля не должна свистнуть! — Хозяин кабинета вновь наполнил бокалы. Я взял диктофон со стола — ведь интервью, — но с позором сообразил, что не знаю, как он включается.

— Не буду записывать. Я же понимаю: это воинская часть, здесь нельзя.

И мы еще раз выпили.

После пятого тоста — за здоровье! — Кажан совершенно преобразился. Если бы не седина, он бы вновь выглядел на свои годы: потухшие глаза по-молодецки заблестели.

— А что это у вас? — Мне надо было выманить майора из-за стола. Я сделал вид, что безумно заинтересован шкафом, за стеклянными дверцами которого пылились призы за участие в районных стрельбах и так далее. Шкаф стоял у самой двери. — О! Спорт в вооруженных силах! Я обязательно об этом напишу!

Кажан вызвал своих людей, сидя за столом. Логично предположить, что рабочее место оборудовано потайной кнопкой, тумблером или еще чем-то. А если выманить майора к шкафу, он вряд ли сможет поднять заставу в ружье. Он же не бюрер, на расстоянии предметы ворочать не умеет.

Пан Григорий подошел, встал рядом.

— Вот — первое место в области. И не хухры-мухры, а строевая подготовка! И после этого меня… они… из-за какого-то вонючего зэка! Эх-х-х… Давай выпьем, братан! — Майор вдруг решил по-дружески потрепать меня за щеку.

И напрасно. Из-за неосторожного движения черные усы, которыми наградил меня стилист, отпали. Топорщились на верхней губе, а теперь на полу лежат! А это значит, что никакой я не российский журналюга, но тот самый Макс Край, чтоб мне пусто было и муравьи печенку съели! Всю эту игру чувств я моментально считал с пьяной рожи Григория. Алкоголь — штука коварная. И все же майор попытался сделать вид, будто усы — ерунда, и вообще он меня не узнал. Правда, за такое лицедейство забрасывают помидорным гнильем.