Илья увидел в углу возле парадной, к которой они направлялись, бетонную плиту, вероятно забытую здесь рабочими. На ней один на другом лежали два красных кирпича.
Илья пожал плечами в недоумении:
– Ну и что?
– А то, что это меня очень раздражает.
Сергей подошел к кирпичам и, не спуская с плеча сумку, сжав кулак, правой рукой произвел несколько быстрых и решительных ударов по стопке кирпичей. При этом он оскалил зубы и сузил глаза.
Удары были настолько мощными и сокрушительными, что не стерпевшие их кирпичи пошли трещинами, прямо на глазах стали рушиться и разваливаться, пока не превратились в красную крошку. Только увидев это, Сергей успокоился, и они вошли в парадную. Изумленный Илья молча следовал за Сергеем, не находя, что на это сказать и даже подумать.
Жил Сергей на втором этаже и имел на одного две комнаты.
– Жена в прошлом году меня бросила, дура. Теперь, что характерно, один живу.
– Меня тоже бросила, – пожаловался Илья. – Даже две бросили.
– Здесь ты будешь спать, – сказал Сергей, введя его в довольно просторную комнату с двумя окнами. С левой стороны стояла "стенка", с правой – диван и два кресла с журнальным столиком. В простенке между окнами уместился самодельный спортивный комплекс: большая "груша", турник, на стене висели нунчаку и еще какие-то смертоносные приборы на цепях и палках. Огромный двуручный меч привлекал особое внимание своим блеском и вызывал интерес. Кроме того, на стене уместилась тень человека, взрытая острием ножа. Один нож торчал у тени в горле и два – в груди.
– Я, правда, утречком здесь буду, что характерно, стучать и топтать "грушку", да ты спи, внимания не обращай. Так, уже восемь часов. Ты есть-то хочешь?
– Да нет, я перед отъездом поел хорошо.
– Ну тогда я постучу немного.
Сергей ушел в другую комнату, но скоро вернулся с черной повязкой на лбу, с голым торсом, в каких-то широких атласных шароварах и босой.
Илья сидел в кресле у двери. Сергей встал к нему спиной, лицом к "груше" и начал ее молотить. Он наносил серийные удары по туловищу "груши". Илья залюбовался стройной фигурой Сергея, грациозностью и отработанностью его движений.
На правой лопатке Сергея была татуировка: паутина, очень напоминавшая мишень, с левой стороны на плече Илья тоже увидел наколку. Сначала ему не удавалось никак ее разглядеть – настолько движения Сергея были быстрыми. Это оказался огромный косматый паук, должно быть и свивший паутину на лопатке.
Молотил "грушу" Сергей виртуозно: и с одной, и с другой стороны, и пятками, и локтями, и коленями… В общем, чем попало. Илья наблюдал за тренировкой с восхищением. Видно, в этом деле Сергей был настоящим мастером.
– Ну хватит. Надоело, – сказал Сергей минут через тридцать. – Все равно бесполезно.
Он провел заключительную серию ударов по "груше".
Что "бесполезно", Илья не понял.
Сергей разгладил усики и пошел принимать душ.
– Теперь давай поужинаем тем, что в доме есть.
Они сварили картошки с тушенкой. Несколько банок Илья привез с собой, не зная, где придется остановиться. В кухне на полке стоял засушенный букетик каких-то растений. Илья взял их, из любопытства понюхал.
– Какой-то знакомый запах, – сдвинув брови, задумчиво проговорил он. – Очень знакомый.
– Это афганская колючка – малоизученное растение, оно и у нас растет.
На том разговор и кончился.
– Значит, ты сюда на экскурсию? – спросил Сергей, когда сели пить чай.
– Можно сказать, что и на экскурсию,-уклончиво ответил Илья. – Нужно бы разобраться в одном дельце, – и замолчал.
Сейчас Илья напряженно раздумывал, можно ли этому малознакомому человеку рассказать все то, что приключилось с ним в этом городе три года назад. Егор Петрович говорил, что человек, знающий о чуди, подвергается смертельной опасности… Хотя такого драчуна подвергнуть опасности… А если не рассказывать ему легенду, только последствия?.. Нет, нужно все, а то ничего понятно не будет. Хотя Илье самому было ничего не понятно, но при помощи нового знакомого можно попробовать разобраться.
Сергей молчал, должно быть давая Илье собраться с мыслями.
– Видишь ли, Сергей, – начал Илья, – одному мне все равно не понять, в чем дело. Но три года назад, это когда меня первая жена бросила…
И Илья, стараясь не упустить никакой мелкой подробности, пересказал все, что сохранила память. Иногда Сергей задавал вопросы. В процессе пересказа Ильей тех странных событий лицо Сергея менялось – в глазах зажигались искорки интереса и нетерпения. Он весь как-то оживал и возбуждался.
– Я где-то читал про чудь, ушедшую под землю, что они подрубили сваи, которыми укрепляли землянки, и их засыпало. Считалось, что все они погибли. В первый раз слышу, что кто-то выжил и якобы по сей день живет. Человек я реалистического склада, что характерно, и, мне кажется, что-то здесь не совсем так. Понять не могу… Впрочем, разберемся завтра. У меня "Жигуленок", я сейчас не работаю, так что можем поездить. Но чувствую я, что дело здесь интересное. Давно я его ждал.
Когда выходили из кухни, Илья бросил взгляд на засохший букетик колючек.
– О! Вспомнил, где я этот запах встречал. Ведь так же мерзко пахло зелье, которым поил меня Егор Петрович для памяти. После него я и вспомнил.
– Понюхай снова, – сказал Сергей, протягивая Илье букетик.
Илья принюхался.
– Точно, он и есть. Этот запах ни с каким другим не перепутаешь.
– Теперь понятно. Вот этого звена и недоставало, – задумчиво сказал Сергей.
Прошли в комнату.
– Так вот, это растение – афганская колючка – очень ядовитое. Его в древности применяли как сильнодействующий яд. Но еще отвар его использовали как галлюциноген. Понял?
– Ну и что? Ведь Егор Петрович меня не отравил.
– Да, не отравил. Ему это и не нужно было, он использовал это растение не для того, чтобы ты вспомнил, а, скорее всего, для того, чтобы ты забыл.
– Как забыл? Зачем же ему это было нужно?
– Зачем – это мы разберемся завтра. Но несомненно то, что, опоив тебя отваром из афганской колючки, он вызвал у тебя галлюцинации; потом он рассказал тебе сказочку про всемогущий народ, живущий в норах под городом, и прочую белиберду, чтобы напугать тебя хорошенько и свихнуть мозги окончательно.
– Ну хорошо, а мертвый Струганый тоже галлюцинация?
– А вот это, скорее всего, не галлюцинация.
– Но зачем ему все это было нужно? – недоумевал Илья.
– Ответ напрашивается сам собой – чтобы убить Струганого. Уж не знаю, чем тот инвалид ему насолил. Но ты играл самую главную роль в этом деле. Егор Петрович просто подставил тебя, преподнеся все так, что это ты убил Струганого. Но тебе удалось убежать. А если бы тебя арестовали, то о чем бы ты говорил следователю?.. Правильно, что характерно, о чуди, живущей под землей. Пересказывал бы свои галлюцинации и нес бы прочий бред, а еще говорил бы, что остального не помнишь. Дальше нетрудно представить, на кого бы повесили это убийство. Понял?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});