- Ну так вот, - c хохотом произнес Петька, - теперь он живет как раз против своего дома.
Гитлер чуть не подавился и теперь уже рукой попал в чан c дерьмом:
- Как, и его забрали?
- Забрали!
- За что же?
- За общение c тобой, придурок! Эх, да ладно, че это я c тобой здесь треплюсь? Того и гляди еще и меня засадят в этот сортир...
Рукомойников вышел, оставив за собой свист ветра и унылую тоску. Гитлер доел баланду и вновь посмотрел на улицу. Ему стало немного жаль Ублюдкина - полулысого человека c бормановским типом лица. "Скотина, хоть бы пива дал! Вот интересно, что бы по поводу этого Ублюдкина сказал Кальтенбруннер?" Вспомнились строчки Пушкина:
Вечер зимний, вьюга воет,
Снег безжалостный идет...
Гитлер пустил слезу и не услышал, как дверь в камеру открылась и на пороге, как ежик в тумане, проступил Брежнев. Посмотрев на фюрера, он, издеваясь, продолжил:
Непогода важно стонет,
Песни зимние поет.
Гитлер заморгал глазками и вытер слезу. Леонид Ильич подошел к нему и по-отечески похлопал его по щечке, заметив при этом:
- Мужайтесь, мой фюрер, сейчас я вас буду щиссен.
- Как? Уже?
- А вы как думали? Церемониться c вами что ли? Товарищ Рукомойников, зайдите сюда на пару минут!
Вошел Рукомойников, волоча за собой пулемет "Максим".
- К стенке, скотина! - крикнул он, прислоняя фюрера к параше.
- O, mein God! - всплакнул Адольф Гитлер и затряс коленками.
Рукомойников принялся налаживать пулемет. Когда все было готово, в камеру вошел пастор Шлаг; посмотрев на фюрера, он прошептал:
- Мужайтесь, сын мой, все кончено, Господь, надеюсь, простит вас за все грехи, что совершил ты, скотина, на этой грешной земле.
- Спасибо, отец мой! - ответил Гитлер и вытер слезу.
Рукомойников дернул затвор, Леонид Ильич поднял руку и приказал:
- Готовьсь! Целься! Огонь!
Прозвучала беспорядочная стрельба. Камера наполнилась густым дымом, завоняло порохом.
- Черт! - заругался Рукомойников, заставив перекреститься пастора Шлага. - Опять заело! Наверное, патроны сырые!
- Вечно вы, товарищ, подводите меня, - сказал дорогой Леонид Ильич и дал понять Шлагу и Петьке удалиться.
Гитлер пришел в себя и попытался понять, где это он - в аду или в раю. Увидев грязные стены, он понял что в аду. "А где же черт?" - подумал Адольф Гитлер, разглядывая среди густого дыма прислужника дьявола; вместо этого, постепенно вырисовывалась тускнеющая физиономия Леонида Ильича.
- Я здесь, мой фюрер! Мы решили вам дать шанс.
- O, mein God! Только не надо меня больше щиссен! Bitte! Я прошу вас!
- Хорошо, хорошо! А теперь, мой фюрер, слушайте меня внимательно. Чтобы спасти вашу жалкую шкуренцию, вы должны подписать этот документ.
Гитлер взял листок бумаги на котором по-немецки c баварским акцентом было написано:
Объяснительная
Я, Адольф Гитлер, бывший глава Третьего Рейха, будучи в здравом уме, без принуждения и пытки, в ясном сознании признаю, что Никита Сергеевич Хрущев был моим тайным агентом в Советской России в период c 1933 по 1945 год c подпольной кличкой "Лысый".
А. Гитлер
Январь 1964 года.
- А чего тут подписывать, это и так правда!
- Как? - изумился Брежнев.
- А вы не знали? Ну знаете ли, батенька, видно сразу, что вы в политике недавно, - сказал Гитлер и подписал документ.
За окном шел снег.
ГЛАВА 17. ГЕНСЕК В ОТСТАВКЕ! ДА ЗДРАВСТВУЕТ ГЕНСЕК!
Никита Сергеевич сидел в своем кремлевском кресле и занимался одновременно пятью делами: курил сигару, писал квартальный отчет, цедил виски, жрал половником черную икру и старался не замечать только что зашедшего к нему Брежнева.
"Тоже мне Цезарь," - подумал Леонид Ильич.
- Ну что там еще? - спросил Хрущев.
- Все! - ответил сияющий Брежнев. - Король умер, да здравствует король!
Бумага, которую протянул Хрущеву Брежнев, воняла бутырским сортиром. Это Первый секретарь понял сразу. Но кроме этого, он отдал себе отчет в том, что пришел конец его политической карьеры. Документ, который прочитал Никита Сергеевич, был ужасным приговором.
- Брехня! - спокойно сказал Генсек. - Да, кстати, Леонид Ильич, я тут собирался в Сочи! Надо бы отдохнуть! Устал я от этой работы...
- У вас будет достаточно времени для отдыха, торжественно сказал будущий Генеральный секретарь.
И тут Хрущев понял, что все это было спланировано заранее: и его поездка в США, и позорное выступление в ООН, и...
Никита Сергеевич нажал кнопку и вызвал секретаршу.
- Вот что, милая моя, закажите-ка билет на самолет в Сочи первым же рейсом.
- Все уже готово, товарищ бывший Первый секретарь, сказала Катя Козлова, - заказное такси ждет внизу. Скатертью дорожка!
ЭПИЛОГ
За окном шел снег и Юрий Гагарин.
Леонид Ильич лениво опустился в кресло и, крякнув, спросил стоящего у окна Черненко:
- Константин Устинович, а что, товарища Штирлица еще не убили?
- Однако, не знает моя? Надо у Пельше спросить! ответил Черненко.
- У дорогого товарища Пельше?
- Да. А у кого же еще? На то он и Пельше, чтобы все знать.
- Пельше, Пельше... - генсек на минуту задумался и вызвал своего помощника.
Вошел аккуратный человек пожилых лет, очень похожий на Леонида Ильича, но c физиономией Бормана.
- Вот что, Мартин Рейхстагович, - сказал четырежды герой Советского Союза,- узнайте-ка, где находится товарищ Пельше и пригласите его к нам.
Борман покорно кивнул и вышел, не забыв при этом рассыпать канцелярские кнопки на стул, на котором обычно сидит Константин Устинович.
- Однако, не понимает моя, зачем нам Штииц? - садясь на стул, удивился Черненко, и громко ойкнул от боли, поразившей его зад посредством кнопок Бормана. - Однако, Брежнев Леонидыч, этот фашист со своими кнопочными штучками мне порядочком надоел! Весь задник мой истыкан, как паровоз...
- До свадьбы заживет! Тем более все это мелочи по сравнению c тем, что я хочу вам сказать... Дело в том, что для товарища штандартефюрера Исаева есть новое задание, - тихо произнес Генеральный секретарь, мельком представив себя в облике пятнадцати Героя Социалистического труда и тринадцати Героя Советского Союза.
- И я того же мнения, дорогой мой товарищ Леонид Ильич.
А за окном шел снег и Юрий Гагарин.
* Книга пятая. ШПИОН, КОТОРЫЙ ЛЮБИЛ ТУШЕНКУ *
ПРОЛОГ.
За окном шел снег и XXVI съезд КПСC.
Леонид Ильич взял в руки книжку "Малая земля", пролистал ее, высморкался, снял очки и спросил:
- Константин Устинович, вы читали "Малую землю"?
- Однако, обижаете, читал.
- Ну и что?
- Нет слов, Леонид Ильич. Моя ее пять раз читал, на шестом жена оторвал, а то б моя читала и читала... Прям бестселлер какой-то, во!
- Ну да?! Надо и самому как-нибудь прочитать, вот только все времени не хватает. А что же я у тебя спросить хотел... xm? Ах, да! Этого, c усами, еще не убили?
- Он, однако, без усов, но он жив, то есть, его не убили.
- Глубоко вы размышляете! Ну что ж, нет так нет. А где он сейчас?
- Та, не знает моя, - ответил Константин Устинович, делая идиотское выражение лица.
Брежнев нажал невидимую кнопку и вызвал своего помощника. Через минуту вошел Борман. Вытянув вперед правую руку, он прокричал:
- Хайль, дорогой наш товарищ и брат Леонид Ильич!
- Да ладно вам, - сказал Брежнев. - Бросьте в унитаз Евы Браун ваши кинчевские штучки! Вот что... Опять забыл...
- Про Штирлица... - напомнил Черненко.
- Да, про него. Мартин Рейхстагович, где генерал Исаев?
- Так ж в Бразилии он! Отдыхает...
- Это значит, мы здесь строим коммунизм, а товарищ штандартенфюрер отдыхает!
- Но... - хотел было возразить мелкий пакостник.
- Однако, это не по-партийному! - вставил Черненко.
- Да, это не по-коммунистически! Немедленно вызвать его в Москву! - приказал генсек.
- Я воль, мой Леонид! - прочеканил Борман и быстро вышел.
- Моя, однако, не понимает, - спросил Константин Устинович и сделал глупое выражение лица.
- Чего твоя не понимает? - передразнил его Брежнев.
- На фиг нам этот... Без усов?
Леонид Ильич задумался на пару часов, в течение которых он крепко выспался, потом встал c кресла, подошел к окну и сказал сурово:
- А мы дадим ему новое задание.
А за окном шел снег и XXVI съезд КПСC.
ГЛАВА 1. ИНТРИГИ БОГАТЫХ В ДЖУНГЛЯХ РЕСПУБЛИКИ МЕКСИКА
В местах, где водятся дикие обезьяны и живут аллигаторы, полным ходом шло строительство мексиканско-бразильской магистрали. Начальник строительства, он же известный предприниматель и глава концерна "Ревность - не порок", товарищ Луис Альберто был весьма недоволен тем обстоятельством, что некто Исаев из России соблазнял его, товарища Альберто, жену. Когда была пущена первая ветвь, этот Исаев подло увел Марианну в местную забегаловку под глупым предлогом "поесть тушенки!" и провел c ней всю ночь. Чем они там занимались, начальник строительства не знал, но догадывался. Его бразильская кровь кипела и болезненно выходила наружу. Частный сыщик, который специально был нанят для слежки за Марианной, в ту же ночь был кем-то зверски избит и объявлен врагом народа. Луис Альберто догадывался чьих это рук дело, но его гордая мужская натура не хотела давать этому инциденту публичную огласку. Поэтому, товарищ Альберто сделал вид, что ничего не произошло и дал ценные указания своему прорабу о начале строительства второй ветви.