Читать интересную книгу Сбывшееся ожидание - Федор Московцев

Кроме того, ему просто некого было брать. Уже был печальный опыт найма офис-менеджеров. И хотя в такой центровой офис гораздо проще найти нормальных работников, нежели на завод, но высок риск, что девки, придя туда, начнут понтоваться и строить из себя гранд-мадамов. В любом случае, даже если предположить, что убив массу времени, найти компьютерно-грамотного и адекватного человека, то ему очень долго придется объяснять специфику работы. Бизнес начинается с нуля, нет клиентской базы, банально нет папок, бумаг, и программы 1С. Кроме того – environment. Увидев Радько и Блайваса, Снежана испуганно спросила, что это за «обандиченные товарищи». Человеку с улицы многие вещи не объяснишь. К тому же большинство людей могут выполнять ограниченное количество простых повторяющихся манипуляций и подвисают, когда им даёшь поручение, хотя бы немного отличающееся от повседневной рутины.

Андрею нужен был шустрый человек, понимающий его с полуслова, и которому бы он доверял. И Снежана, с которой он сработался ещё на заводе, ему вполне подходила.

До этого по Петербургу отгружали от Совинкома. Но поскольку предполагалось широко разворачиваться и не только за счет знакомых Игоря Быстрова, то понадобилась фирма с петербургской регистрацией. Андрей поднял зарегистриованное прошлой осенью ООО «Северный Альянс». Оно было сделано про запас, причем это была чистая фирма – учредителем была Ирина Кондукова. Андрей предвидел, что когда-нибудь понадобится легальная фирма. И вот этот час пробил.

Из сэйлзмэнов, предложенных рекрутинговой фирмой, на первое время были выбраны двое – 31-летний Антон Грамматиков и 38-летняя Алина Тимощенко, вполне нормальные ребята, с опытом работы, причем Тимощенко прекрасно ориентировалась в медоборудовании и могла не только заниматься продажами, но ещё и готовить коммерческие предложения по технике сложной комплектации.

Они приняли все условности, в частности туманное объяснение по поводу того, как будут происходить отгрузки. На первое время договорились так: если у них появляется заявка, им нужно передать её Снежане. А дальше – не их дело, товар будет отгружен без их участия. И когда пошли заказы (менеджеры получили стандартные прайс-листы Совинкома – продукция Джонсон и Джонсон, Б.Браун, и т. д), то они исполнялись так: Снежана передавала заявку Андрею, он пересылал её в Волгоград, а оттуда поездом передавали товар, который встречал офисный водитель Блайваса и отвозил клиентам. Это было неудобно и возможно нерентабельно, поэтому Андрей попросил Тимощенко, чтобы она составила список наиболее ходовых позиций, на основании которого будет сформирован склад. (хотя понимал, что это утопия – люди держат многомиллионные запасы и сидят на жопе в трепетном ожидании, когда же капризный клиент закажет хоть что-нибудь; а если бы Тимощенко обладала уникальными знаниями и могла предвидеть с точностью до одной позиции, что купят в следующем месяце, то не пошла бы наймитом в Северный Альянс).

Марина Маликова, хоть и обрадовалась появлению удобного офиса в центре города, но в целом отнеслась скептически к идее развивать бизнес в Петербурге. По её убеждению, это сшибание копеек. Здесь гораздо сложнее выйти на приличный оборот, чем в том же самом Волгограде. Хотя… возможно всё. Но она пошла по пути наименьшего сопротивления и ей было проще раз в две недели съездить в Волгоград, Казань, Ростов или ещё куда-нибудь, и взять там нормальный заказ, нежели закинув язык на плечо, носиться по Петербургу. У неё сложились хорошие отношения с волгоградскими клиентами, с которыми Совинком уже работал, но не на 100 %, было ещё куда двигаться, чтобы увеличить своё присутствие. Областная клиническая больница, Областной онкологический диспансер, и Центральный городской роддом – изначально ими занималась Римма Абрамова и нанятые ею менеджеры, затем, по распоряжению Ирины Кондуковой эти клиенты были признаны корпоративными, которыми должны заниматься офис-менеджеры и получать за это просто оклад, а не проценты. Она сама стала работать с ними, но, вынужденная уделять основное внимание стратегическим клиентам – кардиоцентру и казанской больнице номер шесть – не вникала во все тонкости и в конечном счете упускала крупные заказы.

Марина сумела так разыграть карты, что эти клиенты достались ей, и она стала получать процент с продаж по ним. И продажи выросли, так как она плотно занималась с руководителями этих медучреждений.

Это были достаточно сложные люди, с которыми Андрей в своё время не смог наладить отношения. Главным врачом Областной клинической больницы (ОКБ) была Чернова Нина Александровна – недавно на этой должности, до этого работала начмедом (фактически долгое время исполняла обязанности главного врача, который, будучи депутатом областной думы, полностью делегировал ей свои полномочия; и вот она получила эту должность официально). Это была улыбчивая женщина приятной полноты, необычайно активная и деятельная. Андрей мысленно окрестил её Анной Карениной, описание которой у Толстого вполне годилось для характеристики внешности Черновой.

Андрей был с ней в прекрасных отношениях, но не смог установить с ней full contact – как с главным врачом кардиоцентра, например.

Областной клинический онкодиспансер вообще был тёмным лесом, и Андрей удивился, как Марина умудрилась туда пролезть. Деньги там водились неплохие, но тратились, к сожалению, мимо Совинкома. Долгое время онкодиспансером руководил Валерий Симонов – сосед Андрея по двору (был соседом, когда Андрей жил с родителями), с дочерью которого он одно время встречался. Андрей здоровался с ним за руку, был вхож в квартиру, но когда явился на приём в качестве потенциального поставщика, тот держался отстраненно и даже несколько надменно. Контакт не состоялся. Андрей не стал упорствовать, ковыряться в мотивах оппонента, ломать установки.

К моменту переезда в Петербург главного врача онкологии заменили. Произошло это следующим образом. В один из дней к Симонову пришёл знакомый из ОБЭПа и предупредил, что назавтра планируется операция «Чистые руки» – к кому-то из заведующих придёт подставной клиент с мечеными купюрами, поэтому в этот день деньги от клиентов принимать не надо, а для подстраховки желательно всю неделю ни от кого деньги не принимать. Симонов поблагодарил за своевременное предупреждение, собрал заведующих и сказал, чтобы ближайшую неделю ни от кого деньги не брали – ОБЭПу нужны показатели по взяткам, и они устраивают показательные облавы. Утром на планерке он снова всех собрал и предупредил вторично.

А буквально через полчаса к Кудинову, одному из заведующих, пришёл пациент и заплатил за операцию $1,500. Кудинов принял деньги, выпроводил клиента, и тут же в кабинет заведующего ворвались ОБЭПовцы, обыскали и нашли меченые купюры.

А дальше случилось непонятное. По результату разборок Кудинов остался на должности и ему даже оплатили стажировку в Италии, а Симонова сняли. Но поступили благородно, сделали рокировку – он получил должность заместителя главного врача по хирургии в Областной клинической больнице (ОКБ), а его старинный друг Вячеслав Патрушев, занимавший это место, перебрался в кресло главврача онкодиспансера.

С Патрушевым у Андрея вообще было никак – ни в бытность его зам. по хирургии в ОКБ, ни позже, когда он стал главврачом онкодиспансера. Но с Симоновым отношения вдруг заиграли новыми красками. На новой должности в ОКБ он стал делать всё от него зависящее для фирмы Совинком.

Что касается Центрального роддома – к руководителю этого медучреждения Андрей испытывал откровенную неприязнь. И кажется это было взаимно. Евгений Карман (так его звали) вообще не был тем человеком, которого встречают с искренней улыбкой; про таких говорят «на драной козе не подъедешь». Своими манерами он напоминал задиристого петуха. Когда Андрей учился в институте, Карман был заведующим кафедрой гинекологии и деканом лечебного факультета. Но вёл себя как министр здравоохранения. С ним было сложнее договориться, чем с ректором. Ему не удалось снискать любовь студентов. Его даже поколачивали. Однажды он не поставил допуск к экзаменам одной чеченке, а за ней приехал жених, чтобы забрать домой на каникулы. Парень пытался договориться с Карманом, но тот, даже не выслушав, сразу перешёл на личности и национальности – вам чеченам надо уважать наши порядки. И всё бы ничего, но когда стало известно, что Карман другим решает вопросы за деньги и залупился конкретно на чеченку, её жених подкараулил декана в темном переулке и поменял ему лицо. Он забрал невесту и увёз домой, а Карман, выйдя из больницы, отчислил её из института.

У Андрея были свои счеты с Карманом. По милости главного врача роддома, всё ещё остававшегося зав. кафедрой гинекологии, Максим, брат Андрея, чуть не вылетел из института и ценой неимоверных усилий удалось взять академический отпуск – благодаря вмешательству отца, который вышел напрямую на ректора и уладил дело. Карман прекрасно знал фамилию Разгон – Совинком работал с Центральным роддомом и главный врач получал полагающиеся ему 10 % (правда не лично от Андрея а сначала от Риммы Абрамовой а потом после её увольнения – от Ирины Кондуковой). Но всё равно не поставил Максиму зачет и тот не вышел на сессию. С Карманом договорились и отремонтировали ему служебный кабинет, но он не выполнил обещание – не поставил зачет, и больше того, лично звонил декану и требовал чтобы Максиму не ставили допуск без зачета по гинекологии. Причины этой неприязни оставались загадкой – Андрей нигде не переходил Карману дорогу, тот исправно получал комиссионные, бонусы, и благотворительную помощь на роддом. Но вдруг взял и подгадил на ровном месте.