– Я велю ей подняться, чтобы ты познакомилась с ней.
Билли сжала губы.
– Тео отправится со мной. Извини, если тебе не по нраву, но это мое решение.
– Никогда не спорь со мной, – тихо предупредил Джио. – Не вынуждай меня принимать меры, которые причинят тебе боль.
– Твои поступки уже давно не задевают меня, – стояла на своем Билли, не испугавшись угрозы. – Почему бы тебе не довольствоваться тем, чего уже добился, Джио? Я согласилась перекроить свою жизнь, выйти за тебя замуж, встретиться с твоей семьей. Чего еще ты хочешь от меня? Неужели ты никогда не научишься идти на компромисс?
– Навряд ли. – Он упрямо поднял подбородок. – Во всяком случае, в том, что касается моего сына и твоих отношений с распутной женщиной.
– Распутная женщина, как ты ее называешь, не отходила от меня, когда я мучилась родовыми схватками двое суток кряду! – резко возразила Билли дрожащим от обиды голосом. – Она поддерживала нас с Тео, когда тебя не было и в помине, за что я невероятно благодарна ей!
Даже под бронзовой кожей стало заметно, как кровь отхлынула от лица Джио, и черные ресницы прикрыли потемневшие глаза.
– Я был бы рядом с тобой, если бы ты сказала мне, что беременна…
– Не думаю, Джио. В то время ты только-только отпраздновал свадьбу, – напомнила Билли ровным голосом.
– В таком случае можешь идти, если это так важно для тебя, – холодно разрешил он.
– Очень важно. Я верна своим друзьям, – произнесла Билли с достоинством.
Джио сверкнул янтарными глазами.
– Когда-то для тебя на первом месте была верность мне.
– И чем для меня это закончилось? – скептически улыбнулась Билли и шагнула в лифт.
Джио едва удержался, чтобы не выдернуть ее из лифта вместе с Тео, но в мозгу застряло произнесенное ею слово «компромисс». Его план сработал на девяносто процентов, а когда они поженятся, он получит все. А пока он может позволить себе проявить благородство, успокоил он себя. Однако надо признать, что Билли изменилась. Она ни в чем не желала уступать ему, отстаивая свои права. Похоже, она повзрослела. Он не узнавал в ней ясноглазую девочку, смотревшую на него с обожанием, словно видела перед собой рыцаря в сверкающих доспехах. Что-то изменилось, и ему это совершенно не нравилось.
Еще меньше Джио нравилась собственная реакция на ее исчезновение: тревога, потрясение, чувство одиночества, не имевшие ничего общего с холодной, расчетливой сдержанностью по отношению к окружающему миру. Джио старался не подпускать людей слишком близко: зачем ему лишние эмоциональные переживания, порождающие слабость, иллюзии, потерю контроля. Главное в жизни – спокойствие и самодисциплина.
Чем же отличалась Билли, что лишало его покоя? Она заставляла его волноваться и выводила из себя, мрачно признал он, не теряя надежды, что со временем преодолеет несвойственный дискомфорт. Однако ирония состояла в том, что из всех женщин только Билли приносила удовлетворение и давала ощущение покоя. Правда, в последнее время ему не удавалось расслабиться. Его ожидала гора требующих внимания дел, которые надо срочно завершить до свадьбы, чтобы потом уделить внимание семье. Перебрав в уме возможные варианты, Джио решил, что будет разумно немного отдохнуть от Билли и слишком эмоциональных переживаний, которые она вносит в его жизнь.
– Ты не можешь просто отдать мне дом, Билли, – категорически заявила Ди. – Я не собираюсь жить за твой счет и вполне способна платить за аренду.
Билли не хотела унижать достоинство кузины, объясняя, что, выйдя замуж за Джио, не будет нуждаться в деньгах. Ди гордилась своей независимостью: ошибки юности и предательство людей, которым она доверяла, научили ее полагаться только на себя.
– Ты, вероятно, хотела бы продать магазин? Теперь он только добавляет забот, – спросила Ди.
– Для меня он такой же ребенок, как и Тео, – призналась Билли. – Мне трудно расстаться с ним.
Кузина посмотрела на нее с надеждой в глазах и наклонилась ближе.
– Согласилась бы ты дать мне трехмесячный испытательный срок, чтобы попробовать себя в роли управляющего? – неуверенно спросила она. – Я многому научилась у тебя, когда помогала начать бизнес. Если у меня будет бухгалтер, думаю, что справлюсь.
Билли с удивлением посмотрела на высокую блондинку. Ей и в голову не приходило, что кузину заинтересует работа в магазине.
– Ты уверена, что действительно хочешь попробовать?
– Честно говоря, давно мечтала, но ведь ты не могла позволить себе помощницу на полный день, поэтому я даже не заикалась.
Женщины еще долго обсуждали детали, пока, наконец, соглашение не было достигнуто. Билли счастливо улыбалась, довольная тем, что Ди взялась продолжать ее дело, ведь ей так не хотелось продавать магазин.
– Если ты решилась ехать в Грецию, значит, доверяешь Джио, – заметила Ди.
– Он никогда не лгал, даже когда я не хотела прислушиваться к его словам, – подтвердила Билли. – Если он женится на мне для пользы Тео, я готова поверить ему.
– У тебя слишком большое сердце, Билли. Не позволяй ему снова причинить тебе боль, – напутствовала кузина.
Билли вспомнила ее слова, когда, вернувшись в отель, обнаружила, что Джио улетел в Лондон «по неотложным делам». Короткая записка, оставленная в номере, ни на секунду не обманула ее. Она не подчинилась, и Джио немедленно отвернулся от нее, демонстрируя недовольство. Билли хорошо знала его манеру наказывать ее таким образом за любое проявление независимости. Она помнила, как однажды собралась на экзамен в тот день, когда Джио навещал ее в Лондоне. Узнав, что она собирается оставить его на пару часов, он разозлился. Вернувшись домой, Билли узнала, что он улетел в Грецию. Тогда, испытав горькое разочарование, она усвоила урок и решила никогда больше не говорить ему о своих планах. Однако на сей раз она по-настоящему разозлилась: он заставил ее покинуть привычную, уютную обстановку дома и заключил вместе с Тео и няней в роскошный номер отеля под надзор четырех телохранителей.
Глава 7
Стакан с виски чуть не выпал из рук Леандроса Конистиса.
– Ты снова собрался жениться? – повторил он снова, как ученый попугай, глядя на друга, поклявшегося недавно, что навсегда останется холостяком.
Джио кинул на лучшего друга грозный взгляд, словно предупреждая, что комментарии неуместны.
– Да.
– Мы с ней встречались? – решился спросить Леандрос.
– Всего один раз по какому-то случаю, – вынужден был сознаться Джио. – Ее зовут Билли.
Рискуя подавиться, Леандрос одним глотком осушил стакан и дал себе слово, что имя Каналетто никогда больше не сорвется с его губ.