человек. И поступила жалоба о нападении на корову. Для всех характерны следы зубов на шее. Мы ещё с этим разберёмся. Вам есть, что добавить?
— Нет, Константин. Всё, что мог, я уже сказал.
Следователь отвёл взгляд и снова кивнул.
— Хорошо. Но если вдруг мне покажется, что Вы что-то упустили или скрыли, или, того хуже, сделали…
— Вы вызовите меня повесткой или пришлёте за мной эскорт доблестный бойцов незримого фронта.
— Правильно говорите, Александр. Будьте на телефоне и постарайтесь далеко не уезжать, — он повернулся к главврачу, — у меня пока всё. Протокол я составил, телефоны… — он дал Саше бумажку, терапевт написал ему свой мобильный номер, — я взял. Ладно, я пойду. Если что — звоните.
Аверьянов ушёл, закрыв за собой дверь. Саша проводил его взглядом, потом повернул голову к своему руководству. Заведующий, хранивший до этого молчание, взял слово.
— Сергей Сергеич, давайте пока просто возьмём у него объяснительную и отпустим? Саша уже давно у нас работает, у него хорошая характеристика, неужели Вы думаете, что он куда-то дел эти тела?
— Ничего я не думаю, Вячеслав Саныч, пускай полиция разбирается, — он посмотрел на Сашу, — пиши бумажку и иди.
Терапевт сел за стол, взял лист бумаги и ручку и написал то же, что рассказал следователю. Он отдал объяснительную заведующему и вышел.
Пока он шёл по коридору к лестнице, в его голове возникла навязчивая мысль: "Башмаково, нужно ехать в Башмаково". Какое Башмаково? Зачем? "Езжай в Башмаково, скоро начнётся жажда! Пригородный поезд через полчаса". У него резко закружилась голова. Он прижался спиной к стене и сел на пол. Он вспомнил, что Лёне в том же состоянии было совсем хреново, а ему — нет. Он может и двигаться и размышлять. Может у каждого человека превращение происходит по-разному? "Езжай в Башмаково!" — голос буквально кричал. Саша поднялся и пошёл на парковку. Он доехал до вокзала и припарковал машину неподалёку. Солнце внезапно стало каким-то неприятным по ощущениям. Терапевт вбежал в зал ожидания и подошёл к кассе.
— Мне на пригородный до Башмакова.
Он рассчитался и забрал билет. Через десять минут раздался гудок локомотива модели ТЭМ18, и состав с тремя сидячими вагонами подошёл к низкому перрону. Саша зашёл в вагон с другими пассажирами и через двадцать минут уже был в соседнем районе. Как же Башмаково было похоже на Зарубино! И здесь тоже есть элеватор — самое высокое здание в посёлке, которое видно ото всюду. "В центр! За вокзал!" — приказал голос в голове. Терапевт подчинился. Он зашёл за вокзал на центральную площадь посёлка. Тут были ряды магазинов и сидячий рынок. Он повернул направо и попал в торговые ряды, которые местные называли "Старый Базар", за торговыми рядами была мясная лавка. Саша не сразу, но понял, что идёт на запах… Запах крови… Внезапно всё его тело пробило словно электрическим разрядом, в глазах сверкнула яркая вспышка, а затем зрение окрасилось красным. Клыки во рту удлинились, врач упал на четвереньки.
— Эй, с тобой всё в порядке?! — спросила проходившая мимо женщина.
Саша понял, что пути назад уже нет, он уже не станет человеком, и чесночная сыворотка не поможет. Но почему… Почему он не горит на солнце? Оно ему неприятно, да, но болезненных ощущений нет вообще! Как он хочет пить! Нужна кровь! Солёная, терпкая кровь! Живительная жидкость! Саша понял, что если сейчас посмотрит на женщину, он просто убьёт её. Он ответил, не поворачивая головы.
— Да, живот прихватило.
Он поднялся и пошёл в мясную лавку. Одноэтажное здание с огромными глухими окнами было совсем рядом, врач зашёл внутрь, никого, только продавец у единственного работавшего прилавка. Тот посмотрел на него, уж больно знакомым он показался терапевту. И, судя по взгляду, продавец его тоже узнал. Он махнул Саше рукой, приглашая к нему. Терапевт перелез под прилавком и пошёл за своим знакомым незнакомцем. Он зашёл в служебное помещение, продавец снял фартук и повесил на крючок у двери. Спиной к терапевту сидел широкоплечий черноволосый мужчина. Продавец достал из маленького холодильника трёхлитровую банку с красной жидкостью и взял с полки полулитровый пивной стакан.
— Садись, — сказал Саше продавец.
Тот подчинился, он сел рядом с брюнетом. Продавец поставил перед ним стакан и налил из банки. Саша понял по запаху, что это кровь. Он посмотрел на продавца.
— Глазки уже покраснели и, судя по грустной физиономии, вижу, что уже клыки мешаются. Пей. Поможет, — сказал продавец.
И голос у него знакомый, но где же он его видел? Ладно, неважно! Терапевт взял стакан и выпил до дна. Кровь наполнила его желудок и одарила его перегревшееся под солнцем тело прохладой.
— Легче? — спросил брюнет, не поворачивая головы.
— Ага, — Саша снова посмотрел на продавца, — человеческая?
Тот ухмыльнулся.
— Хорошая шутка. Нет, это — свиная.
— Ты тоже упырь? — спросил Саша продавца.
— Я — нет, а вот он, — продавец указал на брюнета, — да.
Тут Саша повернул голову к своему соседу по импровизированному кровавому бару, это же…
— Пётр? — Саша не узнал в этом жгучем красавце того, кто ещё позавчера умирал, не вставая с койки.
Пётр Чижевский улыбнулся и похлопал врача по плечу.
— Похорошел, да? — шутливо спросил он и тихо посмеялся.
Потом Саша узнал и продавца. Это был Степан Скворцов, отец Леонида.
— Думаю, ты уже всё начал понимать и нам есть, о чём поговорить, — подытожил Степан.
Глава 18
Леонид остановил машину рядом с воротами в церковь. Там уже стояло несколько машин и автобус. Нетрудно догадаться, что что-то в церкви сейчас происходит. Владимир вышел из машины, Леонид выключил зажигание и вышел следом. Двери в храм были открыты настежь. Мужчины направились туда. Церковь имела пять позолоченных куполов и колокольню высотой около пятнадцати метров.
Зайдя в церковь, мужчины увидели двух старушек, сидевших на скамейках. Владимир снял шляпу и подошёл к одной из них.
— Здравствуйте.
Женщина подняла голову и посмотрела полуслепыми глазами на детектива.
— Здравствуйте, а что Вам нужно? — спросила она.