звонил Витя, но я не посчитала нужным взять трубку. Хотелось поскорее смотаться отсюда, например, к Волкову, о котором я не переставала думать. Но загвоздка была в том, что Алиска упорно настаивала на том, чтобы я приехала.
Ладно, собралась на выходных и полтела в Питер, навстречу дождю и слякоти. Там уже вовсю господствовала осень. Правда, прямо из аэропорта меня подруга сразу потащила за город.
Взору моему предстал небольшой коттедж на два этажа, находящийся неподалеку от Финского залива, который трепал стоящие рядом сосенки усиливающимся ветром. На фоне серого неба этот дом смотрелся просто потрясающе.
— Вау! Это чей? — уточнила я.
— Наш! Захар молчал. А когда мы вернулись от родителей назад, показал мне его и сказал, что теперь я полноправная хозяйка и весь ремонт и облагораживание ложиться на мои хрупкие плечи, потому что отныне коттедж мой и наших будущих детей.
— Ты беременна? — уточняю я.
— Нет, но мы очень над этим стараемся, — расплывается она в довольной улыбке.
— Тьфу, кто бы сомневался. Моя задача в чем заключается?
— Мне необходимы твои советы, твой тонкий вкус и конечно, тот с кем можно поспорить. Захар сказал, что он будет соглашаться со всеми моими решениями, хоть даже если я решусь снести его. Ты ведь знаешь, что без хорошей головомойки ремонта не получится.
— Знаю. Помнишь, как мы Аринку с рестораном гоняли, — почему-то вспомнился самый яркий пример подобного случая.
— Вот я о том же, — рассмеялась Алиска.
— Ну, не скажу, что смогу часто это делать, но можешь на меня рассчитывать.
— Так я тоже с завтрашнего дня выхожу на работу, поэтому ремонт затянется очень надолго.
— Видишь, как все хорошо совпадает.
Вечером приехавший Захар почивал нас вкусным вином и жаренным на углях мясом. Ветер к этому времени стих и легкий прохладный бриз легко касался кожи, напоминал, что жизнь прекрасна, когда рядом есть близкие люди.
Кстати, о близких людях. Отчет от Аринки по маме выдался довольно интересным.
— Она просила прощения, чуть ли не на колени падала. Говорит, что осознала свои ошибки и вину.
— А ты что?
— А что я? Не верю я пока.
— Ну, так дай время, пусть докажет. Не думаю, что ей пришлось сладко, когда она осталась одна со своей сломанной рукой. Ты не думай, что я ее защищаю, но мне бы хотелось, чтобы она облагоразумилась.
— А ты думаешь, что мне этого не хочется. Ладно, посмотрим. Тем более, что Ромка на ее стороне. Пока отправили ее до Серафимы Андреевны, пусть мирятся, потому что под одной с ней крышей я себя пока не вижу.
Это было достаточно неожиданно. Чтобы мама просила у кого-то прощение… Поэтому осень началась так рано, наверное.
А еще Даниил, которого я продолжала называть по фамилии. Я думала о нем всю эту неделю. Думала и понимала, что Витька, это так, заноза в одном месте, которая пройдет, если ее извлечь. А вот Волков это будет посильнее. Так просто от мыслей о нем не избавиться. Может, я созрела для разговора с ним? Скорее всего.
Укутанная в теплый плед, стоя на берегу залива, я набрал его номер. Мне он не ответил, что начало напрягать. Ну, как это так? Зато через минут пять раздался ответный звонок. Не контролируя себя, я сразу же приняла вызов.
— Привет, я тебя отвлекла? — глупый-глупый вопрос.
— Нет, я только с душа вышел. Решил, что на сегодня работать хватит, двое суток провел в мастерской. Ты позвонила, значит, что-то решила? — уточнил он.
— Да! Я скучаю! Ты меня хоть бей, режь, коли, я все равно скучаю. Выбила свободный день, поехала навестить Алиску и тут только поняла, что хотела бы находиться совсем в другом месте.
— Я рад, что ты разобралась в себе. А еще рад, что это желание ответное. Я в четверг еду в Москву, у меня появился крупный заказ. Ты моежешь уделить мне время?
— Да, — не раздумывая ответила я. Хрен с этой работой, разберусь. Я увижу Волкова, увижу… — Передавай привет Женечке.
— Хорошо! Спокойной ночи! До встречи!
Словно медом мне ушки намазали, как же это было сладко слышать. Настроение сразу боевое, а в голове включился таймер, считающий минуты до нашей встречи.
А потом блымснул телефон входящим сообщением с неопределенного номера «Ты была предупреждена. Это последнее. А потом ты труп»
Это что за хрень такая? Уже не смешно. Даже жутковато как-то стало. Набираю номер с которого пришло сообщение, не доступен. Ладно, завтра поговорю с Захаром. Он все таки бывший ГУВДшник, что-то шарит в этих делах. А пока таймер и такое протяжное тиииииииик-тааааааак!
ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ «ГАДКИЙ-ГАДКИЙ ВОЛКОВ»
Ну вот и меня отчитывают как школьницу. Я тут сижу, опустив глазки, а Алиска, уперев руки в бока ходит передо мной, пока ее муженёк, молча соображает, что можно сделать с моими проблемами.
— И ты молчала. Куда ты вляпалась снова, ненормальная?
— Не знаю, — снова опускаю глазки, соображая вместе с молчаливым Ольшанским — Может дело в Вите? Ну, Волков ещё может оказаться им самым. Не думаю, что это про Дежнева.
— Круто! И сколько их ещё у тебя? — присвистнул мужчина.
— Это пока все.
— Ладно, с мужиками ясно. А если дело не в них? Куда лезла в последнее время? — почесал он лоб.
— Куда-куда? Куда пошлют, туда и лезла. В основном это были интервью, при чем от положенного регламента не отходила. Ну, попрессовала директора коммерческого холдинга на предмет его личных доходов. Но это было весной. Все в рамках закона, больше не лезла. И… — замерла, сообразив, что ещё было одно не самое стандартное для меня дело.
— И? — выжидающе на меня уставилась Алиска.
— Порылась в одном дельце. Но не думаю, что можно мне угрожать из-за него.
Ну, вот я и рассказала все про убитых девочек.
— А ты туда какого хрена полезла? — возмутилась Алиса.
— Не жди меня, мама, хорошего сына. Твой сын не такой как был вчера, — завыла я знакомую песенку.
— Я тебе сейчас врежу, — парировала подруга. — Сестра в курсе, что у тебя снова шило заскрежетало в одном месте?
— Догадывается, но в детали я ее не посвящала.
— Где тебя такую непутевую взяли? — вздыхает она, плюхается рядом.
— Мама родила, — огрызнулась я. — Ну, не могут мне угрожать из-за девочек. Тем более, что я говорила с родственниками двоих из них. Угроз им не поступало, они даже, по сути, пересекаться не могли.
— А следователь?
— Думаешь, властям нравится говорить с журналистами? Не смеши меня, Алис. Вон у мужа спроси,