Читать интересную книгу Львы в наследство - Гарет Паттерсон

1969 и 1970 годы для Джой были полны несчастий и несбывшихся надежд, что, естественно, не могло не подтолкнуть ее к требованию развода. После тяжелейшей автокатастрофы ей пришлось перенести несколько мучительных операций на правой руке, из-за травм она лишилась возможности играть на фортепьяно и рисовать, а ведь именно эти занятия она так любила и они действовали на нее исцеляюще. К тому же власти потребовали от Джой оставить занятия с гепардихой, и она набросилась с обвинениями на Джорджа. Когда Джордж собрался выпустить Мальчика в дикую природу, Джой заявила, что он должен отвезти льва в один из предложенных регионов и просто оставить его там; его отказ вывел ее из себя. Но и на этом обиды не кончились: эмоциональную травму нанес ей ее издатель и друг Коллинз, который, побывав в гостях у двух других авторов, живших на Наиваше, – Сью Хартурн и Миреллы Риччарди, обошел ее стороной. В конце концов чаша терпения Джой оказалась переполненной.

К счастью, ситуация изменилась, когда Джой начала работать над новой книгой – Пиппа бросает вызов. Отношения не ухудшились, даже когда Джой пришлось смириться (хотя бы только в душе) с тем фактом, что Джордж не оставит своих занятий со львами в дикой природе.

Испытывая прилив сил и бодрости, она с головой ушла в новые книги и проекты, например в предложенную ей работу над фильмом Жить свободными, и разговоры о разводе понемногу стихли.

Стали налаживаться дела и у Джорджа: ему предложили попробовать Кору вместо Меру для продолжения работы по подготовке львов к жизни в родной стихии.

…Между тем наши съемки продолжались, и Джордж с большим чувством рассказывал перед камерой о прожитых здесь годах. Правда, с тех пор в Меру произошли большие перемены. Приезжих поселили в современном домике для туристов, но никакие удобства не могли отвлечь Джорджа от того, что он знал и любил, – от окружающей природы. Услышав однажды вечером львиный зов, он терялся в догадках – а вдруг это подают голос потомки Югаса или Девочки? Когда они ехали по заповеднику, возле дороги таинственно возникла одинокая львица. Остановившись, она взглянула на машину и незаметно исчезла – столь же внезапно, как и появилась.

Джордж повел киногруппу сквозь густой кустарник к тому месту, где обрела вечный покой Эльса. К несчастью, тропка успела зарасти, так что даже местные жители не могли точно указать местонахождение могилы. Но Джордж не забыл. Увидев могилу, он страшно разволновался. Здесь он предал погребению прах Джой, возможно, вспоминая при этом ее слова:…Когда я сидела здесь, а бок о бок со мною сидела Эльса, я чувствовала, будто я у райского порога. Увы, на этом святом печальном месте побывали недобрые люди – незадолго до прибытия сюда Джорджа какие-то сомалийцы потревожили могилу, очевидно надеясь найти там сокровища; еще раньше они похитили находившуюся на ней бронзовую табличку. Теперь Джордж сидел здесь в окружении чужих в общем-то людей, а в памяти его, должно быть, вставали события, связанные со смертью Эльсы и Джой.

3 января 1980 года Джой отправилась на обычную вечернюю прогулку, с которой не вернулась. На нее напал человек из племени туркана, бывший служащий парка, и нанес ей смертельные раны коротким мечом, называемым сими. Тело было найдено впоследствии молодым помощником Джорджа Питером Мосоном.

Джой как раз успела закончить книгу Царица Савская, опубликованную посмертно. В ней повествовалось о леопардихе Пенни – последней из трех крупных представительниц семейства кошачьих, которых Джой успешно возвратила на свободу. Рассказ о том, как женщина и леопардиха жили вместе, очаровал читателей, уже одаривших ее благосклонностью.

По странному совпадению, вскоре после гибели Джой Питер Мосон тоже встретил безвременный конец. Он отправился в Южно-Африканскую Республику, затем в Ботсвану. Питер погиб в автокатастрофе на северо-востоке Тули незадолго до того, как я занялся изучением жизни львов в этом же регионе. С той поры по краю бродит легенда, будто после его смерти юная вдова Памела вспомнила, как он однажды сказал: Если мне суждено умереть, я хотел бы, чтобы душа моя переселилась в морского орла. Памела уехала из этой местности, но, когда она пересекала сухое русло реки Лимпопо, над нею будто бы пролетел черно-белый морской орел, неведомый в этой засушливой стране. Эта щемящая история напомнила мне строки из стихотворения Френсиса Ннаггенды, которое Джой всегда носила с собой и которое было напечатано в конце Царицы Савской:

Нет, мертвые не спят в земле!Они – в шумящих деревах,И в тихом шорохе листвы,В бегущих по земле ручьях.Нет, мертвые не спят в земле!Они и в детских голосах,И в ярком пламени костра.Мне предки рассказали о Творце,Что вечно с нами Он.Мы засыпаем с Ним,Мы с Ним охотимся,И мы танцуем с Ним [8].

Может быть, эти строки – самая подходящая эпитафия для всех, кто отдал жизни, работая среди дикой природы, и для всех когда-то бегавших по ее просторам зверей. Здесь мертвые не исчезают бесследно – они воскресают. Где, когда – нам не дано знать, но за всякой смертью следует возрождение к жизни.

…После двухдневного пребывания в Меру Джордж с киногруппой возвратились в Кору, и я снова порадовал их новостями о львах. Особенно позабавил Джорджа рассказ о том, как мы с Джулией проспали появление прайда. В тот вечер с нами в лагере также был Джерри, о котором я уже рассказывал. Он прибыл, взяв с собой друзей, за несколько часов до Джорджа. Когда Джерри навещал наш лагерь, мы всегда очень радовались, но нынешний его визит, как выяснилось позже, был исполнен особого смысла.

Эта ночь сняла напряжение, вызванное съемками эпизода в Меру и связанными с ним тягостными воспоминаниями; для меня она явилась возможностью отдохнуть от львов, а для всех обитателей и гостей лагеря – немного расслабиться. Вино лилось рекой, пирующие затянули песни – весельчак Джерри со своей гитарой оказался как нельзя кстати.

Почтенная Гроу с прайдом тоже пожаловала к нам вечером, невзирая на суматоху в лагере. За несколько часов до пирушки мы с Джорджем вышли покормить зверей. Львы залегли всего в нескольких метрах от ограды, и было ясно, что им наплевать на шум и людей, – это ли не очередное доказательство таинственного чувства, которым обладают животные? В ту ночь ни у кого в лагере не было ни тени страха, беспокойства или агрессивности, и львы были довольны.

Джерри закончил песню, и присутствующие стали упрашивать его спеть еще. Тут Джордж неожиданно попросил спеть ирландскую песню, напоминая, что у него и у Джерри общие ирландские корни. Джерри заиграл, а Джордж запел глубоким приятным голосом. И тут же в ответ из темноты раздался зов львов.

Услышав этот неожиданный отклик, Джерри на мгновение запнулся, пораженный происходящим. Но Джордж продолжал петь, и он быстро попал в такт; между тем львы не умолкали, и их рычание эхом отзывалось в холмах Коры.

Пока Джордж молчал, львы, несмотря на громкие голоса обитателей и гостей лагеря, не издавали ни звука. Но когда тот запел, львы узнали его голос и ответили. Еще раз подчеркну, что речь идет о диких львах, никогда не испытавших влияния человека, и, возможно, они отвечали Джорджу, как отвечали бы вожаку прайда. Когда он начинает свой зов, за ним подают голос и остальные, словно доводя до сведения странствующих по диким просторам, что это их территория и сами они, в свою очередь, являются неотъемлемой ее частью – точно так же, как по духу Джордж и львы составляют одно целое.

В последние дни съемок фильма киногруппа, помимо того что постоянно брала интервью у Джорджа, старалась как можно больше снимать его среди львов. Несмотря на прежние проблемы и сомнения, все было закончено вовремя, По вечерам, когда являлись львы, Джордж выходил за ограду лагеря. Я следовал за ним (вооруженный электрическим кнутом для скота на случай, если какой-нибудь из львов подойдет слишком близко!), а за мной, в свою очередь, в ночную тьму уходили Майк, вооруженный кинокамерой, и Род со звукозаписывающим оборудованием.

Трудно было следить за львами и одновременно за Майком и Родом, которым поначалу не всегда удавалось вести и съемки, и звукозапись. Но вскоре оба наших гостя освоили методику подхода к животным, особенно Майк – любо-дорого было смотреть, каким доверием пользовался он среди львов. Тем более если вспомнить, что до поездки в Кору ни ему, ни Роду не доводилось работать со львами и изучать сложности их поведения. Проработав всю ночь, мы возвращались в лагерь радостные и удовлетворенные.

Теперь, мне кажется, самое время рассказать о нескольких закулисных эпизодах, произошедших во время съемок. Как-то ночью, готовясь к съемкам Джорджа среди его любимцев, мы решили попробовать снять это под необычным углом зрения. Майк, Род и Джон должны были припарковать машину вне территории лагеря неподалеку от того места, куда львы приходят за гостинцами. Как только они появятся, Джордж выйдет из ворот и начнет бросать мясо, а киногруппа заснимет эту замечательную сцену, так сказать, с точки зрения львов.