Читать интересную книгу Неподобающая Мара Дайер - Мишель Ходкин

Я не хотела. Но, встретившись с Джейми глазами, почувствовала, что у меня нет выбора. Все эти странности: психушка, Рэчел, Ной — все это просто всплыло на поверхность и норовило сорваться с языка.

— Несколько месяцев назад произошел несчастный случай. Моя лучшая подруга погибла. Вот почему мы сюда переехали.

Меня чуть не вырвало этими словами. Я закрыла глаза и выдохнула, ужаснувшись тому, как много выложила. Что со мной такое?

— Мне жаль, — сказал Джейми, опуская глаза.

Я заставила его почувствовать себя неловко. Просто невероятно.

— Ничего. Я в порядке. Не знаю, почему я только что это рассказала.

Джейми неловко шевельнулся.

— Да все хорошо, — сказал он и улыбнулся. — Итак, когда ты хочешь позаниматься математикой?

Сбивчивая смена разговора и смехотворная. Джейми ничего не выгадал бы, если бы стал заниматься со мной, ведь он легко отвечал на все до единого вопросы, которыми забрасывал его мистер Уолш.

— Ты понимаешь, что математических навыков у меня еще меньше, чем социальных?

— Такое просто невозможно.

Губы Джейми растянулись в насмешливой улыбке.

— Спасибо. Серьезно, у тебя должны быть дела поинтереснее, чем попусту тратить время на безнадежный случай.

— Я уже выучил парселтанг.[32] Какой там еще есть язык?

— Эльфийский.

— Знаешь, ты чис-тей-ший нерд.[33] Мне это нравится. Встретимся за обеденными столами за ланчем. Прихвати с собой мозги и какое-нибудь занятие для них, — сказал Джейми и пошел прочь. — О, между прочим, у тебя клапан открыт! — крикнул он через плечо.

— Прошу прощения?

Джейми с улыбкой указал на мою сумку и не спеша зашагал к своему следующему классу. Я закрыла сумку.

Когда я встретилась с ним в назначенное время с учебником по математике в руке, он был очень улыбчивым, всецело готовым стать свидетелем моего идиотизма. Он вытащил свою миллиметровку и тетрадь, но едва я взглянула на цифры на блестящей бумаге, как разум мой тут же помутился. Мне пришлось заставить себя сосредоточиться на словах Джейми, пока он решал уравнение и терпеливо его объяснял. Однако всего через несколько минут в моем мозгу словно повернули выключатель и цифры начали приобретать смысл. Мы справлялись с одной проблемой за другой, пока не сделали все, что было задано на выходные. Полчаса ушло на то, что заняло бы у меня два и за что я схлопотала бы «неудовлетворительно»… И работа была выполнена идеально.

Я негромко присвистнула.

— Проклятье. Ты хорош.

— Это все ты сама, Мара.

Я покачала головой. Джейми кивнул.

— Хорошо, — нехотя уступила я. — В любом случае спасибо.

Джейми делано отвесил поклон, и мы двинулись на урок испанского. По дороге мы болтали о пустяках, избегая разговоров о мертвецах, а когда пришли в класс, Моралес протопала от своего стола к доске и написала несколько глаголов, которые нужно было проспрягать. Что было характерно, первой она вызвала меня. Я дала неправильный ответ. Она запустила в меня мелом, и мое хорошее настроение после обеденных занятий разлетелось на миллион осколков.

После занятий Джейми предложил помочь мне и с испанским. Я приняла его предложение.

К концу дня я запихала свой самый ненужный учебник в шкафчик. Я должна была провести некоторое время с альбомом, не рисуя Ноя, вообще никого не рисуя. Я по одной переложила в сторону накопившиеся за неделю книги в поисках блокнота, но не нашла его. Я перерыла сумку, но там его тоже не было. Я раздраженно отбросила ее, чтобы она меня не отвлекала, и она скользнула вдоль нижнего ряда шкафчиков, сорвала несколько розовых рекламок, приклеенных к металлу, и ударилась о бетон. Все равно ничего. Я начала вытаскивать свои книжки одну за другой; саднящий, ледяной страх свернулся у меня в животе. Все быстрее и быстрее рылась я в своих вещах, не мешая им падать, пока в конце концов не уставилась на пустой шкафчик.

Мой альбом исчез.

Слезы грозили навернуться на глаза, но вошли несколько учениц, и я отказалась плакать на людях. Я медленно сложила книжки обратно в шкафчик и отлепила бумажки, которые теперь приклеились к передней обложке учебника по математике. Костюмированная вечеринка в Саут-Бич, ее дает завтра кто-то из элиты Кройдена в честь какого-то учителя. Я не потрудилась прочесть все детали и позволила бумажке снова упасть на землю. Это не для меня.

Все это было не для меня: Флорида с ее ордами загорелых блондинок и москитов, Кройден с его болезненно характерным контингентом учащихся. Я подружилась с Джейми, но скучала по Рэчел. А она погибла.

К чертям!

Я оторвала объявление от другого шкафчика и пихнула в свою сумку. Мне нужно пойти на вечеринку.

Я припустила к воротам, где должна была встретиться с Даниэлем. Странно, но ему как будто было уютно в форме Кройдена, и у него был довольный вид, пока он не увидел меня… Тогда его лицо превратилось в маску братского участия.

— Сегодня ты выглядишь необычно мрачной, — сказал он.

Я села в его машину.

— Я потеряла свой альбом.

— О, — отозвался он.

А спустя секунду спросил:

— В нем было что-то важное?

Кроме нескольких подробных зарисовок самого раздражающе красивого человека в нашей школе? Нет, ничего такого уж важного. Я сменила тему разговора.

— Почему ты выглядел таким счастливым, прежде чем я испортила тебе настроение?

— Я выглядел счастливым? Не помню, — сказал Даниэль.

Он тянул с ответом. И ехал все быстрее. Я взглянула на спидометр: больше пятидесяти миль в час, а ведь мы еще не выехали на шоссе. Чтобы Даниэль рисковал? Очень подозрительно.

— Ты выглядел счастливым, — сказала я, глядя на брата прищуренными глазами. — Колись.

— Сегодня вечером я собираюсь на вечеринку.

Я взглянула на него снова. Вечеринки явно были не в характере Даниэля.

— С кем идешь?

Он покраснел и пожал плечами. Да ни за что! Мой брат… влюбился?

— С кем? — требовательно спросила я.

— Со скрипачкой. Софи.

Я уставилась на него с разинутым ртом.

— Это не свидание, — немедленно добавил Даниэль. — Я просто встречусь с ней там.

Когда мы свернули на шоссе, в голове моей начала формироваться мысль.

— Не возражаешь, если я присоединюсь? — спросила я.

Теперь пришла очередь Даниэля снова на меня взглянуть.

— Обещаю не мешать твоим любовным успехам.

— Знаешь, я бы согласился, но сейчас…

— Да ладно тебе. Мне просто нужно, чтобы меня подвезли.

Ха. Я не собиралась ни с кем встречаться. Мне просто хотелось потанцевать, и попотеть, и забыть, и…

— Какого черта? — прошептал Даниэль, когда мы завернули за угол нашей улицы.

Впереди собралось множество фургонов новостей, и люди стояли вдоль нашей подъездной дорожки. Мы с Даниэлем переглянулись, и я поняла, что у нас мелькнула одна и та же мысль.

Что-то не так.

19

Море репортеров раздалось перед машиной Даниэля, когда он въехал на нашу подъездную дорожку. Они всматривались в нас, когда мы проезжали; кинооператоры, похоже, укладывали свое оборудование, спутниковые антенны на фургонах убирались внутрь. Что бы ни случилось, они уже уезжали.

Как только Даниэль остановился, я пулей вылетела из машины и побежала к передней двери, проскочив мимо автомобилей матери и отца. Автомобиля отца. Папе не полагалось быть здесь так рано.

Меня чуть не стошнило, когда я наконец-то ворвалась в дом; Даниэль бежал за мной по пятам. По ушам меня ударили электронные звуки пальбы и музыка видеоигры, и я увидела знакомые очертания головы младшего брата, который пристально смотрел на экран, сидя на полу со скрещенными ногами. Я закрыла глаза и выдохнула сквозь раздувавшиеся ноздри, пытаясь успокоить сердце, прежде чем оно взорвалось бы в груди.

Даниэль заговорил первым:

— Какого черта происходит?

Джозеф полуобернулся, чтобы взглянуть на Даниэля, раздраженный, что ему помешали.

— Папа взял какое-то серьезное дело.

— Ты можешь это выключить?

— Секундочку, я не хочу умирать.

Аватар Джозефа дубасил злодея с усами, превращая в густую лужу слизи.

На пороге кухни молча появились родители.

— Выключи, Джозеф, — измученно сказала мама.

Брат вздохнул и поставил игру на паузу.

— Что происходит? — спросил Даниэль.

— Дело, над которым я работаю, скоро отправится в суд, — ответил отец, — и сегодня меня объявили новым адвокатом обвиняемого.

Тень понимания мелькнула на лице старшего брата, но я ничего не поняла.

— Мы же только что переехали, — сказала я. — Разве это не слишком быстро?

Мама и отец переглянулись. Я что-то явно упустила.

— Что? Что происходит?

— Я взялся за это дело ради своего друга, — сказал отец.

— Почему?

— Он от него отказался.