– Развлекаюсь, – сказал Кремер.
– Это не лучшее место, чтобы развлекаться после ограблений. Если вас узнают, куда бежать?
– Меня ждет подводная лодка.
– Ха! Здесь такая скука… Впрочем, как и везде. Я всю Европу объездила. Вот теперь решила по России прокатиться, но по большому счету и здесь то же самое… Давайте слетаем в Вегас. Вы поедете со мной, гангстер?
– Меня сцапают в аэропорту, – объяснил Кремер.
Лена очаровательно нахмурилась:
– А, ну да. Я не подумала. Знаете что… Купите мне бокал чего-нибудь и пошли на палубу.
– Я пью мартини, – сообщил Кремер.
– Отлично, сухой мартини.
Они прошли через стеклянные двери с витиеватой надписью «Золотой лев». Лена шла впереди, Кремер за ней с двумя бокалами. На палубе было довольно холодно, дул ветер. Девушка поежилась. Кремер поставил бокалы на палубный столик. Лена села в шезлонг, Кремер остался стоять рядом.
– Майкл Корлеоне, а вам не приходилось заниматься похищениями людей? – неожиданно спросила Лена.
– Нет, не приходилось. Это опасно, я предпочитаю работу поспокойнее.
Она засмеялась:
– Жаль. Я подумала… Вот если бы вы похитили меня и потребовали выкуп, миллионов десять… Это была бы потрясающая история для всех газет! И совсем не опасно. Я бы помогла вам.
– Вы так дорого стоите?
Она с восхитительной небрежностью пожала плечами.
– Я стою много больше. Я – Лена Соломатина.
– О! Этот нефтяной магнат – ваш отец?
– Мой дед.
– Лена, мне сейчас не до похищений. Вы видели телепередачу… Но помочь мне вы можете. У вас есть мобильный телефон? Мне нужно позвонить в Хабаровск.
– Конечно. Он в каюте… Пошли?
Бокалы остались на перилах. Лена привела Кремера в апартаменты, по сравнению с которыми каюта, где он реквизировал костюм, казалась жалкой лачугой. Огромная кровать под прозрачным балдахином наводила на мысль о съемках фильма по мотивам «Тысячи и одной ночи». По спецзаказу, что ли, оборудовали? Ну а почему бы и нет…
Девушка с улыбкой подала Кремеру телефон.
– Вас не обидит, – спросил он со всей светской обходительностью, – если я буду говорить с палубы?
– Обидит. Я же на вашей стороне… Ох, да идите, Майкл Корлеоне! Но вы вернетесь?
– Вернусь, – пообещал Кремер.
– Возвращайтесь скорее. Я буду скучать.
Кремер поднялся на палубу. Он мог позвонить только одному человеку в Хабаровске – Ольге Смоленковой.
Это была авантюра. Возможно, Ольга Смоленкова немедленно сообщит ребятам из «Темникова» о звонке Кремера. Вполне может быть, что и люди Шведова уже вышли на нее, следят за каждым шагом и прослушивают ее телефон. К тому же Кремер не знал, что скажет ей, если и дозвонится.
И она принимала участие в попытке убить его.
Но ведь почему-то она плакала ночью на кухне! И эти рубцы от плети на ее спине… Разорванная и склеенная фотография… Кремер чувствовал, что значение всего этого чрезвычайно велико для него, но для выводов не хватало информации.
Он посмотрел на мерцающие в полумраке клавиши телефона и набрал номер. Как и в прошлый раз, она ответила немедленно.
– Слушаю.
– Говорит Артур.
Короткая пауза.
– Кто?
– Тот человек, которому вы перевязывали руку.
Еще пауза, подлиннее.
– Что вам нужно?
– Выслушайте меня, Ольга… Да, мне известно это имя, которое вы мне не назвали… Ладно, меня тоже зовут не Артур. Я тот, кого Медников должен был убить в гостинице. Я знаю многое, знаю и о трупах в подвале. Я знаю достаточно, чтобы упрятать вас в тюрьму до глубокой старости.
Кремер умолк. Она тоже молчала, потом спросила внезапно осипшим голосом:
– Чего вы хотите?
– Я хочу помочь вам. Но и вы помогите мне.
– Что я должна сделать?
– Прежде всего: вы не замечали ничего подозрительного вокруг?
– Чего именно?
– Чего-то вроде слежки.
– Как будто нет, – ответила она без особой уверенности.
Нет так нет. Вряд ли она могла заметить профессионалов Шведова.
– Хорошо. Садитесь в машину и поезжайте в порт, но по пути смотрите очень внимательно, не следят ли за вами. Покрутитесь по городу. Если ничего подозрительного, через час ждите меня у второго пассажирского причала. Не выходите из машины. Вы поняли?
– Да.
– Выезжаете?
– Да.
– И запомните, новая попытка убрать меня, даже удачная, приведет лишь к тому, что все сведения тут же окажутся в милиции.
Кремер прервал связь и направился в каюту Лены. Постучал, но она не откликнулась. Он толкнул дверь – не заперто. Он вошел.
Совершенно обнаженная девушка полулежала на подушках своей сногсшибательной кровати и протягивала к нему руки.
– Иди ко мне, гангстер, – пропела она.
Кремер присел на край кровати и положил телефон на тумбочку. Руки девушки обвились вокруг его шеи.
– Мне очень жаль, Лена. – Он погладил ее волосы. – Мне сообщили, что здесь горячо. Я не могу оставаться на теплоходе. Мои друзья выслали за мной катер.
Она оттолкнула его с разочарованным видом, но тут же снова прижалась к его плечу.
– Твоя жизнь… Это так увлекательно, так волнующе! Я понимаю, ты должен идти. Но я могла бы тебя спрятать…
– Не получится, Лена. Они взялись за дело всерьез.
– Удачи тебе.
– Спасибо… Мне очень жаль, – повторил он и встал. Когда он был уже у двери, она окликнула его:
– Подожди…
– Да?
– Если тебя не сцапают, найди меня. Ты найдешь, ты сумеешь… Может, еще слетаем в Вегас.
– Как знать, – сказал Кремер и закрыл дверь снаружи.
Видит бог, ему действительно было жаль!
20
Стропа с якорем-кошкой ждала на том месте, где он ее оставил. Спуститься – не то, что подняться, и через минуту он спрыгнул в свою лодку – она мирно покачивалась у борта теплохода. Кремер отвязал ее, взялся за весла, потом завел мотор.
Ветер утих, яркие огни порта отражались в реке. Несмотря на позднюю ночь (вернее, уже раннее утро), акваторию во всех направлениях пересекало множество судов и суденышек самых разных размеров. На лодку Кремера никто не обращал ни малейшего внимания. Только матрос с одного буксира, под киль которого Кремер чуть не подвернулся, ознакомил его со своим репертуаром комплиментов, после чего счел задачу выполненной. Пластиковый нос лодки пружиняще ударился о бетон близ второго причала, у лестницы, ведущей к самой воде.
Прожекторы освещали причал, но в той стороне, где находился Кремер, было полутемно и ни одного человека в виду. Кремер стал осторожно подниматься по лестнице, готовый при первом подозрительном шорохе метнуться в темноту.
Он не услышал никаких подозрительных шорохов. Вскоре серая «девятка» остановилась поодаль. За рулем сидела Ольга Смоленкова. Кремер быстрым шагом подошел к машине и уселся рядом с Ольгой.
– Поехали, – сказал он.
– Куда?
– Я не знаю. Туда, где мы сможем поговорить.
– Почему бы не поговорить здесь?
– В самом деле… Это место не хуже любого другого. Только переберемся вон туда, к старым домам.
Ольга тронула машину и остановилась через пару сотен метров, перед полуразрушенным трехэтажным зданием, зияющим провалами выбитых окон. Она молчала, напряженно вцепившись в руль. Суставы ее пальцев побелели.
– Сначала выясним отношения, – сказал Кремер. – Вы должны понять, что я вам не враг.
– Но кто же вы?
– Видите ли… Я мог бы в двух словах объяснить, кто я такой и что мне нужно, но так мы с вами не договоримся. Я предпочитаю, чтобы вы знали обо мне больше.
Возможно, он совершал ошибку. Но Ольга Смоленкова могла стать важной картой в его игре – в той игре, где в случае проигрыша все остальное уже не будет иметь никакого значения.
И он рассказал ей всю правду – начиная с того вечера в Москве, когда он впервые увидел Голдина, и заканчивая своими подвигами на борту «Александра Воронова». Она слушала молча, ее лицо выражало то недоверие, то удивление, но Кремер чувствовал, как напряжение постепенно покидает ее. Руки ее сползли с рулевого колеса, поза стала не такой застывшей, как немногим ранее, а взгляд – более живым. Когда он закончил говорить, она произнесла:
– Это… странная история, но…
– Вы мне не верите?
– Верю.
– Если вы мне не поможете, мне останется только пойти и сдаться Шведову. Но что тогда будет с вами? Фирма «Темников» засвечена. Это лишь вопрос времени.
Ольга вдруг разрыдалась. Кремер сидел неподвижно, не старался ее утешать – ждал, пока она даст выход эмоциям.
– Эти типы, – простонала она. – Да мне было бы легче, если бы милиция их накрыла… Пусть хоть тюрьма… Только не этот бесконечный страх… – Она постепенно приходила в себя. – Когда вы позвонили, я ждала чего угодно…
– И все же вы приехали, – мягко произнес Кремер.
– Да. Я бы все равно приехала. Когда я увидела вас впервые… Еще там, в доме… Мне показалось, что вы не случайно… Конечно, мне и в голову не могло прийти ничего похожего на то, что вы рассказали. Наверное, я втайне надеялась, что вы… Что с вашим появлением, кто бы вы ни были, что-то может измениться… Но я боялась…