на нашем фронте. Дальнейшие события показали, как великодушно и верно этот вельможа сдержал свое слово; я считаю своим долгом сказать об этом здесь, и позже у меня будет возможность еще раз повторить слова благодарности. Франция никогда не забудет той великой услуги, которую оказали ей союзники».
События развивались именно так, как того ожидали и боялись во французских и русских военных кругах. Не обращая внимания на нейтралитет Бельгии, Германия стремительно двинула войска на север Франции. Российская империя сдержала свое обещание; две русские армии в ходе чрезвычайно опасной операции (см. карты А и В) вторглись в Восточную Пруссию задолго до начала на западе решающей битвы на Марне. 1-я русская армия под командованием генерала Ренненкампфа вынуждена была двигаться на запад без всякого контакта со 2-й армией генерала Самсонова. Между двумя русскими армиями оказалась укрепленная немцами полоса озер. Самсонов вынужден был продвигаться на север отдельными колоннами без достаточного количества тяжелой артиллерии по укрепленной лесистой местности, где каждый дюйм земли был прекрасно известен противнику и где развитая железнодорожная сеть позволяла ему быстро перебрасывать свои силы по коротким внутренним линиям из одной критической точки фронта в другую. Фон Людендорф заметил: «…нам удалось собрать на поле боя почти столько же войск, сколько было у противника». Это сражение в России известно как битва на Мазурских озерах, и это название подходит ему больше, чем битва при Танненберге[21].
Не подлежит сомнению, что двое немецких командующих – фон Гинденбург и фон Людендорф – сумели блестяще воспользоваться особыми преимуществами своей позиции, а двое русских командующих совершили немало тактических ошибок. Все это, однако, не идет ни в какое сравнение с глобальной стратегической ошибкой германского главнокомандования, которая заключалась не только в том, что из Франции были выведены два немецких армейских корпуса, но и в том, что сняты они были с ключевого – правого – фланга германских войск, где в результате у армии фон Клюка не хватило резервов, чтобы опрокинуть французскую контратаку. Если бы не это, Германии, скорее всего, удалось бы сразу, в соответствии с планом Шлиффена, сокрушить Францию и выиграть войну.
Маршал Жоффр писал в своих мемуарах и об этом. В частности, он упоминает, как поразило его перехваченное (17/30 августа) германское радиосообщение, где говорилось: «Полностью уничтожены три русских армейских корпуса, взяты в плен два командира корпуса и еще 70 000 пленных…»
Французский маршал отмечает: «И все же, несмотря на катастрофу, русские сделали для нас в точности то, что я от них ожидал; ибо, как я узнал на следующее утро, в тот самый момент, когда из Танненберга были получены эти дурные вести, два германских армейских корпуса уже покидали наш фронт, направляясь в Восточную Пруссию».
Карта А
Европейские границы Российской империи
Чуть дальше, в записи за 18/31 августа 1914 г., он продолжает: «…самые важные новости прибыли из Бельгии; в них сообщалось о передвижении германских войсковых эшелонов с запада на восток и утверждалось, что их прохождение через Берлин подтверждено. Было отмечено тридцать два эшелона, которые двигались, очевидно, в направлении России. Таким образом, сомнений не оставалось: результат русского наступления начинал сказываться на французском фронте, и вражеское давление на наши войска должно было неизбежно ослабнуть».
Начальник штаба германского Восточного фронта генерал фон Людендорф так написал об этом в своих мемуарах: «Решение ослабить наши силы на Западном фронте было преждевременным, но, конечно, мы на Восточном фронте не могли этого знать, так как донесения с Запада поступали благоприятные. Но особенно роковое значение сыграл тот факт, что подкрепления для Восточного фронта были сняты именно с правого фланга, где шли решающие бои…»
Одновременно с наступлением двух армий в Восточной Пруссии еще четыре русские армии – 4, 5, 3 и 8-я – были сконцентрированы на Юго-Западном фронте и начали успешное наступление против основных сил австро-венгерской армии (сосредоточенных в Галиции), в направлениях, показанных стрелками на карте В.
Там был и мой отец. В начале войны он был назначен командовать 58-й артиллерийской бригадой, прикрепленной к 58-й пехотной дивизии так называемого второго эшелона. Это означало, что в мирное время таких частей не существовало, они формировались в процессе мобилизации в основном из резервистов, а офицерские кадры выделялись из «материнской» дивизии. В качестве «материнской» выступила
5-я дивизия, расквартированная в украинском городе Житомире между Киевом и австро-венгерской границей (см. карту Б).
Поспешно сформированная 58-я дивизия приняла участие уже в первых столкновениях в Галиции между наступающими русскими и контратакующими австро-венгерскими частями. Последние, вероятно, знали, что 58-я – дивизия второго эшелона, и бросили против нее свои лучшие части, тирольских альпийских стрелков. Они стремились прорвать в этой точке русский фронт, но попытка оказалась безуспешной. Мало того. 13/26 августа 1914 г. отборные немецко-австрийские горные стрелки трижды выдавливали резервистов 58-й дивизии с позиций, однако каждый раз пехота перестраивала ряды под прикрытием сорока восьми полевых орудий отцовой бригады и возвращалась. Отец расположил свои пушки в непосредственной близости, за гребнем ключевого холма, и они каждый раз ураганным огнем прямой наводкой отбрасывали тирольцев. За этот бой отец был удостоен креста Св. Владимира четвертого класса с мечами – второй по старшинству российской боевой награды после креста Св. Георгия.
Галицийская операция завершилась полным успехом. Австро-венгерские войска понесли большие потери, оставили большую часть территории провинции и отступили в карпатские горные проходы, уйдя из гарнизона в крепости Перемысль (известной также под своим польским названием Пржемышль). 58-я получила приказ присоединиться к осадным силам. Поскольку осадной и даже просто тяжелой артиллерии практически не было, осаждающие не пытались взять крепость при помощи бомбардировки или штурма. Через шесть месяцев осажденные попытались прорваться через один из секторов сомкнувшегося вокруг них кольца. Их удалось отбить артиллерийским огнем – атакующих просто не подпустили к русским траншеям. На следующий день (9/22 марта 1915 г.) 117 000 защитников Перемысля сдались. Отец в то время командовал всей артиллерией атакованного сектора; за эту операцию он был произведен в генерал-майоры.
После этого 58-я была отправлена в Карпаты. Главные проходы Карпатских гор, соединявшие Галицию с Венгрией, были уже захвачены русскими войсками. На фото 16 можно видеть отца на венгерских склонах прохода Ужок возле древнего русского города Ужгород, который венгры называют Унгвар. Отец и другие русские офицеры рассказывали мне о том, какие сильные чувства они испытали, обнаружив в глубине вражеской территории карпаторусские деревни, которые на протяжении столетий прятались в горах и, несмотря на преследования, сумели сохранить национальную идентичность и православную веру.
Тем