ее к телу Джейса.
– Все в порядке, – говорю я. – Мы с этим разберемся. – Оглянувшись через плечо, я убеждаюсь в том, что улица пуста. – Но ты прав, мы должны идти.
Джейс бормочет что-то себе под нос, но не возражает. Поэтому мы возвращаемся к мотоциклу.
Остаток пути до ресторана Антонио проходит без происшествий.
Когда мы добираемся до места назначения, я слезаю с мотоцикла, но не успеваю дойти до двери, как Джейс оттаскивает меня назад, доставая из кобуры пистолет.
Поджав губы, я храню молчание и придерживаю тяжелую металлическую дверь, чтобы та не хлопнула, пока мы переступаем порог. Зайдя внутрь, мы оказываемся в тесном коридоре, вдоль стен которого установлены проволочные стеллажи. Услышав голоса, доносящиеся с кухни, мы крадемся вперед, но внезапно перед нами появляется чья-то фигура.
В одной руке Никс держит ослепляющий фонарик, а в другой пистолет, направленный на нас.
– Это мы! – восклицаю я.
– Мать твою, я чуть не пристрелил тебя! – ругается Джейс, и Никс выключает фонарик.
Не обращая внимания на его ругань, она просто качает головой и крепко обнимает Джейса, даже не дав нам пройти на кухню. Когда она опускает руки, все еще испачканные кровью, и подходит ко мне, я поднимаю брови в безмолвном вопросе.
– С ним все будет в порядке, – говорит она, обнимая меня. – Спасибо, Кора.
Джейс молча проскальзывает мимо Никс на кухню, и я следую за ним. Переступив порог, я вижу, как Антонио, склонившись над столом со Святым, обрабатывает его рану, которую не так давно зашили.
Артемида, стоя у стены напротив и наблюдая за происходящим, поднимает взгляд на Джейса.
– Мы искали тебя, – говорит она, сложив руки на груди. Ее и без того хмурый взгляд становится еще более мрачным.
– Я не мог так рисковать. – Джейс качает головой, и я усмехаюсь.
– Тебе же обязательно быть волком-одиночкой, да?
– Нет, Кора, – отвечает Джейс, смотря на меня. – Я просто не хотел подвергать их опасности.
– Безопасность заключается в количестве твоих единомышленников, Джейс, – говорю я, хотя на самом деле имею в виду не совсем то.
Я не понимаю, как он добровольно решил лезть в самое пекло в одиночку.
– Очевидно, ты решил, что можешь справиться со всем сам, – говорю я, не в силах прервать поток слов.
Недавно он раскрыл передо мной свою душу, и сейчас я давлю на раны, которые увидела на ней. Теперь я порчу хороший момент, и, судя по тому, как Джейс смотрит на меня, мы возвращаемся к нашим старым привычкам.
– Ладно, ладно, – тихо говорит Антонио. – Давайте не будем ругаться, и, пожалуйста, соблюдайте тишину.
Я смотрю на Тэм, кивающую в сторону двери. Она отталкивается от стены и идет за барную стойку, а мы с Джейсом следуем за ней. Тэм берет три стакана и наполняет их водой, фыркая при виде выражения лица Джейса.
Я залпом осушаю свой стакан, затем ставлю его на стойку и подхожу к затонированным окнам. Так как свет в ресторане выключен, а на двери висит табличка «Закрыто», со стороны кажется, что ресторан просто еще не открылся, поэтому снаружи все спокойно.
– Расскажи мне о Вульфе и Аполлоне, – прошу я, поворачиваясь к Тэм.
Она закрывает глаза.
– Дела обстоят не очень хорошо.
– Я хочу подробностей. – Я придвигаю стул к ближайшему столу и сажусь, указывая на два других свободных места.
– Сначала их арестовали, – начинает Тэм, усаживаясь возле меня вместе с Джейсом.
– Я видела это в новостях, перед тем как Титаны ворвались в здание клуба Адских гончих, – говорю я, и она морщится.
– У Цербера есть адвокат, который пришел к ним, сказав, что договорился о сделке. Они вернулись к Адским гончим и признали, что перевозили наркотики под принуждением. Им пообещали, что не будет никакого тюремного заключения, если они согласятся дать показания.
– И это сработало?
– Временно, – фыркает Джейс. – Судья отклонил сделку о признании вины, мотивировав это тем, что нельзя все вешать на одного человека, которого тем более в то время не было в городе.
– Так Цербер хотел, чтобы вину за наркотики понес Кронос? – говорю я, легко решив этот пример.
– А что, это логично. Кронос мог подбросить наркотики, чтобы убрать ребят с дороги, пока пытался продать тебя с аукциона.
– Держу пари, – говорит Тэм, глядя в потолок, – Кронос просто не рассчитывал на то, что система правосудия будет работать так медленно, из-за чего его план станет бесполезным.
– А потом он атаковал, – заключаю я, постукивая пальцами по столу.
Мне не терпится что-нибудь сделать. Не терпится увидеть остальную часть Стерлинг Фолса и то, что сотворила с ним война банд. Я хочу, чтобы в будущем, когда мы все изменим, этот город стал прежним – таким, каким я его люблю.
Боюсь, это невыполнимая задача.
– Тогда казалось, – говорит Джейс, – что он выбрал безупречный момент для атаки. – В его голосе по понятным причинам звучит горе.
– Ой, это тебе! – внезапно восклицает Артемида, достав из кармана маленькую записную книжку.
Она подвигает ко мне тонкий потертый блокнот, черная обложка которого помята, а края загнуты.
– Первая страница, – говорит она. Я открываю блокнот и смотрю на неровный мужской почерк, который не узнаю, что совершенно неудивительно, ведь я никогда не изучала почерки парней.
Несмотря на то что окна затонированы, через них все же падают капли света, помогающие мне разглядеть слова. Первым делом я пробегаюсь глазами по всей записи, пока взгляд не ловит букву «А» в конце.
Аполлон.
Мое сердце замирает, и, вернувшись к началу, я читаю уже внимательней.
Я не знаю, смогу ли это вынести.
Драматично сказано, не так ли? Я прекрасно это понимаю, но не знаю, что произошло. Черт, да в моих ушах до сих пор звенит от взорвавшихся бомб.
И вот мы оказались здесь. Моя мудрая сестра подсказала нам способ общения, но это первая запись не для тебя, придурок, а для Коры. На тот случай, если Тэм найдет ее. Так что, если вас зовут не Кора, прекращайте читать.
Страница расплывается перед моими глазами, и, вытирая их, я совершенно не удивляюсь тому, что они наполнены слезами. Осознав, как сильно скучаю по Аполлону, я начинаю чувствовать сжимающуюся в груди боль.
Кора, детка, я не знаю, где ты сейчас находишься, и это сводит меня с ума. Больше всего на свете я хочу вырваться из этих оков и найти тебя. Ты же знаешь, я бы обыскал каждый дюйм этой страны, если бы мог, но я надеюсь, что с тобой все в порядке и тот, кто тебя похитил, преследовал твои интересы.