— Да вы не волнуйтесь! — тут же продолжила я, не дав ей опомнится. — Я же забочусь о своих слугах.
Быстренько вбежали девушки с вязанками дров и, положив их в камин, стали их поджигать. Дрова поджигаться отказывались и только дымили. И с каждым мгновением дыма было все больше.
— В общем, вы одевайтесь, а я вас с наружи подожду, - весело сказала я и, схватив Эрику, потащила ее из комнаты, а заодно забрала своих служанок.
Едва все мы вышли из комнаты, я захлопнула дверь и, довольно улыбаясь, отошла.
— Вы можете идти, - обратилась я к горничным.
Те, наверное, уже и не чаяли живыми уйти, судя по их перепуганным мордашкам. После моих слов на лицах их мелькнуло облегчение, они сделали быстрые реверансы и побежали, что есть мочи, сверкая пятками.
После этого я едва ли успела сосчитать до десяти, как дверь в комнату распахнулась и оттуда вывалилась кашляющая экономка. Она жадно глотала ртом воздух, ее глаза слезились, в носу хлюпало. Выйдя на свет божий, женщина упала на колени и закашлялась.
Она вся была мокрая, дрожащая, утомленная.
Ну вот, партия разыграна. Шах.
Я присела на колени и, подцепив двумя пальцами ее подбородок, проговорила:
— Знаешь, Лидок. Я крайне не люблю, когда мне указывают что делать, но еще больше я не люблю, когда на меня смотрят сверху вниз.
Она сглотнула, я же улыбнулась шире.
— Давай откровенно. Как бы я себя не вела, но я –высокородная леди, которая вышла замуж за еще более родовитого лорда. А ты, - я дернула плечом и усмехнулась. – Всего лишь экономка. Давай, каждая из нас не будет забывать о своем месте. Хорошо?
Женщина стиснула зубы.
Похоже, что не хорошо.
Я дернула ее за подбородок, и сама наклонилась ближе к ее лицу. Так близко, будто собиралась поцеловать.
— Хорошо? – в голосе мелькнула угроза.
— Ты сумасшедшая, - прохрипела она. — Ты уже сошла с ума, а значит, скоро сдохнешь.
Да что ж они мне все этот диагноз ставят? Кто им проболтался? Ладно, шучу.
Но ее слова мне не понравились.
— Я бы не советовала тебе сильно дерзить мне, Лидок. Скоро я сяду проверять счета, и если я замечу хоть намек, на то, что часть денег уходила в твой карман, то я…
Не договорила, просто широко улыбнулась и похлопала ее по щеке.
— Кстати, та бесполезная кипа бумаг, в которой нет ни одного стоящего документа, находятся в твоей рабочей. Приведи их в порядок к завтрашнему дню. И я все-таки хочу, чтобы ты принесла мне план штаба прислуги, а еще книги хозяйственного учета за… - я задумалась на пару мгновений. — За последние два месяца.
Женщина вытаращила глаза.
— Зачем вам книги учета? Вы же не разбираетесь…
— Ой, правда? – воскликнула я и глуповато улыбнулась. – Ну, я все же посмотрю.
В ее глазах мелькнул еле уловимый страх.
Неужели за все свои годы, эта дама так и не научилась скрывать свои эмоции? Хм… Ну ладно, ей же хуже. Теперь мне даже почти не интересно проверять книги. Наверняка, она воровала. Но убедиться все же стоит.
Как говорил мой дядюшка: «Семь раз проверь, один – обвини».
Тем временем сырые дрова продолжили дымить, а ходу дыму не было – задвижку-то мы закрыли.
Я бросила взгляд на дверь.
— Я советую тебе побыстрее разобраться с этим дымом. Знаешь, очень тяжело потом вывести запах гари из вещей.
После этих слов я поднялась и, взяв Эрику за руку, пошла в свои покои.
— Знаешь… - тихо проговорила она. — В такие моменты я тебя боюсь.
Я только отмахнулась да улыбнулась шире.
— В такие моменты я сама себя боюсь.
***
Девушка возвращалась в свою комнату, все еще пребывая под впечатлением от того представления, что устроила Лиса.
Ее подруга, хоть и не любила слышать об этом, но была очень похожа на своего дядюшку. Тот тоже был на вид безобидным одуванчиком, которого разве что ленивый не обидит. Но попробуй только его тронуть, и ты встретишься лицом к лицу с очень опасным врагом. Таких врагов лучше не иметь.
Лиска была еще слишком молода для подобного, у нее почти не было связей, что делало бы ее опасной. Но она могла становиться жестокой, и даже не задумывалась об этом. Она не задумывалась, но не каждый смог бы спокойно смотреть на дрожащую, задыхающуюся от дыма женщину и угрожать ей облечением в воровстве.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Эрика бы точно не смогла.
А этот ее тон, когда Габриэль говорила, а этот ее взгляд… Внутри нее будто бушевал огонь, сдерживаемый только юным возрастом.
На самом деле… Эрика не желала бы перейти дорогу подруге даже сейчас, чего уж говорить о более зрелом возрасте.
Пребывая в таких мыслях, девушка дошла до комнаты и отворила дверь. Она едва не споткнулась о стопку книг, лежащую недалеко от порога.
Эри нахмурилась и наклонилась. Посмотрев названия и пролистав содержание, она не смогла сдержать мягкой улыбки.
Алек подарил ей книги о том короле с ледяным сердцем, и это в свою очередь не могло не заставить броню вокруг ее собственного сердца дать трещину.
***
Стол был очень длинным. Я прикидывала сколько человек на него поместится, если положить их по очереди. И по всем мои расчётам выходило, что влезет их никак не меньше десяти, а может и больше.
И все бы ничего, но мы с Малкольмом сидели по разные концы этого стола.
Муж сидел, чуть прикрыв глаза, на лице его царило неизменное спокойное и отстраненное выражение. Его изящные руки, держа нож как истинный аристократ, разрезали прекрасно приготовленный бифштекс. Рядом с ним его креслом застыл каменным изваянием лакей, готовый в любое мгновение сорваться с места и выполнить любую просьбу своего господина.
Я вздохнула и подперла кулаком щеку.
— Что-то не так? — не поднимая глаз от тарелки, спросил Малкольм.
— Что-ты! — преувеличенно беззаботно воскликнула я. — Я вполне привыкла обедать с человеком, сидя от него на расстоянии пушечного выстрела.
— Пересядь, — проговорил он и, посмотрел мне в глаза.
Он совершенно не понимал, в чем корень проблемы.
— То есть? – я прищурилась. — Ты не специально отсадил меня на другой конец мира?
— Нет.
Иногда эта его немногословность просто вымораживала меня.
— Прекрасно!
Я с ужасающим скрипом, который прямо-таки громил атмосферу возвышенного вкушения пищи, отодвинула кресло и встала.
— Миледи, позвольте я перенесу ваше кресло, куда вам будет угодно, - прошелестел рядом со мной слуга.
Я фыркнула.
— Не утруждайся.
Схватившись за спинку сидения, я с не менее ужасным скрежетом, чем раньше поволокла стул к тому месту, где сидел мой муж. Тот наблюдал за этим, чуть приподняв бровь.
Когда же мое кресло очутилось по правую руку от него, и я села, сдувая с лица упавшую рыжую прядь, Малкольм проговорил:
— И зачем нужно было создавать столько шума?
Я пожала плечами.
Не говорить же ему, что меня вся эта обстановка торжественного приема и нерушимого этикета просто убивала. Не привыкла я так обедать. Должны же хоть какие-то звуки разрушать эту холодную тишину, пусть даже и неприятные.
— Ко мне приходила миссис Гейл, - продолжил он.
Я нахмурилась и с силой вонзила вилку в отрезанный кусочек мяса, едва лакей перенес мне мою тарелку.
— И что же?
— Она сказала, что ты едва ли не спалила дворец.
— А ты верь всему, что тебя говорят! — фыркнула я обиженно.
— Мне все равно. Воспитывай слуг как тебе угодно. Но я бы попросил тебя воздержаться от членовредительства.
— К слову об этом… Как бы ты отнесся к тому, если бы узнал, что слуги у тебя воруют?..
Повисла тишина. Я исподлобья посмотрела на лакеев, которые вдруг присмирели и вжали головы в плечи. Один из них поправил ворот ливреи, будто ему стало жарко. А может так оно и есть, всем известно, что при волнении температура в комнате будто поднимается.
Хм…
Неужели все нашло настолько далеко, и монеты кладут все в карман не только высшие слуги?